весь род человеческий. Каждый человек с самого момента своего рождения становился причастным первородному греху, рождался в мир, будучи рабом диавола, который господствовал над человеком через грех. Чтобы спасти человеческий род от греха, проклятия и смерти, необходима была искупительная жертва Иисуса Христа.
Однако, по мнению авторитетных христианских богословов, образ Божий, который изначально был вложен Творцом в человека при его сотворении, сохранялся (пусть и в замутнённом виде) даже после грехопадения. То есть человек оставался по своей природе добрым (хотя у него проявлялась, в силу последствий первородного греха, и склонность совершать грехи, то есть творить зло).
Однако свобода воли позволяла человеку выбирать добро, чтобы, следуя вслед за Иисусом Христом по пути добродетельной жизни, он мог в идеале достичь подобия Богу и спасти свою душу. Причём ведущую роль в этом процессе играл не сам человек и его усилия, а решимость человека покориться Богу, смириться перед ним. «…Покоритесь Богу, – писал апостол Иаков, – приблизьтесь к Богу, и приблизится к вам; …Смиритесь перед Господом, и вознесёт вас»[545].
В Новое время[546] влияние христианского богословия на светскую философию пошло на убыль. Основные дискуссии относительно природы (сущности) человека развернулись между теми, кто утверждал, что человек формируется преимущественно через воспитание (например, бихевиоризм[547]), и сторонниками другой точки зрения (биологический, или генетический, детерминизм), согласно которой характер человека представляет собой врождённую особенность организма, и воспитание может лишь маскировать его проявления.
Среди философских концепций сущности и природы человека, разработанных за 25 веков существования философской мысли, значительной популярностью пользовались учения, утверждавшие, что природа человека представляет собой «чистую доску» и определяется заранее заданными объективными условиями.
«Чистая доска» (от лат. tabula rasa) – крылатое выражение, которое используется для обозначения тезиса о том, что отдельный человеческий индивид рождается без врождённого умственного и нравственного содержания, то есть чистым; его ум, характер, этика полностью строятся из опыта и чувственного восприятия внешнего мира.
Сравнение ума с покрытой воском дощечкой для письма, которой пользовались уже в Древней Греции, появляется в сочинении Аристотеля «О душе»[548].
У древних римлян в переносном смысле tabula rasa обозначало «пустое место», а выражение «сделать из чего-либо tabula rasa» – «свести что-либо на нет». В буквальном смысле – чистая, выскобленная доска, то есть пустая доска.
Идея о том, что человеческий интеллект при рождении представляет собой «чистую доску», высказывается, в частности, самым известным и влиятельным учёным средневекового исламского мира Авиценной[549].
Широкую известность латинское словосочетание tabula rasa получило благодаря английскому философу Джону Локку[550], использовавшему данный термин для критики теории врождённых идей в трактате «Опыт о человеческом разумении» (1690).
В наиболее последовательном виде позицию, в соответствии с которой сущность человека надо искать не в его природе, а в общественных отношениях, сформулировал Карл Маркс (1818–1883), утверждавший, будто бы «…сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений»[551].
Казалось, что Карл Маркс и его последователи, считавшие практику критерием истины, сумеют доказать правильность своей позиции, построив справедливое, гуманистическое общество и сделав человека подлинно свободным и счастливым. Увы, на практике всё оказалось гораздо сложнее и трагичнее. И грандиозная неудача социального эксперимента (точнее, социальной утопии), у истоков которой стояли идеи Карла Маркса, вновь поставила вопрос: а правильно ли основоположник марксизма трактовал сущность человека? Неужели отдельный индивид действительно лишён её?
На протяжении всей истории философской мысли мало кто из мыслителей отваживался прямо заявить, что человек, по его мнению, является по своей природе однозначно злым (плохим) или добрым (хорошим).
Представляет интерес оригинальная концепция древнекитайского философа конфуцианской[552] традиции Сюнь-цзы[553], который прямо заявлял, что человек зол по своей природе. Сюнь-цзы учил: «Человеческая природа зла, а сам человек от рождения обладает низменными стремлениями к наживе и похоти, губящими благопристойность. Низкое в человеке преодолевается путём воспитания и культуры… Человек от рождения наделён дурной природой, а то, что в нём представляет добро, есть приобретённый навык»[554].
Основатель одной из новых религий, Саентологии, Л. Рон Хаббард занимал твёрдую и принципиальную позицию[555], утверждая, что «человек в основе своей хороший. Это означает, что исходная личность и исходные намерения человека по отношению к себе и другим являются хорошими»[556].
«Самое удивительное здесь то, – констатировал Л. Рон Хаббард, – что люди – сами себе полицейские». Если эти люди, например, преступники, «они начинают считать себя плохими, а после этого пытаются всеми возможными способами защитить других людей от себя». Так, Л. Рон Хаббард приводит пример грабителя, «у него уже была парализована одна рука и начинался паралич другой, но этот парень никак не мог понять, как все эти вещи связаны. Каждый раз, когда он бил человека, его паралич самую малость усиливался»[557].
«Когда человек обнаруживает, что совершает слишком много вредоносных действий против динамик, он сам становится своим палачом, – писал основатель Саентологии. – Это и даёт нам доказательство того, что человек в основе своей хороший. Когда он обнаруживает, что творит слишком много зла, то он сам, специально, непреднамеренно или неосознанно восстанавливает свою этику, разрушая себя, и без посторонней помощи загоняет себя в гроб»[558].
Именно по этой причине, как утверждал Л. Рон Хаббард, преступник оставляет улики на месте преступления, причём делает это в надежде, что появится кто-нибудь, кто остановит его и не позволит продолжать вредить другим людям. «Он, в основе своей, хороший и не хочет вредить другим; но будучи неспособным полностью остановить себя, он пытается сделать себя этичным, попадая в тюрьму, где он больше не сможет совершать преступления»[559].
Основные нравственные запреты
Нравственные нормы разных религий включают запрет на убийство, присвоение чужой собственности, а также на супружескую неверность.
В Талмуде сказано: «Если кто-то погубит одну душу, писание вменит ему это в вину, как если бы он погубил весь мир, а если кто-то спасёт одну душу, писание расценит это, как если бы он спас весь мир» (Санхедрин 4.5). Коран содержит похожую мысль: «Кто убьёт человека не за убийство или распространение нечестия на земле, тот словно убил всех людей, а кто сохранит жизнь человеку, тот словно сохранит жизнь всем людям» (Сура 5, аят 32).
Индийские религии также содержат запрет на убийство: «Тот, кто убивает себя или другого, становится абхишастой [изгоем]; …Если убивает по неосторожности, [также] обретает греховный плод, с намерением – больший» (Апастамба-дхармасутра 1.10.28.17, 1.10.29.2–3).
Джайнизм и буддизм подчёркивают ценность ахимсы – ненасилия по отношению ко всем живым существам.