А, может, это возвращается Катя? Нет… она вернулась бы в сопровождении служанок и стражи… отпущенной для ее сопровождения стражи. Слышались бы веселые голоса, смех, а тут… а тут все тихо.
Кто ты, крадущийся в ночи? Друг или враг?
Вот шаги затихли у порога. Александр поднял меч…
– Это я, мой вождь! Надеюсь, не разбудил?
– Нет, дружище Ингульф, это уже сделали до тебя. Правда, не знаю – кто?
– Опять?! – войдя, юноша с тревогой склонился над трупом. – Я, кажется, знаю его… да нет – точно видел!
– И кто же это, интересно?
– Некий Асгольд Красавец, нидинг из рода Хальвдунгов, – презрительно скривился Ингульф. – Подвизается в «Красной ветке», ну, в той таверне, что у старого капища. Так, шелупонь.
– И эту шелупонь послали меня убить? Знаешь, даже как-то обидно. То-то я уложил его одним ударом! – Александр усмехнулся и, наконец, убрал меч в ножны с шикарной кожаной, щедро украшенной золотом и рубинами перевязью. Достойной вещи – достойное обрамление!
– Да, на этот раз они прислали недостойного, – хмуро согласился гость. – Зачем? А может быть, чтобы просто отвлечь? Замыслили еще какую-то гадость. Я тебе сколько раз говорил, мой вождь – что нужно убить этих гнусных нидингов первым! Немедленно нужно убить. Если хочешь – я сам за это возьмусь. Вот прямо завтра, сейчас…
– Нет! – молодой человек решительно возразил собеседнику. – Я еще до конца не выяснил – чьих рук это дело?
– Как это – чьих? Алагиса и Вульфарда – что тут еще думать?
– А, может, Мцеллуса?
– Может, и его…
– Или той группы местной знати, которая тайно ненавидит вообще всех вандалов?
– Эти? – юноша озадаченно почесал шевелюру. – Да, они тоже могут. Вполне.
– И что же мне – убивать сразу всех?
– Зачем же сразу всех? Можно и по одному, – Ингульф неожиданно хохотнул. – Заодно и узнаешь, кому можно было бы доверять. Ведь если покушения не прекратятся, то…
И снова вдруг за окнами послышались шаги. Нет – даже конский топот.
Гость схватился за меч:
– И все же ты зря отпустил стражу. Может, стоит разбудить слуг?
– Пока нет. Попробуем разобраться сами.
Снова шаги. Уверенные, но какие-то беспокойно быстрые…
Саша прищурился:
– Ходят тут всякие… как у себя дома.
– Твой привратник изрядный пьяница!
– Так я ж его выгнал!
– И тот, что у тебя сейчас – тоже. Видел я его… спит. Храпит даже.
– И все же я бы на твоем месте еще раз сменил обиталище!
– Да сколько ж можно менять?!
Этот уютный особнячок уже был пятым. И, наверное, Ингульф прав – нужно было подумывать о другом. Или – лучше сменить всех слуг, среди которых наверняка есть шпионы. Да, есть… Но Гейзерих не даст их выгнать! Да и вообще, это будет выглядеть подозрительно.
Кто-то тревожно постучал в дверь:
– Откройте, господин Александр. Я знаю, что вы здесь.
Приятели переглянулись. Не убирая меча, Саша отворил дверь:
– Вы?!
– Да, я, – господин Мцеллус скинул на ложе промокший плащ. – Явился предупредить вас. Уезжайте! У вас есть корабли… куда угодно.
Вельможа выглядел, надо сказать, весьма взволнованно, даже не шутил, как обычно.
– Откуда вы здесь? И как узнали…
– Не спрашивайте. Сегодня утром, на моих глазах был убит Хильдениг. И я знаю – по чьему приказу.
– Гейзерих? – облизав пересохшие губы, прошептал Александр. – Но…
– В гавани я видел корабли Алагиса и Вульфарда. Что им здесь делать?
– Понятно… – в Сашиной голове словно бы заработал компьютер. – Почему вы решились предупредить? В чем ваша выгода?
– Прямая! Я займу ваше место… и буду следующим. А так…
Александр покусал губы:
– Можете дальше не продолжать. Я убегу… и, значит, явно окажусь замешанным в каком-нибудь заговоре. А вы… вы отведете беду от себя!
– Что ж, вы всегда были умны, – гость расхохотался. – Но вам некуда деться. Бегите! Или – смерть. Не Гейзерих, так Алагис. Все… я ухожу. – накинув на плечи плащ, Мцеллус обернулся на пороге. – Удачи!
И исчез в ночи.
Туда же тотчас же пустились и Александр с Ингульфом.
– Так, сейчас – к профессору, – посматривая на растущий месяц, серебрящийся в окружении облаков, на ходу рассуждал молодой человек. – Потом – в гавань. Корабли готовы?
– Да, мой вождь! Я еще вчера все проверил – все кувшины и амфоры соединены меж собой тонкой проволокой… Нет, руками я ни до чего не дотрагивался… как ты и велел.
