Где-то там, в нескольких милях отсюда, простирались земли фермы Хилла. Там уже все до единого знали об исчезновении хозяйки и старшего ковбоя. Работники выехали на поиски. Брайони заметила несколько фигурок всадников, разыскивающих ее в долине между кустами и кактусами. Но Бак оказался наиболее близок к цели. Брайони узнала плоские поля его сомбреро, несмотря на значительное расстояние. Неожиданно Бак выкрикнул ее имя, и гулкое эхо отразилось от горных вершин. Брайони подумала, что он еще достаточно далеко и у нее хватит времени собрать вещи и выйти ему навстречу. По многим причинам она хотела скрыть от посторонних, что провела ночь в этой уединенной пещере вместе с убийцей своего отца, который к тому же только накануне сшиб с ног самого Бака. Она поспешила в сумрачную глубину пещеры. Логан спокойно наблюдал за ней.
– Я должна выйти к нему, – торопливо сказала Брайони, повязывая платок на шею и машинально проверяя револьвер в кобуре.
Встретив твердый взгляд Техасца, девушка задержалась на мгновение, и неуверенность отразилась в ее больших зеленых глазах. Сама не понимая почему, она неохотно покидала свое каменное убежище. Ей хотелось хотя бы еще на секунду продлить пребывание здесь, наедине с Джимом Логаном. Она знала, что скорее всего это их последняя встреча.
При других обстоятельствах Брайони могла бы даже подумать, что влюбилась в него… но жизнь распорядилась иначе. Да и невозможно было надеяться на взаимную любовь между двумя такими разными людьми. И если первые семена любви к этому человеку уже запали к ней в душу, она должна уничтожить их, и чем раньше, тем лучше. Это был единственно возможный выход из сложившейся ситуации. И все же Брайони медлила, глядя в его глаза и ощущая странную, незнакомую боль внутри. О, если бы только отношения между ними сложились иначе!
– Полагаю, вы покинете Аризону как можно скорее? – полуутвердительно произнес наконец Джим Логан, нарушая тягостную тишину.
Брайони отрицательно покачала головой.
– Да ты с ума сошла! – взорвался он. – Я же объяснил тебе, что, оставаясь здесь, ты можешь уже сейчас заказывать себе гроб! Ты понимаешь, о чем я говорю, упрямая дурочка?
Брайони вздрогнула от яростного напора Техасца, но в следующее мгновение гордо и решительно вскинула голову:
– Я не намерена ничего предпринимать, потому что не верю ни единому вашему слову.
– Прекрасно, а как ты объяснишь вчерашнее покушение на тебя? А похищение из дилижанса?
– Я не знаю! – Отчаяние прозвучало в ее голосе. Зачем он мучит ее этими вопросами? Почему не оставит наконец в покое?
– Я не уеду из Аризоны. Здесь мой дом, и никому не удастся выжить меня отсюда.
Краска бросилась в лицо Логану. Он схватил Брайони за плечи и яростно затряс.
– Глупая, проклятая идиотка! Ты заслуживаешь той участи, которая тебя ждет! И я больше пальцем о палец не ударю, чтобы спасти тебя еще раз!
Брайони вырвалась и опрометью выскочила из пещеры, унося в памяти черты его лица, искаженные гневом. Едва сдерживая слезы, она побежала вниз по дороге, не замечая возобновившейся боли в лодыжке, тщетно пытаясь изгнать из памяти навязчивый образ Техасца.
Бак был невероятно рад снова увидеть свою хозяйку живой и невредимой. Он встретил ее крепкими объятиями, беспрестанно спрашивая, все ли с ней в порядке. Бледность и слезы в глазах Брайони молодой ковбой расценил как следы перенесенных испытаний и внимательно слушал рассказ о том, как она укрылась в пещере, потеряв коня и подвернув ногу. О Джиме Логане Брайони не обмолвилась ни словом, и Бак без дальнейших расспросов с готовностью поверил в ее историю.
– Мы нашли тело Шорти сегодня утром. Его застрелили, – сказал Бак, когда Брайони закончила.
– О, Бак, это было ужасно! Так неожиданно! Они атаковали нас без всякого предупреждения. В меня они тоже стреляли, а потом погнались за мной. Так я и оказалась в горах. К счастью, мне удалось от них оторваться.
– Вы заметили, как выглядели эти люди? Могли бы вы узнать их, если бы встретили снова?
Брайони помедлила с ответом, но в конце концов отрицательно покачала головой.
– Нет, – соврала она, отворачиваясь от напряженного взгляда Бака. – Все произошло так быстро…
Бак помог ей забраться в седло своей пегой лошади, и Брайони уселась позади него.
– Не волнуйтесь ни о чем, Брайони! Мы с парнями отыщем проклятых негодяев. Это единственное, что мы теперь можем сделать для Шорти.
Его голос прозвучал необычно грозно, без тени привычного добродушия.
Когда Брайони вернулась домой, на нее со всех сторон обрушились бесконечные расспросы. Она вынуждена была снова и снова пересказывать свою историю работникам ранчо, Росите, судье Гамильтону. И всякий раз она умалчивала о том, что знает нападавших и что в горах ее снова спас Джим Логан. Брайони толком не знала, зачем она это скрывает. Поступать так подсказывал ей внутренний голос.
Когда в конце концов она рухнула в кресло в кабинете перед дымящейся чашкой кофе и тарелкой с пшеничными булочками, намазанными маслом, Брайони хотела только одного – чтобы все оставили ее в покое. Но как бы не так. В этот момент на пороге кабинета возник Мэтт Ричардс. Беспокойно переводя взгляд с нее на судью Гамильтона и обратно, он командным тоном потребовал объяснить, что случилось.
Судья Гамильтон пересказал ему всю историю с начала до конца, избавляя Брайони от необходимости повторять ее еще раз. Пока он говорил, Брайони внимательно следила за Мэттом. Мог ли этот красивый, хорошо одетый мужчина быть расчетливым, хладнокровным убийцей, как утверждал Джим Логан? Мог ли он сейчас желать ее смерти? Нет, это казалось невероятным. Слишком невероятным. Каждая черточка лица Мэтта выражала тревогу и сочувствие. Когда он опустился рядом с ней на колени и взял ее за руку, Брайони заглянула в его черные полуприкрытые глаза, пытаясь разглядеть в них намек на неискренность, на тайный злой умысел. Но ничего подобного она в них не обнаружила. Девушка улыбнулась ему, с облегчением забывая нелепый рассказ Логана. Мэтт – такой же убийца, как она сама. Или ее отец!
Казалось, Мэт позабыл об обиде, нанесенной ему отказом Брайони, и радость по поводу ее благополучного возвращения превозмогла все остальные его чувства. Брайони с благодарностью приняла его участие, так же как и сердечное внимание судьи Гамильтона, но тем не менее она чувствовала себя настолько утомленной, что по-прежнему мечтала поскорее остаться одна. Ей хотелось спокойно, в тишине подумать о происшедшем, собраться с мыслями и просто отдохнуть. В конце концов она не выдержала и, извинившись перед обоими гостями, обещала связаться с ними на следующий день, если ей понадобится их помощь. Когда мужчины уехали, Брайони поднялась к себе в спальню. Не в силах даже раздеться, она растянулась на шелковом покрывале в грязной, пыльной одежде и погрузилась в беспокойный сон.