втягивает аромат элитного шампанского, и только потом делает небольшой глоток.
— Безумно вкусно, вам стоит попробовать, — с наслаждением произносит она, выразительно взглянув на мой бокал с минералкой. — На чем мы остановились?
— На материнской проницательности в условиях отсутствия доверительных откровений между вами и дочерью, — подсказываю я.
— Как тонко подмечено, — сдержанно улыбается женщина. — И абсолютно верно. Очень жаль, что десять лет назад я недостаточно внимательно к вам присмотрелась. Надо было догадаться, что моя дочь не влюбилась бы в бесперспективного работягу без амбиций и будущего. Да, Дмитрий, вы не ослышались, я знаю о вашем летнем романе, — заметив мою попытку изобразить недоумение, подтверждает сказанное Натали.
— Эля рассказала? — уточняю я.
— Нет, — отрицает Абрамова. — Эля думает, что я до сих пор ничего не знаю. Она могла одурачить отца, но я всегда чувствовала, когда и зачем моя дочь лжет. Признаюсь, сначала отнеслась к её увлечению, как к очередному протесту. После инцидента с Царевым, Леша посадил Элю под домашний арест, запретив ей вылазки в город. Она злилась, постоянно конфликтовала с отцом, а потом вдруг притихла, прекратила дерзить и огрызаться. Муж решил, что дочь одумалась, а она влюбилась, и вовсе не в того, кого отец заочно благословил.
— Алексею Викторовичу вы тоже ничего не сказали о своих наблюдениях? — любопытствую я, хотя ответ мне известен.
— Нет, — качает головой Натали. — Не хотела усугублять конфликт между ними. Я была уверена, что Эля перебесится и остынет, но этого не случилось, и мне пришлось вмешаться.
— Каким образом?
— Я всего лишь немного подтолкнула ее к правильному выбору, о чем сейчас сильно сожалею, — заверяет Абрамова.
— Неужели? — скептически уточняю я.
— Прямые запреты не действуют, в этом я успела убедиться на личном опыте, — уходит она от конкретного ответа. — В свое время моя мать была категорически против моих отношений с Лёшей. Она растила меня одна и считала, что имеет полное право решать, с кем мне можно встречаться, а с кем нет. Сейчас я ее понимаю, но в двадцать мне хотелось сделать назло. На тот момент Леша еще не развелся и был намного старше меня, но я любила его до одури, и мамины истерики только усиливали мои чувства. В итоге я ушла из дома с одним пакетом вещей, не оставив даже записки. Снова общаться мы стали только после моей свадьбы, — доверительно вываливает Натали совершенно ненужную мне историю. — С Элей я допустить подобного не могла, — дополняет она.
— И что вы сделали? — задаю вопрос, который Абрамова и рассчитывала услышать.
— Начну с того, что я нашла в ее комнате приглашение на ваше имя, — сообщает Натали. — Для меня это была не просто бумажка, а доказательство того, что она собиралась публично продемонстрировать ваши отношения. На подобное не решаются только для того, чтобы насолить отцу. Ее чувства оказались сильнее, чем я предполагала. Нужно было срочно что-то предпринять, пока ситуация не вышла из-под контроля. Роман дочери Алексея Абрамова и подсобного рабочего прогремел бы на всю Москву. Мне пришлось пойти на обман, чтобы не допустить скандала, — сделав театральную пазу для большей драматичности, Абрамова продолжает свою исповедь полным раскаянья голосом: — Накануне юбилея я рассказала дочери, что одна из наших горничных залетела от Алексея. После того, как он ее уволил и отправил на аборт, брошенная любовница явилась ко мне с угрозами разместить эту историю в СМИ. Мой покойный супруг не отличался верностью, о чем Эле было хорошо известно, поэтому у нее не возникло никаких сомнений в правдивости моих слов. К тому же я была очень убедительна в своем горе и слезном отчаянии. Мой расчет был максимально прост и сработал как надо. Желая меня уберечь от дополнительного стресса, Эля отказалась от своей затеи представить своего любовника на юбилее компании в качестве официального спутника. Я догадываюсь, что вам неприятно все это слушать, но попробуйте взглянуть на ситуацию моими глазами и поймете, что я действовала из лучших побуждений.
— О чем сейчас сожалеете, — припоминаю ее недавнее заявление.
— Именно так, — признает Абрамова, в очередной раз меня озадачив.
— Я был там, Натали, и видел вас обеих, — сухо замечаю я. — Ни вы, ни Эля не выглядели подавленными и убитыми горем. К тому же в это уравнение никак не вписывается Белов, изображающий влюбленного жениха. Или это тоже был ваш максимально простой расчет?
— Андрей ничего не изображал, — не моргнув глазом, отвечает Абрамова. — Он действительно любил Элю тогда и любит сейчас.
— Зачем в таком случае ваши запоздалые признания? — не скрывая раздражения, спрашиваю я.
— Для меня не секрет, что вы снова стали любовниками, — выдает Абрамова. После всего вышесказанного, для меня это тоже уже не откровение.
— Материнская проницательность? — ухмыляюсь я.
— Жизненный опыт и наблюдательность, — невозмутимо улыбается Натали.
— Теперь вы хотите, чтобы я отошел в сторону? Я вас правильно понял? — задаю конкретный вопрос, требующий такого же четкого ответа.
— Я хочу, чтобы моя дочь была счастлива, — в глазах женщины появляется влажный блеск, но я не уверен, что демонстрируемые эмоции искренние. Натали Абрамова — отъявленный манипулятор в юбке, идущий напролом к своей цели. — Сейчас я вижу, что она страдает и мечется, и мое сердце обливается кровью от понимания собственной вины в сложившейся ситуации.
— Какой выход? — нейтральным тоном интересуюсь я.
— Это вы должны решить, Дима, — произносит она очередную двусмысленную фразу.
— А если я решу, что Эле нужно развестись? — сужаю возможность увиливания от прямого ответа.
— Я вас поддержу, — на полном серьезе заявляет Абрамова и тянется за своим бокалом. За время беседы ни она, ни я так и не притронулись к еде.
— Почему? — в моем вопросе нет ни капли удивления.
Ситуация становится максимально прозрачной. Теперь я абсолютно уверен, что Наталии Абрамовой известно о грядущих изменениях в холдинге, и она пытается прикрыть тылы, заняв сторону более сильного игрока. Все разговоры о материнском чутье и счастье для дочери — пустой блеф расчетливой и хитрой стервы. Десять лет назад из точно таких же соображений Натали подсунула дочь под отпрыска делового партнера мужа, а сегодня, когда он оказался на грани краха, ее симпатии резко сместились в мою сторону.
— Скажу честно, я уверена, что Эля и Андрей прожили бы в браке еще очень много лет, — отвечает Абрамова на поставленный вопрос. — У них крепкая и стабильная семья со своими сложностями, с которыми они до вашего появления успешно справлялись. Скажу больше, Эля по-своему любит мужа. Их отношения начались с дружбы, он долго добивался ее расположения. Такие союзы, как правило, самые надежные, но только до тех пор, пока