– Еще б ты дотронулся, – хохотнул Саша. – Около миллиона вольт! И косточек бы не осталось. Черт! Чуть не споткнулся… Господи… ну, наконец-то пришли!
Они выбрались в гавань без всяких хлопот: Александр с Катериной, доктор Фредерик Арно и парни – Луи и Нгоно. Ну и шагавший впереди Ингульф, конечно. Взять его с собой? Да, наверное… хотя нет. Вряд ли этот парень сможет привыкнуть. Тем более здесь у него свой корабль, дружина. Хевдинг! Ингульф Умник! Что ж, не такое уж и плохое прозвище, всяко лучше, чем «Кожаные штаны» или «Кровавая Секира».
Дул ветер, и волны бились о берег, раскачивая корабли, толпившиеся по всей гавани.
– Шторм, – профессор с тревогой посмотрел в небо. – Вполне может быть шторм. И луна еще недостаточно полна. Лучше было б выждать хотя бы пару деньков. Боюсь, сегодня может не выйти.
– Да нет у нас никакой пары деньков! – нервно сплюнув под ноги, Александр свернул на причал.
«Амикус» покачивался на волнах, словно бы ждал своих хозяев, скрывая под палубой мощнейшие электромагниты и генератор пространственно-временного поля. Того самого, которое Альберт Эйнштейн называл «Единым». Тонкие провода – проволока – были намотаны на катушки, укрепленные на корме. Ровно тысяча сто метров. Хватило бы и тысячи, да Саша перестраховался. Мало ли?
Ветер усиливался, и набежавшая вдруг волна с ног до головы окатила путников холодными брызгами.
– Смотрите! – резко остановился Ингульф. – Вон там, за «Амикусом»!
– И что же там? Просто обычное судно.
– Обычное? О, нет! Видите волчью голову на мачте? Это – «Голубой Волк», корабль Вульфарда!
– Пожалуй, да… – взбираясь на керкур по спущенным тут же сходням, озабоченно произнес Александр. – Пожалуй, нам следует поторопиться!
– Они движутся! Да! – нервно вскричал Луи Боттака. – Этот чертов корабль с волчьей головой идет прямо к нам!
– Эй, на керкуре! – с приближающегося судна послышался громкий издевательский крик. – Только не вздумайте отвалить. Сдавайтесь на милость Гейзериха-кенига! Из гавани вам не уйти.
– А вот это мы еще посмотрим! – осклабившись, Александр махнул рукой. – Отдать носовые… Поднять блинд! Уходим… только осторожно – не порвите кабель!
Судно дернулось и, отвалив от причала, плавно пошло в море… за кормою тянулся провод. О. сколько усилий потребовалось для его изоляции ремешками из бычьих кишок! Такими же, что применялись при производстве золотой нити.
– Профессор! Врубайте ваши приборы!
– Я то врублю… – вынырнув из трюма, усмехнулся доктор Арно. – Но кто врубит энергию?
– Черт! И правда… рубильник же на «Светлой Заре».
«Светлая Заря» – так называлась небольшая актуария, замыкавшая всю цепь.
Александр обернулся – враги уже были почти совсем рядом, вот-вот догонят, возьмут на абордаж… а людей почти нет, биться особо некому… Вот уже запели стрелы.
– Пригнитесь! Ингульф? Господи… ты еще здесь, парень?
– Я всегда с тобой, о, мой вождь!
Судно уже ощутимо раскачивалось на крутых волнах, в снастях засвистел ветер, не предвещавший ничего хорошего.
Александр схватил Ингульфа за плечи:
– Ты должен помочь мне!
– Приказывай, вождь!
– На «Светлой Заре»… там есть рубильник… Ну, такая штука, похожая чем-то на румпель…
– Я знаю!
– Просто передвинешь ее… И уходи! Я знаю, ты неплохой пловец.
– Я сделаю все, не сомневайся!
Парнишка уже сбросил и плащ и тунику… Зеленая змея на его мокрой спине словно бы раскрутила кольца. Махнув рукой, Ингульф подбежал к борту…
– Постой!
Саша нагнул его… обнял… перекрестил.
– Потом пробирайся на свой корабль и уходи в Цезарею, к готам. Встретимся там.
– Уходить?
– Не прекословь мне, мальчик… Да, уходить. Удачи, мой верный друг. И… прости за все…
– За что, хевдинг?
– Ныряй!
Снова полетели стрелы… кто-то вскрикнул… нет, не Ингульф – тот уже успел нырнуть прямо в бушующее море. Нгоно! Стрела Вульфарда впилась ему в руку.
– Катя, помоги ему!
Александр плавно повернул румпель. Сердце его на миг сжалось… Ингульф… Жаль, что проститься пришлось вот так, наскоро… Удачи, удачи и счастья тебе, парень… если тут, в этом чертовом мире, может быть хоть какое-то счастье.
– Луи! Катя! Марсель на фок! Осторожненько…