Сама она была сиротой. Иные ее чуть ли не за юродивую считали. Не от мира сего: честная, добрая, бескорыстная, все для других старается, о себе не думает, ну прямо-таки человек отдаленного светлого будущего — дура дурой!.. А к Васе она, верно, была все-таки неравнодушна. Почему-то расстроилась, когда посочувствовала ему насчет Анюты, а он заявил:
— Без нее обойдусь! У меня теперь выбор большой. Захочу, на дочке секретаря райкома женюсь.
С тем секретарем он случайно познакомился. В последнее время всякие расследования пошли — гласность! — и тот срочно приехал к нему сам.
— Я насчет дачи…
— Что, дачу хотите? — впрямую спросил Вася.
— Нет, наоборот. Я слышал, вы специалист хороший по взрывному делу.
— Самый лучший, — кивнул Вася.
— А нельзя ли ее… — нерешительно начал секретарь.
— Можно!
И пустил на воздух его дачку в заповедном бору — даже пыли не осталось. Профессионал!.. Тогда-то и пообещал секретарь с дочкой познакомить. Впрочем, к нашей истории это не имеет никакого отношения.
Так вот о необычайных способностях… Лично для себя Вася ничего не делал. Только на справедливые цели и для хороших людей его желания сбывались. Вон для одной старушки пожелал, чтобы ей крышу новую сделали: и — пожалуйста. Поселковый совет вмиг строителей прислал!
А вот Васиному дружку не повезло. Возмечтал он мотоцикл с коляской нашармака по лотерее выиграть, но ничего не вышло.
— Старушке помог, а мне?.. — обижался дружок.
— А ты подумай, может, что-то плохое в жизни сделал? Попытайся исправить, — посоветовал Вася.
Тот подумал, вспомнил о чем-то: пошел, перед продавщицей извинился — так, мол, и так, я тебя в прошлом году обидел, извиняюсь!
Опять ничего по лотерее не выиграл.
— Мало, — сказал Вася.
Снова пошел дружок исправлять свои неправедные поступки. В конце концов отхватил по лотерейному билету выигрыш — 15 рублей. Большего не заслужил!..
В общем, всем по заслугам воздавалось: кому открытка на телевизор, кому талоны на мыло, кому сенца для коровы, а кому-то, как говорится, шиш с маслом.
В конторе взрывучастка — филиале облтреста — тоже заинтересовались необычайными способностями Васи. Начальник взрывучастка, необразованный выдвиженец, вызвал Васю и говорит:
— Ну… пусть мне сейчас сам министр позвонит! Вася отнекивался, но уломали-таки, довели.
— И я того же хочу, — сказал, — уж слишком у нас беспорядку много!
Мгновенно влетела секретарша:
— Министр звонит!
Ошеломленный начальник недоверчиво снял трубку. Министр тут же дал ему свирепую выволочку за какие-то дела и вызвал к себе на ковер в Москву.
Перепуганный начальник поспешно выписал две командировки, себе и Васе, в столицу, чтоб оправдаться перед высшим руководством и заодно средства выбить на благоустройство поселка.
Ну, Москва — трудный город. Ни в гостиницу не могли попасть, ни на прием — даже к замминистра. Видать, министр-то в своей круговерти забыл, что сам начальника взрывучастка вызывал.
Понятное дело, тот хитрым образом добился, наконец, чтобы Вася «пожелал» удачи. Теперь все получилось: и с гостиницей, и с приемом у руководства, и с покупками в ГУМе.
Но это, так сказать, легко сказать. А вот в первый день, ночуя на вокзале, выпили они потихоньку с горя. Милиция и забрала их в КПЗ. А они возьми и стань прямо в камере — иностранцами. Причем их внешность строго соответствовала представлению Васиного начальника, как должны выглядеть настоящие иностранцы. Конец света!
Кричат по-английски, вмиг «выучились»:
— Год дэм! Требуем такого-то посла или, трам-тарарам, такого-то консула! — То ли США, то ли Сингапура — не помню. А уж если Сингапура, то глазки у них должны были стать узкими.
Международный скандал!.. Накладочка-ошибочка! Биг пардон! Пожалуйте на волю — плиз!
Устроились в интеротеле «Космос». Мордастый швейцар им ладошку насчет чаевых — начальник взрывучастка ему пепел туда с гаванской сигары стряхнул.
Живут не тужат…
Вызвали на прием к министру. А тот, видите ли, в это время с японцами переговоры заканчивал о подряде на строительство у нас вредных для них химзаводов. Вася, сразу горячо ввязавшись в обоюдный бизнес, эту сделку века, по наивности, хоть и не провалил, но цену сбавил. Как только сказал: «А рыбалка у нас какая? А охота?» — так тут же японцы, запрашивавшие с нас 2 млрд., сбросили цену до 1,8 млрд. долларов. Выходит, 200 млн. навару!.. Потом, когда японцы упрекали главу своей торговой делегации за столь крупную скидку, он лишь руками развел: сам, мол, не понимаю, какая-то чертовщина!
