С божьей помощью у де Водреля хватит сил достичь цели. Он не умрет до тех пор, пока его нога не ступит на американскую землю, где оставшиеся в живых сторонники реформ ждут момента, чтобы снова взяться за оружие.
Такие мысли обуревали де Водреля, а Жан и Клара в это время сидели рядом у его изголовья и изредка обменивались словами.
Время от времени Жан вставал, приближался к выходившим на дорогу окнам, ставни которых были закрыты, и прислушивался, нет ли какого шума на дороге в окрестностях селения.
Бриджета вернулась в «Запертый дом» часа через два. В поисках тележки и лошади она обошла несколько домов. Как было условлено, она не стала скрывать своего намерения покинуть Сен-Шарль, чему никто не удивился. Владелец одной из соседних ферм Люк Аршамбо согласился уступить ей за хорошую цену свою тележку, пообещав доставить ее, уже запряженную, в девять часов вечера к дверям «Запертого дома».
Де Водрель почувствовал истинное облегчение, когда узнал, что Бриджете удалось все устроить.
— В девять мы отправимся в путь, — сказал он, — и я встану с постели, чтобы сесть в...
— Нет, господин де Водрель, — перебил его Жан, — не утомляйте себя без надобности. Я сам отнесу вас в тележку. Мы настелим в нее соломы, а сверху положим матрац с вашей постели. Ехать будем не торопясь, чтобы избежать большой тряски, и я надеюсь, что вы сможете перенести путешествие. Но на улице довольно холодно, позаботьтесь о том, чтобы укрыться потеплее. Что же касается опасных встреч на дороге... Ты не узнала ничего нового, матушка?
— Нет, — ответила Бриджета. — Однако по-прежнему ожидают повторного нашествия королевских солдат.
— А те полицейские, что преследовали меня до Сен-Шарля?..
— Я их не видела, вероятно, они направились по ложному следу.
— Но они могут вернуться... — сказала Клара.
— Именно поэтому мы уедем, как только повозка будет у дома, — ответил де Водрель.
— В девять часов, — сказала Бриджета.
— А ты уверена в человеке, продавшем тебе ее, матушка?
— Да, это очень честный фермер, уж если он что обещал сделать, то сделает!
Тем временем де Водрель пожелал немного подкрепиться. Бриджета с помощью Клары быстро приготовила скромный завтрак, за который они сели все вместе.
Шли часы. Все было спокойно, на улице тихо. Время от времени Бриджета приоткрывала дверь и быстро оглядывалась. Было довольно холодно. Небо — серо и неподвижно, ни ветерка. Правда, если поднимется юго-западный ветер, тучи разразятся снегом, и это чрезвычайно затруднит поездку — по крайней мере, до границы графства.
И все же можно было надеяться, что путешествие пройдет вполне сносно. Однако в три часа пополудни из верхней части селения донеслись какие-то, пока еще очень далекие, звуки.
Жан отпер дверь, прислушался... И не смог сдержать досаду.
— Это трубы! — воскликнул он. — Колонна идет на Сен-Шарль!..
— Что же делать? — спросила Клара.
— Ждать, — ответила Бриджета. — Быть может, эти солдаты всего лишь пройдут мимо селения?..
Жан с сомнением покачал головой.
Но как бы то ни было, де Водрелю нельзя было отправляться в путь среди бела дня. Приходилось ждать, как сказала Бриджета, если вот только Жан не решит бежать...
В самом деле, если он покинет «Запертый дом» сию же минуту, если скроется в лесу, прилегающем к дороге, он наверняка успеет уйти от опасности прежде, чем Сен-Шарль будет занят солдатами королевской армии. Но это означало бы покинуть де Водрелей в тот момент, когда отец и дочь подвергаются самой серьезной опасности. Об этом Жан и не помышлял. Хотя как сможет он защитить их, если в дом ворвутся солдаты?
А опасность приближалась очень быстро. Это была часть колонны Уизераля, посланная в графство на розыски повстанцев, которая, пройдя вдоль берега Ришелье, возвращалась, чтобы встать биваком в Сен-Шарле.
В «Запертом доме» был хорошо слышен звук трубы — все ближе, ближе.
Наконец труба смолкла. Войска дошли до края селения.
Тогда Бриджета сказала:
— Еще не все потеряно. Дорога в сторону Лапрери свободна. Может статься, она будет свободна до самого вечера. Дом мой не таков, чтобы на него позарились грабители. И стоит на отшибе, а потому, может быть, не подвергнется набегу.
Оставалось надеяться только на это.
Да! В селении достаточно было других домов, где солдаты сэра Джона Кольборна могли поживиться с гораздо большей выгодой. Кроме того, в первые дни декабря темнеет рано и, возможно, удастся покинуть «Запертый дом», не привлекая ничьего внимания.
Итак, приготовления к отъезду не были оставлены. В девять повозка прибудет к дому. Только бы дорога была свободна в течение часа и на протяжении трех миль отсюда. В крайнем случае, придется искать приюта на какой-нибудь из ферм графства.
Вечер прошел без особых треволнений. Несколько раз отряды волонтеров доезжали до самого низа большой дороги, поворачивали и возвращались обратно. «Запертый дом», похоже, не привлекал их внимания. Что касается основной части колонны, то она расположилась в Сен-Шарле в районе бывшего лагеря. Оттуда доносился шум, не суливший жителям ничего хорошего.
В шесть часов Бриджета позвала Жана и Клару отобедать тем, что она сумела приготовить. Де Водрель едва притронулся к еде. Взбудораженный опасностью, он нетерпеливо ожидал отъезда. Не было еще и семи часов, когда кто-то тихо постучал в дверь. Не фермер ли это, доставивший повозку раньше условленного времени? Во всяком случае, рука недруга не стучала бы так робко.
Жан и Клара быстро удалились в комнату де Водреля, оставив дверь приоткрытой. Бриджета прошла через коридор и, услышав голос Люка Аршамбо, отперла дверь.
Честный фермер пришел предупредить госпожу Бриджету, что он не сумеет выполнить своего обещания, и принес ей обратно деньги: дело в том, что на его ферме, как и на всех соседних, разместились солдаты.
Кроме того, селение было окружено со всех сторон и даже если бы в распоряжении госпожи Бриджеты и была тележка, уехать ей бы не удалось.
Приходилось, хочешь, не хочешь, ждать, пока войска оставят Сен-Шарль.
Из комнаты, где они стояли не шелохнувшись, Жан и Клара слышали все, что сказал Люк Аршамбо. Де Водрель тоже.
Фермер добавил еще, что госпоже Бриджете нечего бояться за «Запертый дом», что красные мундиры вернулись в Сен-Шарль лишь на подмогу полиции, которая начала обыскивать дома... Почему?.. Да потому что, по слухам, в селении скрывается Жан Безымянный, и делается все, чтобы разыскать его.
Услышав из уст фермера имя сына, Бриджета ни одним движением не выдала себя, и лишь когда Люк Аршамбо ушел, она, вернувшись в комнату, сказала: