Дэмьен устало подошел к окну. Отодвинув тяжелые шторы, он увидел внутренние деревянные ставни. Он достал ключ, который выдал ему Таррант, и вставил его в небольшой позолоченный замок между створками. Ключ повернулся легко, но все оставшиеся силы ушли на то, чтобы сдвинуть ставни с места. Раздвинув их до середины, священник прислонился к стене, тяжело дыша и размышляя, как долго может тело работать на пределе, без сна и еды.
Над далеким горизонтом разливался серый рассвет. Дэмьен просчитал, сколько пройдет времени, прежде чем солнце поднимется на уровень окна, затем оглянулся на Сензи, проверить, попадут ли на него солнечные лучи. На большее у него не хватило сил. Слишком долго сдерживаемая боль в боку напомнила о его собственных ранах, да еще сказывалось напряжение сорока часов без сна, если не принимать во внимание краткое забытье на Морготе. Какое-то время он смотрел на горизонт, следя за переменами, которые происходили слишком медленно, чтобы уловить их, но когда на небосводе показалось белое солнце Эрны, скрыв ночные звезды, он погрузился в такой глубокий сон, что даже мысль о солнце над Лесом не могла заставить его проснуться.
За ним пришли на закате, как только начало темнеть. Ему дали время убедиться, что с Сензи все в порядке, что Исцеление, которое он провел в середине дня, не пропало с приходом ночи, а потом повели за собой, по коридорам верхних этажей замка. Дэмьен не боялся оставлять своего спутника одного. Вряд ли Охотник, потратив столько сил на то, чтобы вылечить парня, вздумает убить его в отсутствие священника.
Еда и отдых - не говоря уже о ванне и бритье - вернули Дэмьену прежнюю уверенность в себе. Он, правда, пару раз порезался, но зато со щек исчезла многодневная щетина, и еще Дэмьен смыл с себя грязь Леса и пятна засохшей крови. Он даже обмыл влажной тряпочкой Сензи, удалил с раненого бока запекшуюся кровь и обнаружил, что рана затянулась чистой розовой кожицей и быстро заживает. Это было даром земного Фэа Леса - будучи укрощенной, стихия усиливала воздействие каждого заклятия тысячекратно. Ему даже стало интересно - весь замок защищен от ярости потоков или только эта комната? Если защищен весь замок, они с Охотником сейчас почти на равных...
Наконец Дэмьена привели в комнату для гостей, где его поджидал Охотник... и где лежала Сиани, такая же бледная и неподвижная, как Сензи.
Не обращая внимания на посвященного, Дэмьен кинулся к Сиани. Ее тело было холодным на ощупь, но когда священник нащупал пульс, тот оказался сильным и ровным. Не успел Дэмьен убедиться в этом, как глаза женщины открылись - и она бросилась к нему в объятия, трепеща от смешанного страха и облегчения, уткнувшись лицом в его шерстяную рубашку.
- Видишь, - тихо сказал Охотник, - все как я обещал.
- И к ней вернулась память?
- Все, что я взял. - Посвященный помолчал как бы в нерешительности. - А может быть... а может, и больше.
Дэмьен внимательно посмотрел на мага. Сиани вздрогнула в его объятиях.
- Ладно, не буду мешать радостной встрече. Я лучше уйду, - буркнул Охотник. - Да, кстати, леди очнулась впервые за все время, как я увез ее из Моргота, так что она ничего не знает ни о ваших подвигах, ни о том, что произошло между нами. Расскажи сам о последних событиях. А когда управишься, кликни моих слуг, чтобы отвели тебя в обсерваторию. Нам нужно обсудить наши планы.
И ушел. И лишь когда затворилась тяжелая дверь, Сиани осмелилась оторваться от Дэмьена. Глаза у нее были красными, дыхание неровным.
- Таррант...
- Это Охотник, - тихо объяснил Дэмьен. И рассказал ей все - все, что они уже знали, о чем догадывались, чего боялись. Сиани жадно впитывала его слова, словно где-то в этом море сведений таился ключ к спасению их жизней. Впрочем, для нее это так и было. Даже в ее нынешнем состоянии.
Наконец женщина успокоилась. И Дэмьен убедился, что Охотник сказал правду: память действительно вернулась к ней, память обо всем, что случилось с ними, вплоть до дня нападения в Джаггернауте. Охотник вернул ей воспоминания.
- Ему было больно, - шептала Сиани. - По-моему, это чуть не убило его. Такое впечатление, будто сама человечность моих воспоминаний представляла угрозу для него. Я это чувствовала. Хотя и не знала, где я и что со мной происходит. - Сиани содрогнулась. - У меня было такое ощущение, словно... словно его мысли сделались моими.
- А что еще?
- Он был ужасно зол на вас. За то, что вы вошли в Лес. Он злился, потому что теперь придется разбираться и с вами, вместо того чтобы спокойно уладить все со мной. А любая связь с живыми представляет для него угрозу... Вроде бы это даже может стоить ему жизни, хотя здесь я не уверена. Он проклинает вас за это.
Глаза Дэмьена сузились.
- Ну и поделом! Мне тоже есть за что его проклинать.
Женщина еле заметно улыбнулась, и Дэмьен на миг увидел в ней прежнюю Сиани.
- А что он имел в виду, когда сказал, что вам нужно обсудить какие-то планы?
- Он говорит, что поедет с нами.
В глазах Сиани вспыхнул страх - но лишь на мгновение, а потом страх был подавлен значительно более сильным чувством - любопытством.
- Но ведь мы как раз этого и хотели, не так ли?
- Это _ты_ хотела этого, - напомнил Дэмьен. - Впрочем, теперь уже ничего не поделаешь - так или иначе, а нам придется ехать всем вместе. Нам просто не выбраться отсюда без его помощи. Еще он говорил о таких вещах... - Дэмьен запнулся. Ему не хотелось упоминать об этом. Не сейчас. Незачем ей пока знать, что напавшие на нее твари скорее всего были всего лишь орудием в руках другой, значительно более могущественной и более темной силы. С нее сейчас хватит и других забот. - Если на его слово действительно можно положиться, - а он утверждает, что это так, - то, возможно, мы будем почти что в полной безопасности.
- Можно... - Сиани смотрела куда-то вдаль, словно вспоминая какую-то давным-давно позабытую картину. - Честь - это стержень, на котором держится вся его жизнь. Последний осколок его человеческой сущности. Если он отречется от чести, он сделается всего лишь мертвой неразумной тварью, орудием ада, не имеющим собственной воли.
- Веселенькая перспектива!
- Он очень горд и очень решителен. Его воля к жизни так сильна, что все прочие его силы и стремления подчинены только этому. Только это и позволило ему прожить так долго. - Сиани снова вздрогнула. - Если бы он не чувствовал, что от чести зависит сама его жизнь...
- Мы все сейчас были бы уже мертвы, - закончил Дэмьен. - Это многое объясняет. Но чего я не могу понять, так это того, что он вернул тебе память - и часть своей собственной, насколько я понимаю, - и теперь мы все здесь, снова вместе. Он Исправил то, что произошло по его вине. Отчего же он так стремится отправиться с нами? И при чем тут его понятия о чести из эпохи Возрождения?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});