Ну, пусть. А как в инвалютной гостинице за постой расплачиваться? Все-таки 250 долларов в сутки за номер на двоих.
— Не знаю, какие они, доллары-то, — сказал Вася.
— И я ни разу не видел, — признался начальник.
Спустился Вася вниз, посмотрел в кассе. Сотворил доллары, не отличишь, один к одному — у каждого тот же номер. Опять скандал!.. Спас их министр, которому 200 млн. сэкономили. Дескать, таким людям не жалко выделить какую-то несчастную тысячу за проживание в гостинице.
Домой возвращались с триумфом. И пользу всей стране принесли, и родной поселок не забыли — средства на благоустройство тоже выбили.
А поселковые жители опять к Васе с просьбами. То худые резиновые сапоги завулканизировать, то сахарку в магазин подкинуть, то выездное «фотоателье» прислать…
И пошло, поехало, завертелось!.. Что любопытно, руководство поселка решило: про нашего Васю — молчок, наверх ни в коем случае не докладывать, а то его у них обязательно отберут. Все желания исполнять только в поселковом масштабе. Планово и организованно. Телевизор, крышу, сенца? Чепуха! Нужно пустить Васины способности по общественной линии!
И правда, что ж горняцкий поселок асфальта не заслужил? Хорошей дороги в райцентр — прямо к райкому? Или нового общежития для малодетных?.. Председатель поссовета втайне размечтался о том, что после «достигнутых небывалых успехов» его непременно переведут на высокую должность в областной центр, а то и, страшно подумать, затем даже в правительство возьмут! Ведь имея такого Васю, можно ничего не делать.
Но тут как раз подошли выборы в местные советы. Все избиратели, понятно, хотят видеть во главе поселка Васю — и выдвигают своим кандидатом. Причем безо всякой альтернативы и без консенсуса, чтобы взвешенно не дестабилизировать вероятный прогресс. «Без амбиций, товарищи! — призывали выборщики. — Наш единственный кандидат — Василий Лопухов!»
А Вася ни в какую, скромный, отказывается. И тут в его бескорыстную душу хитрой змеей, так сказать, вполз начальник взрывучастка. (Вспомнил, его тоже Глебом звали!) Начал он как бы издалека:
— Может, ты хочешь быть секретарем обкома, Вася?
— Нет.
— Райкома?
— Нет.
— А поселкового совета? Вот непыльная должность!
— Не, хлопотно…
— Тогда, так уж и быть, меня выдвини, — предложил Глеб. — Я человек серьезный, не легкомысленный. Не улыбаюсь.
Он все рассчитал: юридически, мол, будет править он, а фактически — Вася. Ему, Глебу, — все хлопоты по должности: заседания, собрания, бумаги… А на самом деле станет он при Васе главным советчиком. Ну, какие, мол, у тебя желания?.. Бутылку? Телек соседу? Это не размах! А вдвоем они таких дел натворят! И все ради простых людей.
— А если когда-нибудь с твоей помощью вдруг Председателем Верховного Совета стану, ты у меня первым замом будешь. Тогда держись вся страна!
Уговорил-таки Васю. Наворотил потом Глеб гору обещаний на выборах и при Васиной поддержке получил власть в поселке.
Вася приносит удачу в делах: выбивает фонды, премии, дефицит. Мыло и сахар в продаже появились — не по талонам. Вася пока не материализовывал свои желания, а лишь ускорял бюрократический ход свыше. Дорогу из райцентра вести начали, фонари в поселке поставили, тротуары асфальтировать принялись, общежитие заложили.
И вот Глеб стал подталкивать Васю и к совсем уж невероятным чудесам. Поначалу план набросал на пятилетку: каждой семье — по коттеджу или по отдельной квартире, по машине, по видеосистеме…
— Так, — деловито сказал Глеб, — теперь попробуем. Поставь-ка для почину сарай посреди поля.
— Зачем? — спросил Вася.
— Ну, для разного необходимого инвентаря.
— А-а, это нужно.
Выглянули в окно из поссовета. Возник сарай в поле.
— Теперь убери сарай.
— А зачем?
— Пахоте будет мешать.
— А-а, это верно. Исчез сарай.
— Зачем же мы его сотворили? — сказал Вася.
— Способности твои проверяем: что ты можешь, а чего — нет. И вообще неизвестно, на сколько тебе твой дар отпущен, на какой срок?.. А теперь вот сделай Ивану Никифоровичу «рафик», — показал Глеб на соседний двор.