что-то говорит, или даже кричит, будто бы пытаясь до меня докричаться. Здесь плохо ощущается время, но, похоже, он потратил его немало, прежде чем сумел до меня докричаться:
— Саян.
Я ответил даже не словами, а мыслями, что хаотически роились в моем неспокойном разуме. Удерживать контроль над ними было невыносимо тяжело:
— Слушаю. Почему. Нет. Просьбы? Убить!
— Саян, ты погибаешь.
— Нет! Желание жить. Любовь. Дом. Мелисанда. Семья.
— Ты тяжело ранен. С такими травмами не живут.
— Я хочу. Жажду жить. С такой травмой. С любой.
— Я могу тебе помочь, но ненадолго. Мои нынешние возможности сильно ограниченны и, хотя и позволяют тебя спасти, для этого мне придётся потратить очень много собственных сил. Сделай я так и в ближайшие годы не смогу связываться ни с тобой, ни с кем-либо ещё, хотя и смогу видеть. Избранному я тоже не смогу помогать в это время. Я останусь один на один с кровососами — не самая приятная перспектива. Согласен?
— Смерть хуже. Помоги!
— Ах вот как? — Голос, похоже, смеялся. Он сегодня на удивление красноречив. В отличие от меня. — Что ж, я помогу. Моих возможностей хватит, чтобы продлить твоё существование на три-четыре года, но не более, а дальше выкручивайся сам. Но я не бескорыстное создание, поэтому мне понадобится ответная услуга: ты должен прибыть на Марион, высадиться аккурат возле северных скал, где их сменяет равнина. Затем пойдёшь вдоль гор на Восток. Чутьё подскажет тебе более точное направление.
— Что там?
— Там ты прекратишь мои страдания. Но ты должен идти с как можно меньшим отрядом, так как большое число разумных неизбежно привлечёт ненужное внимание, а малым числом есть шансы дойти. Обязательно возьми с собой избранного — только он способен прекратить наступление роя. И ещё кое-что. Как только у тебя появится возможность, сразу же отправляйся на Халион. Там безопасно. Рою туда не добраться. А ещё там можно найти много полезного, что поможет тебе, когда ты отправишься помогать мне. Это всё. Я слишком много сил потратил на разговор с тобой, если продолжу — их не хватит на твоё спасение. В следующий раз поговорим при личной встрече. Проснись и живи!
Пробуждение было похлеще, чем после выпускного. Похлеще десяти выпускных, совмещённых с днём рождения, новым годом и свадьбой. Похоже, что я не дышал какое-то время, так как очнувшись, ощутил острый недостаток кислорода и судорожно вздохнул. Грудная клетка на это отозвалась острой болью, которая в свою очередь заставила закричать. Крик вышел так себе, ведь рот оказался заполнен кровью и грязью. Я перевернулся на живот, чтобы выплюнуть всю мерзость. Проплевавшись, понял, что нужно осмотреться и понять, что вокруг происходит.
Вокруг, как ни странно, не происходило ровным счётом ничего. Ничего значимого, если быть точным. Уже начало темнеть, хотя помнится, светило было в зените до того, как огромная клешня гигантского краба пронеслась мне навстречу. Вокруг дымили догорающие останки, подожжённые не то моей магией, не то заклинаниями Оло.
Повсюду валялись искалеченные тела людей и тварей, будто бы по ущелью прокатилась жуткая гигантская мясорубка. Не было вокруг ни одной живой души.
Что же здесь произошло? И чем закончился бой?
Я поднялся на ноги, кряхтя, словно столетний дед, осмотрелся ещё раз. Обнаружил неподалёку свой посох и клевец, а после отправился в сторону Чивуака. Чем дальше я шёл, тем больше мне не нравилось увиденное. Трупов тварей было слишком много. Как и трупов людей. Со мной не было столько воинов…
Вдали показались укрепления. Возле них и на них кипела какая-то возня, мельтешили тёмные пятна, едва различимые во мраке ночи. Похоже, отряд тварей, чего я и опасался, оказался не единственным, и, еле расправившись с одним, моим товарищам пришлось бороться с другими. Я поспешил к стенам, так как почувствовал, что мой резерв манны наполовину полон, и решил помочь товарищам.
В огромном тёмном пятне я не сразу узнал Бурого, не столько даже из-за темноты, сколько из-за многочисленных ран. Задние ноги были изранены так, что он не мог на них стоять и лишь вяло отбивался передними. Шерсть слиплась от крови, а на морде кусками свисали обрывки кожи, из тела торчало несколько обломанных кусков лап тварей.
У стены стояло несколько воинов, с трудом отбивающихся от наседающего врага, а со стен им помогали многочисленные стрелки, стрелы которых не особо пробивали толстую броню новых тварей.
Оло тоже был на стене, но лишь хмуро смотрел на бойню — манны у него, судя по всему, уже не осталось.
Зато у меня эта энергия была, и я поспешил на выручку выжившим. Враг не ожидал нападения с тыла и всецело увлёкся боем, что позволило мне спокойно наколдовать несколько фаерболов, прежде чем меня заметили. Огненные шары были маленькими, бил я точечно, боясь задеть взрывом людей.
Тут твари сдрейфили. Их и так оставалось немного, а теперь, получив удар с тыла, они не на шутку испугались, а потом и вовсе запаниковали, подставляя бойцам у стен уязвимую спину.
Я был не в лучшей физической форме, а оттого плохо запомнил события того вечера, поэтому подробностей схватки не запомнил. Могу лишь сказать, что, потеряв запас манны, половину десятины времени и ещё троих бойцов мы одержали верх в этой битве.
Я рухнул на колени. Бурый лежал на земле, не то умерев, не то просто потеряв много крови и энергии. Наверное, мне должно было быть жалко его и павших воинов, но у меня не было на это сил.
Не помню точно, что было дальше, но осознал я себя вновь, лишь когда Мелисанда шептала какие-то упрёки в адрес нерадивого мужа, желающего беременную жену оставить вдовой, и протирала моё тело влажной тряпкой, стирая грязь, кровь и пот.
Уснул я без сил. Когда проснулся, сил немного прибавилось, я исполнил супружеский долг и плотно позавтракал. Мелисанда отправилась вершить государственные дела, и я остался предоставлен самому себе.
Бурый, как я выяснил, был жив, но так и остался за стеной, ибо с последнего моего здесь появления стена существенно подросла, а вот ворота на ней не появились. Если людей затаскивали на стену специальным подъёмным краном, то с подъёмом огромной туши медведя возникли сложности. Нужно будет придумать способ затащить его на эту сторону, ведь на той довольно опасно, да и здесь он мне нужнее, а пока пусть восстанавливает силы и подъедает убитых врагов.
Немного отдохнув, я осмотрел свои раны. От былых