Разозлившись, она уступила Гилу и позволила себе прижаться к нему теснее, чтобы у Чанса действительно были основания сердиться. Но в этот момент музыка прекратилась, и Бланш позвала всех к столу. Участники вечеринки устремились к угощениям, неся с собой тарелки, которые каждый прихватил из дома. Для холостяков и для самого себя предусмотрительный Зеб принес стопку жестяных мисок из столовой.
Когда все принялись за еду, наступила относительная тишина. Как вдруг распахнулась дверь, и на пороге появилась Пилар. Зловещее молчание повисло в помещении. Все замерли и, открыв рты, смотрели на нежданную гостью. Мексиканка медленно осмотрела комнату, словно искала глазами кого-то. Никто не сомневался, кого она искала.
Пилар направилась было к собравшимся, но неожиданно на ее пути встала Бланш.
– Что ты здесь делаешь, шлюха?! – резко спросила она. – Тебя сюда никто не приглашал. Ты здесь никому не нужна.
– Говорите только за себя, миссис Сикэт. – Мексиканка презрительно усмехнулась и уперлась руками в бедра. – Виктор, например, счастлив видеть меня.
Головы всех присутствующих повернулись в сторону смущенного мужа Бланш.
– Скажи ей, – приказала ему Пилар. – Скажи ей, что ты сейчас счастлив меня видеть.
Виктор растерянно взглянул на свою тощую непривлекательную супругу и увидел, как лицо ее страдальчески перекосилось. И он вдруг почувствовал стыд перед нею и перед всеми жителями поселка, что столько лет позорит свою семью. Он подошел к Бланш, обнял ее за плечи и отчетливо, чтобы все слышали, произнес:
– Я совсем не счастлив видеть тебя здесь, Пилар.
– В самом деле? Тогда позволь мне сказать тебе, что…
Неизвестно, что собиралась сказать танцовщица, так как Гил Хэмптон не дал ей договорить. Он схватил ее за руку и потащил к двери. Никто не слышал, что он ей сказал, открывая дверь и выталкивая ее на улицу.
Мужчины возобновили прерванный разговор, притворившись, что ничего необычного не произошло. Женщины, однако, окружили Бланш и принялись громко высказывать все, что они думали об этой шлюхе Пилар.
Вечеринка продолжалась еще час, но настроение у всех было немного испорчено из-за выходки непрошеной гостьи.
Потихоньку все начали расходиться. Разбирали свои тарелки и вилки с ложками, одевали своих детишек в пальто и, попрощавшись, устремлялись к выходу. Ни от кого не ускользнул тот факт, что мистер и миссис Сикэт уходили с вечеринки под руку. Все также заметили, с каким довольным и гордым видом удалилась Бланш.
– Как ты считаешь, Виктор теперь будет вести себя иначе? – спросила Фэнси Чанса, когда они возвращались домой.
– Похоже, что так. Но Пилар теперь не оставит его в покое, чтобы досадить Бланш. Надеюсь, у Виктора хватит ума понять это.
– Не знаю, почему Бланш терпит все это. Я б прогнала его сразу же после первой измены с другой женщиной.
Чанс хитро улыбнулся. Уж не хочет ли Фэнси предупредить таким образом его самого, что прогонит из своей постели мужа, если только он изменит ей?
– Тебе легко говорить.
Он помог ей пройти по обледенелому участку дороги.
– Легко говорить, зная, что ты всегда сумеешь найти замену тому, кого прогнала. А с Бланш совсем другое дело. Мало того, что у нее внешность, как у ощипанной курицы, так еще и характер хуже уксуса. Она никогда бы не смогла найти себе другого мужа.
– Ручаюсь, что она не была такой, когда они с Виктором познакомились и поженились. Уверена, это по его вине она стала такой недоброй.
– Вы, женщины, всегда защищаете друг друга, – усмехнулся Чанс.
– Как и вы, мужчины.
Фэнси вырвалась от него и упала бы, если бы муж, смеясь, не поддержал ее за талию.
Она попыталась высвободиться, но его рука еще крепче сжала ее талию и оставалась там, пока они не пришли домой.
В эту ночь что-то новое появилось в отношениях Чанса и Фэнси. Это была супружеская нежность, которой не было прежде. Жена уснула в объятиях мужа и в том же самом положении проснулась.
ГЛАВА 26
Проснувшись, Фэнси потянулась и улыбнулась. Вся спальня была залита солнцем. Наконец-то прекратились дожди. Буря, разразившаяся три дня назад и бушевавшаяся несколько часов, пригнала с юга черные грозовые тучи, пролившиеся на землю жутким ливнем, который постепенно сменился серым монотонным дождем. Старый мудрый Зеб оказался прав, когда сказал, что это теперь затянется надолго.
Уровень воды в Колумбии и ее притоках поднялся на несколько футов. Стремительный мутный поток нес в море деревья и тела затонувших животных. Если бы поселок Доусена стоял не на холме, то вмиг превратился бы в грязное болото – благодарение Богу, место в свое время воистину было выбрано удачно.
Наступил май, любимое время года Фэнси. Все кругом цвело и зеленело, а в болотах лягушки рассыпали свои рулады, которые были слышны далеко-далеко вокруг.
В один из последних дней прилетели луговые жаворонки, затем малиновки, а за ними – красно-головые коноплянки. С утра до вечера поселок наполнялся птичьими песнями.
Фэнси, лежа в постели, еще раз потянулась и скрестила руки на округлившемся животе. Через каких-нибудь два месяца живот снова станет плоским. Скорее бы это произошло. А то ей уже надоели собственная неуклюжесть и боль в спине. Но, по словам Сьюки Даниэле, ей еще повезло, потому что у нее не отекают ноги и руки, и вообще, ее беременность протекает сравнительно легко. К тому же она не очень сильно поправилась, и живот стал заметен только пару месяцев назад.
Конечно, все мужчины в ее семье заботились о ней, включая старого Зеба. Два последних месяца они все вчетвером почти каждый день ужинали в столовой. И кроме того, Чанс нанял женщину из индейской деревни стирать их одежду. В общем, Фэнси почти не знала забот. Она даже написала в письме своей бабушке, что, как ей кажется, некоторые женщины в поселке стали ей завидовать.
Мысли Фэнси часто возвращались к бабушке. Милая старушка обещала приехать в поселок через месяц. Последние три недели дом Доусенов был наполнен звоном пилы и стуком молотка – Чанс решил пристроить к дому еще одну комнату. Эта большая новая комната должна была послужить двум целям. Во-первых, там будет жить бабушка, приехав к ним в гости, а после ее отъезда это будет спальня Тода и Ленни, где у каждого из них будет своя отдельная кровать. В их же прежней комнате будет спать малыш, когда немного подрастет.
Фэнси заложила руки за голову и уставилась в потолок. На ее губах блуждала улыбка. Интересно, сколько еще комнат придется пристраивать Чансу? Она не собирается ограничиваться одним ребенком. Ей хотелось иметь, по крайней мере, шестерых.
Внезапно морщина прорезала ее лоб. А что, если Чанс не захочет иметь столько детей? Может быть, он вообще не захочет детей после появления на свет их первого ребенка. Они никогда не обсуждали эту проблему. А если хорошо подумать, то они вообще ничего не обсуждали. Взять, к примеру, эту индейскую женщину, которая приходит теперь раз в неделю заниматься стиркой их белья. Она появилась однажды утром и заявила, что пришла стирать для семьи Доусенов. Когда Фэнси заявила, что сама занимается стиркой, женщина протестующе покачала головой.