Акулья Морда и его рваное рубище швырнули в меня полтонны обломков мебели на долю секунды после того, как я поднял правую руку и прорычал:
— Fuego!
В последнее время я, само собой, не часто использовал магию огня. В сердце Зимы на стоит вызывать огонь забавы ради. Там есть много существ, которым это очень сильно не понравится. Но магия огня всегда удавалась мне лучше всего. Первое полностью осознанно сотворённое мной заклинание было огненным. И в том, что касается магии огня, в удачный день я могу быть не хуже любого другого чародея в мире.
И в завершение этого, я получил доступ к потенциально скрытой силе, когда один особенно назойливый ангел, не поинтересовавшийся, хочу ли я этого, одарил меня древним источником самой энергии Созидания, более известной как Огонь Души. Огонь Души на самом деле никогда не предназначался для сражений, но его присутствие придавало моим боевым заклинаниям значительную мощь и ускорение, делая их куда более сложными для отражения. Я должен был быть осторожным с этим — сожги я слишком много за короткое время, и это убьёт меня. Но если бы я не выжил, выходя из паба, то не имеет значения, как много Огня Души я приберёг на чёрный день.
Я ожидал рёва пламени, вспышки белого и золотого света, сотрясения обжигающего воздуха, внезапно бьющего прямо в мерзкую рожу Акульей Морды.
Но у меня вышел вой арктической снежной бури и закрученный гарпун сине-белого огня, жарче которого могла быть разве что звезда.
В попытке прикрыться Акулья Морда снова стал швыряться в меня мебелью, но призванный мною огонь испарил стулья и столы, лишь только коснувшись их. Они рассыпались с чудовищными, пронзительным грохотом, и каждый удар порождал звуки, которые могла бы издавать чрезвычайно большая строительная техника в неумелых руках.
Акулья Морда скрестил перед собой костлявые руки в отчаянной попытке отвести заклинание. Если бы я сосредоточился и приложил все усилия к тому, чтобы протолкнуть заклинание сквозь его оборону, то может быть, оно прожгло бы Акулью Морду насквозь вместе с его дурацким одеянием. Но у меня был другой план. Вместо этого я стремительно преодолел расстояние между нами, промчавшись прямо сквозь ужасный жар, который оставило за собой моё заклинание. Это было словно пробежать через духовку. Я видел, как мое заклинание накатило на скрещенные предплечья Акульей Морды, и это существо смогло отклонить его почти полностью… но всё же не до конца. Огонь опалил ему щеку и прошелся над правым плечом, поджигая приличный кусок исполосованной ткани.
Он издал скребущий по ушам крик боли и начал опускать руки, чтобы нанести ответный удар.
В ту же секунду я впечатал правый кулак в его жуткую тупую морду.
Ха-ха, все мерзкие твари, с которыми мне доводилось драться, похоже, никогда не ожидали подобной тактики. Ведь они предполагают, раз я чародей, то буду держаться подальше и швырять в них магическими ракетами или чем-то в этом роде, потом заору и пущусь наутёк, стоит им подойти достаточно близко, чтобы я мог видеть белки их глаз.
Ладно, допустим, так делают многие чародеи. Но всё же монстры должны бы запомнить, что нет никакой особой причины, почему следующий чародей, с которым они столкнутся, не может оказаться способным как к магии, так и к обычной драке.
И тут произошли два события.
Во-первых, пока мой кулак двигался вперёд, появилась дрожь, охватившая мою руку от кисти до плеча, почему-то приятная и возбуждающая. Едва я это осознал, как услышал треск, а потом увидел, что мой кулак внезапно покрылся сине-зелёным льдом.
Во-вторых, я ударил Акулью Морду, как настоящий грузовик, разогнавшийся перед кончиком его подбородка и едущий прямиком до Южной Америки. Лёд, покрывший мой кулак, разбился на мелкие осколки, острые и зазубренные, но я почти не почувствовал этого. Мой противник отлетел, как если бы я ударил его кувалдой, и врезался в стену с такой силой, что тяжёлые дубовые панели пошли трещинами. Плащ Акульей Морды во время этого полёта сильно развевался — чёртова штуковина наверняка смягчила удар, так же, как смогла остановить ружейную дробь на короткой дистанции.
Акулья Морда отскочил от стены в потрясении, и я врезал ему слева и ещё разок справа, а затем пнул его по ногам, выбивая опору с максимальной жестокостью. Он тяжело рухнул на пол.
Как только Акулья Морда упал, я принялся топтать его голову своими походными ботинками, намереваясь быстрее его прикончить. Засранец, разгромивший мою любимую закусочную, сам нарвался на это… но его чёртов плащ помешал мне. Ленты взметнулись, нашли, за что уцепиться и вытянули его из-под моих ботинок. А когда я бросился за ним, новые извивающиеся полоски ткани выхватили из-за барной стойки дюжину бутылок со спиртным и резко швырнули их на пол, прямо в лужи яростного бело-голубого огня, всё ещё пылающего в тех местах, куда Акулья Морда его отбросил.
Я хлестнул по падающим бутылкам усилием воли, но, принимая во внимание напряжение предыдущих секунд, у меня не вышло создать заклинание щадящим. Моя неуклюжая попытка ничего не достигла, а лишь разбила одну из бутылок ещё до встречи с полом, пламя взревело там, где в него угодило пролитое спиртное.
Горящий алкоголь — противная штука. Выпивка горит намного жарче и быстрее, чем, например, бензин. В считанные секунды её температура может подняться с отметки ниже нуля до семисот градусов, а это достаточно горячо, чтобы превратить плоть в спрессованный уголь. Maк и Томас лежали без сил. Мне бы никак не удалось вовремя вытащить из огня их обоих. Это означало, что у меня оставался единственный вариант — остановить огонь.
Акулья Морда испустил вызывающий вопль, от которого кровь стыла в жилах, и вдруг снова скрылся в корчащейся массе своего плаща, становясь ничем, кроме драного тряпья, пыли и зловония. Существо подскочило в воздух и, извиваясь, словно комета изодранной холстины, убралось через дверь, а я ничего не мог с этим поделать.
Вместо того, чтобы преследовать тварь, я повернулся к пожару как раз тогда, когда бутылки на полу начали разбиваться, а раскалённое добела пламя плясать по залу. Я швырнул мою волю сквозь собственное тело, выплёскивая ледяную чистоту Зимы, взывая:
— Infriga!
Завывающий ветер и холод поглотили зарождающийся пожар. И пол повсюду, где были очаги пламени. И стены. И, гм, потолок.
Я имею в виду, что, по-хорошему счёту, каждый участок неодушевлённой поверхности вокруг был полностью покрыт слоем инея в пол-дюйма толщиной.
Maк и Томас застонали. Я дал им минуту на то, чтобы прийти в себя, и сосредоточился на наблюдении за дверью. Акулья Морда не явился на матч-реванш. Быть может, он был занят, переодевая свежие трусы, поскольку я напугал его до усера. А вдруг. Хотя, более вероятно, что он отправился собирать свою команду для торжественного появления плечом к плечу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});