Читать интересную книгу Подвиг живет вечно (сборник) - Иван Василевич

Что ж, порядок есть порядок…

6. Не прерывается дружбы нить

А в гостях у чехословацких друзей они все-таки побывали, хотя и через десятилетия. Тут, прямо скажем, ничьей вины нет. Просто время разбросало бывших боевых друзей по всей нашей стране, и даже такому неистовому в поиске человеку, как Иван Кухаренко, не сразу удалось свести всех вместе. Поэтому первым, по общему согласию, отправился командир. «Встречали, — рассказывал он, — по-братски, суток не хватало, чтобы обойти и объехать всех. Очень тронули дети в Мнихах: подобно нашим красным следопытам, составили подробнейший пофамильный список партизан отряда и со многими ведут переписку; им „подшефен“ и памятник десанту Николая Масленникова — всегда чисто, ухожено вокруг, всегда у подножия цветы»

Местные жители и деньги собрали, и нашли специалистов, чтобы бесплатно проект разработать, и все земляные работы взяли на себя, и экскурсоводами выступают, когда приезжих много. Да, действительно никто не забыт и ничто не забыто!

Кухаренко привез комиссара просьбу: «Сын у меня в МГУ — впервые в Москве оказался. Прошу оказать ему внимание, помочь». Ивану трудно сказать, понравилась — не понравилась Незвалу-младшему забота о нем отцовских побратимов, но в МГУ всерьез думали, что у пражского юноши пол-Москвы в друзьях и знакомых. Уезжая с московским дипломом, он обошел всех, с кем свела судьба по отцовской эстафете, всех благодарил сердечно, от души.

Ксения Николаевна Абалова и Александра Капитоновна Полякова тронулись в путь последними. У них были приглашения не только личные, от Иржи Незвала в частности, но и общественные — от города и района Пельгржимова, от деревни Мних. «Приезжайте, дорогие наши Ксения и Александра, — говорилось в официальном письме, — перед вами будут широко открыты двери домов наших и сердца наши».

— Прага… — объявил, заглянув в купе, проводник. Не успел он отойти, как в дверях появился первый встречающий. С цветами, с улыбкой во все лицо. Не успели выбраться из его объятий, еще поцелуи, и пошло, пошло. Многие пассажиры дивились: «Что за делегация с нами ехала? Кого это цветами засыпают?» Никакая мы не делегация, хотелось сказать, просто воевали вместе, тяжкие испытания свели нас воедино.

До самого Пельгржимова и там повсюду сопровождал Абалову и Полякову Незвал. Куда делось в нем профессорское? Ходил вместе со всеми, сбросив годы, смеялся по-молодому, а стал выступать на митинге о былых боевых делах — люди слушали затаив дыхание. «Ну, как, Ксения, найдешь место, где подполье заседало?» Нет, призналась честно, не найду. Новые дома на пепелищах, новые скверы. Древнее и сегодняшнее соединилось, славя искусство архитекторов, мастерство рабочих. Недаром город включили в туристическую карту, гостей теперь, в том числе и зарубежных, полным-полно.

Было много у Ксении Николаевны и Александры Капитоновны теплых встреч с боевыми товарищами, задушевных бесед, новых знакомств.

— Мы, — сказали, прощаясь с друзьями, Абалова и Полякова, — освобождали чехословацкую землю с тем же чувством, с тем же энтузиазмом, что и свою, советскую. Мы оставили в Чехословакии частицу своего сердца. В Советском Союзе очень дорожат братством с вами, с вашей страной!..

Вадим Кассис, Леонид Колосов

ТРУДНЫЕ ДОРОГИ

Ян Крикман

Время летит быстро для людей, а история, которую они творят, рождается медленно. Человеческая жизнь ограничена веком, бег же истории бесконечен. Такова диалектика бытия…

Такие вот, несколько отвлеченные мысли появились у нас после просмотра телевизионного многосерийного фильма «Синдикат-2», рассказавшего об одной из блестящих операций чекистов — по разгрому контрреволюционного савинковского подполья. Сомнений не оставалось: фильм основан на исторической правде. Иначе, собственно, и быть не могло — тема слишком серьезна. Конечно, любой художественный фильм, тем более построенный на литературном произведении (в основу киноленты был положен роман В, Ардаматского «Возмездие»), не мог охватить всех подробностей и частностей сложнейшей «многоходовой» операции по вызову в нашу страну одного из лидеров эсеровской партии, опытного и коварного врага Советской власти Бориса Савинкова. А нам, честно говоря, захотелось самим окунуться в атмосферу тех бурных событий, почувствовать всю остроту смертельной схватки с ярым противником нашего строя. Помочь осуществить это желание мог лишь участник самой операции. И нам очень повезло. Мы его нашли. Единственного оставшегося в живых.

