Я шагнула к столу и забрала гаджеты. Сотовый положила в сумку, а сорб надела на руку. Сойдет за часы.
– Слушайте, я опаздываю и собираюсь ехать в институт, а не на правительственное задание. Если с инструкциями покончено, то я пойду.
Не знаю, что его больше задело: мой холодный тон или желание поскорее уйти. Взгляд дейгасса потяжелел.
– Мне бы хотелось, чтобы ты больше ценила те уступки, на которые я иду.
– А вы спросите совета у психологов, – огрызнулась я, за что и поплатилась.
Миг – и я уже сижу на столе и тону в его глазах, в которых вспыхнули звезды. Сколько раз замечала, что в спокойном состоянии они у него просто темные, но стоит его вывести из себя, как будто что-то прорывается изнутри и давит аура силы. Мужчина навис надо мной, упершись руками в столешницу рядом с моими бедрами.
– Я понимаю, что в тебе говорит обида. Лишь это сдерживает меня… – справившись с собой, через силу произнес он, как будто уговаривая себя. – Ты даже не подозреваешь, насколько невыносимо трудно отпускать туда, где на тебя могут совершить покушение, обидеть, навредить.
– Вы считаете это своей прерогативой? – с колотящимся сердцем спросила его.
– Ми-и-ла-я, не провоцируй меня, если хочешь хоть куда-то сегодня поехать, – предупредил он. – Я признал свою ошибку, перестань казнить меня за это.
– Думаете, это так просто? Стоит сказать «сожалею», и вопрос исчерпан? Обида ушла? – разозлилась на него. – Вы согласились с моей учебой. Ваше слово ничего не значит?
– А ты согласилась сделать шаг мне навстречу, – напомнил дейгасс.
«Он теперь меня постоянно шантажировать учебой будет, вынуждая обращаться к нему на “ты”?» – задалась вопросом я. Все во мне взбунтовалось против этого. Тем не менее я не хотела давать ему повод отменить нашу негласную договоренность, так как чувствовала, что он уже сожалеет о ней.
– Нечестными методами… играешь, – процедила я.
– Я буду действовать любыми методами, делая ближе к себе, – веско произнес он, заставив меня буквально поежиться от такой перспективы.
Неожиданно сама атмосфера вокруг него изменилась, став из давящей обволакивающей. Так было во флайте, когда он притянул меня к себе и дал выплакаться.
– Если я повторю, что сожалею, тебе станет легче? – мягко спросил он, наклонившись к моему уху и понизив голос, спрашивая как будто по секрету, отчего вопрос прозвучал интимно. От его близости я задрожала. Невероятным было то, что я почувствовала искренность того, что он сожалеет о содеянном.
Странное дело, но после его слов тугой узел, что сжимал внутри, начал немного отпускать.
– Немного, – нашла в себе силы признать это.
– Сожалею… – повторил он, и его губы сдвинулись к щеке, мимолетно касаясь и щекоча дыханием. Загипнотизированная его голосом, я замерла.
– Сожалею… – Мужские губы уже находились в опасной близости от моих, и это привело меня в чувство.
– Я опаздываю! – быстро напомнила ему, опережая очередное «сожалею», готовое сорваться с его губ.
Какой-то миг мне казалось, что дейгасс все же сократит расстояние между нами и поцелует меня, но он отстранился.
– Тогда тебе нужно поспешить. – Я услышала нотки разочарования в голосе, но предпочла не заметить их. Он протянул мне руку, помогая слезть со стола. Лишь встав на пол и отступив, я поняла, что прикоснулась к нему. Приняла его помощь на автомате, не задумываясь. Совсем недавно я бы демонстративно проигнорировала его руку.
Осознав это, сделала еще один шаг от него.
– Я пойду…
– Иди. – Мне кажется, он тоже понял, что сейчас произошло, и это поспособствовало тому, что он не стал больше давить на меня, хотя то, что я отступила от него, ему явно не понравилось. – Маркангасс ждет тебя на площадке и представит тебе твоего пилота.
Кивнув и не зная, что еще сказать, развернулась и поспешила к спасительной двери.
– Милая! – позвал он, когда уже взялась за ручку. Замерев, я настороженно оглянулась. Его обращение «милая» частично бесило, и в то же время довольно странно звучало в его устах. – Что мне сделать для тебя, чтобы твоя обида окончательно прошла?
Чуть помедлив и с ходу не придумав ничего лучшего, ответила:
– Больше никогда не обращайтесь к психологам.
– Я не совершу подобной ошибки дважды, – прозвучало несколько жестко, и неожиданно я подумала о том, что кое-кому придется ответить за неправильно данный совет. Он не производил впечатления того, кто страдал снисходительностью к чужим ошибкам.
На площадке находилось несколько флайтов. Пилотов я не видела, а вот Маркангасс стоял возле одного флайта и разговаривал с молодым дейгассом. Предположив, что это мой пилот, я сильно удивилась. Незнакомый дейгасс выглядел моложе всех тех, кого я видела в охране высокородного, и был откровенно красив. Высокий, широкоплечий, с копной светлых волос, забранных в низкий хвост, он производил сильное впечатление. Рога у него тоже были светлые и смотрелись очень эстетично. Когда я подошла поближе и мужчины развернулись ко мне, я отметила еще насыщенно-синий цвет его глаз.
Мне стало интересно, видел ли его высокородный. Сомневаюсь, что тот одобрил бы такого красавчика для моего сопровождения.
– День добрый, – обратился ко мне Маркангасс и при постороннем оставил фамильярное обращение: – Позвольте представить вам вашего пилота Иллиуса иль Нархаза. Его позывной Стужа.
Дейгасс чуть склонил голову, выражая свое почтение, но смотрел при этом холодно и высокомерно. Да уж, позывной ему подходил идеально: такой одним взглядом заморозит.
– Вижу, вы надели сорб, – указал на него Маркангасс, заметив на моей руке. – Напомнить, как пользоваться?
– Спасибо, я помню с прошлого раза.
– Надеюсь, его не постигнет судьба предыдущего? – по-доброму поддел он меня.
– Посмотрим по обстоятельствам, – пряча улыбку, ответила ему. – Я опаздываю на пары. Мы успеем?
– По воздуху намного быстрее, – успокоил он и сам открыл передо мной дверь флайта.
Я видела, как Маркангасс сказал что-то напоследок моему пилоту. Тот кивнул и, обойдя флайт, сел на свое место. Мы и еще два флайта за нами взмыли в воздух, а я даже представить боялась, как отреагируют мои сокурсники на мое сегодняшнее появление.
Пока летели, из головы не выходил недавний разговор с высокородным. Его извинения порядком выбили меня из черно-белого восприятия мира. Еще недавно дейгассы, все как один, были для меня вселенским злом. Сейчас же я не могла воспринимать их, как раньше, и этому многое поспособствовало. Сатияр, при всех своих недостатках, помог мне советом и деньгами, когда я решила бежать. Маркангасса я с самого начала воспринимаю с симпатией. Та же Тома влюблена и надышаться не может на своего дейгасса и выглядит вполне счастливо. Нет, мне отец ее ребенка уже заочно не нравился, но не мне же с ним жить.