– Иди – вздохнул мужчина, и вдруг спросил ей в спину: – А у тебя есть родные люди?
– Есть, – горько отозвалась сестра Тишины, – и хуже всего, что они видели, как меня утащило в портал.
– Сочувствую... – тихо выдохнул он. – А у меня, наверное, уже никого нет.
Отвечать Мальяра не стала, да и что тут можно было сказать? Помочь ему она пока не в силах, как и остальным беглецам, и себе самой, а просто слова утешения говорить не хочется. Он же не полубезумная Лела, чтоб поверить сказкам.
Почему она выбрала тропу, ведущую влево, Мали знала точно, но объяснять этого бывшим узникам не стала. Не хотела заранее давать несчастным даже малейшей надежды, зная, какой болью отзовется потом в их душах разочарование.
Девушка добралась до начала тропы, достала из кармана моток ниток и сначала отрезала кусок на шнурок, за неимением надежной цепочки. Затем, повесив его на шею, сделала из нитей несколько петлей, нанизав их на светильник так ловко, что потерять сосуд стало невозможно. И только когда обе руки оказались у нее совершенно свободны, вдова осторожно шагнула на тропу, мысленно прося удачи у Святой Тишины.
Всего через несколько шагов болтушка поравнялась со знаками, замеченными еще в прошлый раз. Именно они подвинули женщину к решению идти в эту сторону: когда-то наставница монастыря очень подробно объяснила юной воспитаннице, что все, кто ходит в горы не просто погулять, а по делу, пользуются единым языком выбитых на камнях знаков, перенятых именно у гномов.
И хотя Мальяра в тот момент и близко не собиралась когда-нибудь в жизни бродить по заброшенным гномьим выработкам, но знаки заучила и теперь мысленно благодарила наставниц за предусмотрительность и строгость.
Вдова остановилась возле выбитой стрелки, рассмотрела и посчитала количество полосок в ее оперении и уверенно шагнула дальше, аккуратный гном, бродивший тут некогда, очень ясно сообщил, что шел изначально именно оттуда, куда направлялась сейчас Мальяра, и до этого спустился на два уровня.
Только на миг засомневалась сестра Тишины, уходя от спутников, не нужно ли вернуться и идти всем вместе, потом стиснула зубы и двинулась дальше. Слишком уж они худые и обессиленные, если тропа вдруг прервется или станет непроходимой и им придется возвращаться, этот маневр заберет у узников последние силы.
Через некоторое время Мальяра могла бы утверждать, что гном, ходивший когда-то по этой тропе, был не только аккуратным и предусмотрительным, но и владел гномьей магией. Хотя гномы и самая замкнутая из человеческих рас, но их магия еще более неизученное явление. Известно только, что гномьи маги могут видеть сквозь толщу скал и каким-то образом доставать оттуда самоцветы. Но почему они все-таки пробивают в горах тоннели и вырубают заступами ступени, вешают над подземными озерами цепи и перебрасывают через пропасти мостики – непонятно никому.
О магии говорили вбитые в самых недоступных местах металлические штыри, поддерживающие куски цепи, протянутые вместо перил рядом с узкими отрезками тропы, и обрушенный в тесную пропасть огромный осколок скалы, ставший надёжным мостом. И вдове очень хотелось бы думать, что все это когда-то сделал Сегрин, но сестры Тишины не строят предположений, предпочитая выяснить все досконально.
Она шла по проделанному чьими-то руками пути, так же тщательно проверяя все подозрительные места, и считала про себя секунды, иногда сбиваясь, но не забывая откладывать в карман маленькие камушки. В пещерах и подземельях очень легко потерять представление о прошедшем времени, а она обещала вернуться, и неизвестно, что предпримут узники, если сочтут, что Мальяра пропала.
По подсчетам сестры тишины прошло полтора часа, и она уже с сожалением подумывала, что пора возвращаться, обратный путь она проделает втрое быстрее. Как вдруг по лицу Мали скользнул невесомый сквознячок, и привыкшее к легкому запаху сырости обоняние уловило запах дыма. Очень слабый и далекий, но говорил он о том, что поселок гномов тут все же есть и в нем кто-то живет.
И это неимоверно обрадовало женщину и одновременно насторожило. С одной стороны очень хотелось оказаться рядом с крепкими и ловкими гномами, попросить у них помощи, а с другой вполне могло оказаться, что Сегрин что-то натворил и вынужден был бежать из родных пещер. И тогда всех их здесь будут считать его друзьями и соучастниками, гномье правосудие еще одна неизученная и странная сторона жизни коротышек.
С этого момента Мали перестала считать секунды, а еще внимательнее всматривалась в знаки на стенах и искала в них ответа на свои вопросы. Судя по отметкам построившего проход гнома, его дом был где-то неподалеку, и прозевать появление хозяина вдове не хотелось.
Две скрещенные в кругу стрелки Мальяра обнаружила как-то внезапно для себя. Свернула в указанном знаком направлении и оказалась в большой пещере, с высоким потолком и расчищенной тропкой к входу в устроенный в боковом углублении дом. Мали подошла ближе, внимательно рассмотрела свою находку и определила по десятку мелких и крупных примет, что это жилище давно необитаемо. Не было вокруг него ни корыт с грибами, освещенных бледным светом ведьминого мха, ни куч сохнущих корней и бревен, выловленных в подводных реках, да и не пахло тут ни дымом, ни рыбой. Да и дверь была просто прикрыта, а не заперта на большой замок, как любят делать гномы.
Но сразу входить женщина не стала, помня, что их спаситель маг и вполне возможно, у него другие понятия о защите своего жилья. Сначала Мальяра достала выданный ей настоятельницей амулет и очень тщательно проверила и саму дверь, и все вокруг нее, затем набросила на ручку невесомую петлю шелковой нити и, отойдя подальше, потянула за привязанный с другого конца нити плоский камень.
Некоторое время вдова ждала, но ничего так и не произошло. Значит, родичи хозяина этого жилья тут уже побывали, и можно не надеяться найти ничего хоть сколько-нибудь ценное.
Уже смелее женщина подступила к двери и обнаружила, что права: кроме накрытых старыми, вытертыми шкурами вырубленных из камня лежанок да пустого очага в первой пещерке ничего не было. Зато через узкую арку прорубленного в следующую пещерку прохода разливалось голубоватое сияние ведьминского мха, намного более яркое, чем в ее сосуде.
Разумеется, Мальяра и не подумала туда входить. Только те из гномов, у кого есть магические способности, обязательно делают себе жилища в местах, где остался хоть слабенький источник, и именно ведьминский мох помогает найти это место, так как больше нигде он не разрастается, сколько бы не стоял в сосуде. И значит, она была на верном пути, когда пыталась понять, почему маг притащил их именно сюда. Теперь можно не сомневаться, что этот заброшенный дом принадлежит Сегрину.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});