Я. П. Крикман, заслуженный чекист, живет в одном из тихих московских переулков. В кинофильме «Синдикат-2» ему отведена скромная роль. А жизнь Ян Петрович прошел сложную, насыщенную борьбой и опасностями, с бессонными ночами, постоянными тревогами. Она, эта жизнь, заслуживает того, чтобы выйти за рамки кинофильма. О ней наш рассказ.

Мы сидим в освещенной ярким летним солнцем квартире за столом, на котором разложены фотографии, документы, книги. Ян Петрович, несмотря на преклонный возраст — он родился в 1892 году, — бодр, подтянут, поражает прекрасной памятью, рассказывая о перипетиях своей жизни так, будто они происходили не более полувека назад, а в наши дни. С гордостью показывает он нам два самых дорогих для него документа — билет члена Коммунистической партии, в которую Ян Петрович вступил в июне 1907 года, и удостоверение почетного чекиста за номером 124, собственноручно подписанное Феликсом Эдмундовичем Дзержинским. «Тов. Крикману, — значится в этом документе, — за беспощадную борьбу с контрреволюцией…»

…Беспощадная борьба. Да, жизнь была борьбой, она не щадила и не баловала и самого этого человека. Родился Ян в бедной латышской семье. Отец столярничал, мать батрачила. Толком ему и не пришлось учиться. В бурные дни 1905 года тринадцатилетний парнишка выступил на школьном собрании против преподавания закона божьего. Можете себе представить, что тут началось. Яна назвали бунтарем, безбожником и незамедлительно выгнали из школы. Но для подростка начались новые «университеты» — революционные. В 1907 году в Риге он занимается распространением подпольной литературы, призывавшей к свержению царской власти. В 1909 году первый арест. В 1910-м Ян осужден на вечную ссылку в Сибирь за революционную деятельность. Два года царской каторги в захолустном городишке Канске многому научили. Вместе с группой ссыльных Ян совершает дерзкий побег за границу в трюме парохода. Сначала Франция, затем Америка. Пять лет проработал Ян чернорабочим на заводе по производству линолеума. «Таскал, — сказал он, — тачку». Там же вступил в Компартию США. И конечно, не мог остаться безучастным к борьбе американских трудящихся за свои права. После очередной стачки, в которой он выступил в роли застрельщика, Яна выставили за ворота. А потом за океан докатились слухи о приближающейся революции в России. И молодой революционер нелегкими путями в марте 1917 года возвращается в Петроград.

— Ну а что было дальше, Ян Петрович?

— Дальше? А как вы думаете? Разве мог я сидеть сложа руки?! Не для того отшлепал многие тысячи километров от Сан-Франциско — через Гавайские острова, Японию, Дальний Восток — до стен Зимнего дворца, который штурмовал вместе с питерцами. Затем воевал против Корнилова и Каледина, был контужен, ранен. Отлежал свое в лазаретах…

— А как вы стали чекистом?

— Излечившись, я вновь попросился в строй, и меня откомандировали в органы ВЧК.

— Кстати, почему, Ян Петрович, в удостоверении почетного чекиста вы названы Иваном Петровичем?

— Жизнь чекиста требует конспирации. Поэтому иногда приходилось менять не только свое имя и фамилию, но и профессию…

В фильме «Синдикат-2» Ян Петрович послужил прообразом уполномоченного минского отдела ГПУ. Ему было поручено обеспечение перехода через нашу границу участников антисавинковской операции, наших чекистов, во вражеский стан. Одновременно он принимал савинковских агентов, которые, заблуждаясь, считали его «своим человеком», внедренным в советский погранотряд, стоявший в Заславле.

— Все это было. Впрочем, для меня, — рассказывает Ян Петрович, — операция по разгрому контрреволюционного подполья началась значительно раньше… Но сперва несколько слов о самом Савинкове. Личность эта была неординарная и не очень «киношная», хотя по своей натуре актером он был незаурядным. Савинков — фанатичный приверженец террора, враг умный, коварный, жестокий, беспощадный. И безнравственный тоже, если вспомнить хотя бы то, каким подлым образом он соблазнил и увел у своего ближайшего соратника Александра Деренталя его жену Любу. Но — это частность, хотя и немаловажная. Савинков обманывал не только врагов, но и самых близких друзей. Честолюбивый, самовлюбленный человек, который рвался к власти и во имя этого мог шагать по трупам своих вчерашних единомышленников. Вероятно, ощущал себя в будущем вершителем судеб России. В правительстве Керенского Савинков занимал пост товарища военного министра. В октябре 1917 года принимал участие в походе генерала Краснова на Петроград. Потом бежал на Дон, помогал организовывать добровольческую белую армию. Вернулся в Москву с поручением объединить разрозненное офицерское подполье в единую контрреволюционную организацию для борьбы с Советской властью.