период восстановления личности Океана, а также то, что происходило вдали от него.
— Ну, так создай с ней «Ректорский канал». Заодно будешь контролировать события, происходящие там.
— Без Вашего разрешения я не стала этого делать.
— Разрешаю.
Они законнектились и общались, наверное, минут сорок. Я отключился, так как начал подготовку к контакту с Клинком.
Потом со мной опять связалась ректор:
— Спасибо Сэр Юджин. Вы сделали невозможное — Вы сделали Фиолетовую счастливой. Мы договорились о том, что Юдоля будет читать курс лекций на Фиолетовом факультете и курировать научные работы выпускников. Мы переориентируем наше обучение на поиск для нее информации в человеческих источниках, а она будет давать нам курс «объективной истории». И еще мы договорились, что статус Вашей школы будет выше статуса Университета. Теперь у нас будет проводиться ежегодный конкурс на право попробовать поступить к Вам. Кстати, я предложила переименовать Вашу школу в Высшую Академию волшебства. Вы не против?
Я улыбнулся:
— Совсем не против.
Я отключился от всех каналов, кроме Своих.
— Девочки, в средний круг, я пошел на «свидание».
Я снял с клинка огненное заклинание и понес лукошко с ним в основание башни.
Глава 19. Коричневая чума
Я аккуратно выложил клинок на верхнее основание иглы, которое уходило в источник Первичного огня. Туда, где еще некоторое время назад корчилась и горела моя рука. Затем я изгнал из себя всё и сделал свою личину черной. Абсолютно черной. Чернее черного. Это повлияло и на мое мировосприятие — я действительно стал Черным. Но не адептом пауков, нет. Я совершенно не готов был кому-либо служить, я готов был повелевать.
Аура клинка, после того, как он лег на основание, привычно потянулась ко мне с недобрыми намерениями, но я не только не отступил, я практически напал на него. И аура клинка съежилась под моим натиском. Он стал себя вести, как нашкодивший щенок.
— Кто ты? — прозвучал голос.
— Ты напал на меня. После этого я изменился. Теперь я Великий Черный. Кто велел сделать это?
— Хозяин. Он велел мне убить тебя
— Ну, что же. Ты проиграл. Теперь я буду убивать тебя. Медленно.
И я пустил на него тоненькую струйку Первичного огня. Аура клинка заметалась, пытаясь спрятаться, но язычок пламени планомерно поджаривал ее.
— По моим подсчетам, твоих сил хватит лет на сто, — сказал я. — Я буду приходить сюда и каждый день наслаждаться твоими мучениями.
Клинок отчаянно пытался с кем-то связаться, однако помещение было надежно экранировано. Я принял позу для медитации и стал ждать — мне действительно начали доставлять удовольствие его метания от язычка всепожирающего пламени.
— Прекрати! — взвизгнул он
— Назови мне хоть одну причину, почему я должен пожалеть своего врага. По твоей милости я потерял руку, так что теперь я медленно прекращу твое жалкое существование.
И я опять замер, наблюдая за извечной борьбой жизни и смерти. Смерть явно выигрывала.
— Ты хоть знаешь, сколько мне лет?
— Знаю. С момента обретения тобой души не менее десяти тысяч. Но все когда-то заканчивается. Более того, я позабочусь о том, чтобы о тебе никто не вспомнил, а твой труп я подарю торговке рыбой на рынке. Она будет вскрывать тобою рыбьи животы, пока ты не затупишься. Тогда она выбросит тебя.
— Ты не посмеешь!
— А кто мне помешает? Уж не твои ли жалкие хозяева, которые бросили тебя? Они бессильны передо мной.
— Я помню кровь Великого Серого!
— Этого жалкого неудачника? Да, он был хорош, не спорю. Но так бездарно проиграть… Нет, это не мой вариант. Хотя… Ты только что продлил свои мучения еще на пару сотен лет. Ты убил гения. И должен ответить за это.
— Откуда ты все знаешь?
— Ты, правда, считаешь, что можешь задавать мне вопросы? — и я пустил еще один огонек Первичного пламени, который стал поджаривать его с другой стороны.
Аура клинка вдруг метнулась в мою сторону, пытаясь нанести удар. Вот уж к чему, а к этому я был готов. Я даже не изменил своего положения. Щит из Первичного огня преградил ему дорогу, обжег и заставил трусливо съежиться.
— Это все что ты можешь, жалкий кусок камня? — один из язычков превратился в тонкую раскаленную иглу и начал прожигать его ауру. В месте касания его мешок стал стремительно утоньшаться.
— АААААААААААААААА! Прекрати!!!
— Почему?
— Я расскажу тебе все, что ты захочешь. Я дам тебе такие заклинания, о которых ты и не слышал!
— Что ты мне можешь рассказать, убогий? — я прокрутил перед его взором высшие заклинания черных.
Клинок потрясенно замолчал.
— Кто ты? Ты же не Черный. Черные не могут владеть заклинаниями огня!
— Ну, конечно, я Голубой. Легкий ветерок, щекочущий голую жопу ребенка, — и я немного усилил огонек, пытающийся прожечь его ауру.
— Хочешь, ты будешь властелином мира?
— Дебил, а я кто? Много ли ты знаешь людей, которые выжили после контакта с тобой?
— Нет. Таких не было. Я сумел победить даже Великого Серого.
— Ну, вот видишь, все кончается. Великий Серый, Великий Черный, Великий Паук, Великое говно. Что ты знаешь о настоящем величии?! Все они ушли, а я, как видишь, есть. И был. И буду.
При упоминании Паука, аура Клинка ощутимо вздрогнула.
— Не ври! Тебя раньше не было! Я бы тебя почувствовал!
Я полностью убрал свою ауру.
— Что скажешь? Почувствовал бы?
Клинок потрясенно замолчал.
— Н-е-е-т. Я не чувствую тебя
Тогда вместо черной у меня появилась слепяще-золотая аура. В ней вспыхивали и плясали языки пламени.
— Теперь чувствуешь?
— Да. Ты БЫЛ Черным. Теперь ты ВРАГ.
Я опять сменил ауру на черную.
— А теперь?
— Теперь ты опять Черный. Так не бывает!
— Ну, конечно. Не бывает. И ничто не припекает тебе бока. Ты просто спишь.
Клинок