меня Александр, или просто Саша. — Представился я.
— Очень приятно, Александр. Меня зовут Фёдор Константинович, — представился он, и указав рукой на другого профессора, продолжил, — а это мой коллега, Лазарь Моисеевич. Так вот, мы с коллегой тут спорим по поводу того, что только что увидели на экране этого замечательного прибора. Когда вы находились рядом с тем человеком, мы видели вашу ауру и его, прибор уже был готов к этому времени, и увиденное меня шокировало. Ваша аура просто не помещалась в экран. Аура же того человека, тонула в вашей. А сейчас, когда вы от него отделились, мы можем видеть ауру подопытного. И она у него вполне нормальная. Впрочем, как и у всех нас. Свою ауру я уже наблюдал ранее, и ауру Лазарь Моисеевича тоже видел. Но то, что мы видели только-что, меня просто шокировало. Такого не может просто быть. С простым человеком не может. Вот у нас с моим коллегой и возник спор на эту тему. Он говорит, что прибор испорчен. И гарантировать стопроцентный результат не берётся. Я же настаиваю, что то, что мы видели, это ваша настоящая аура. Кто вы, Александр?
— Я обычный человек, Фёдор Константинович, поверьте, — на мгновение задумавшись, продолжил, — ну, может не совсем обычный. Но человек. Просто очень хорошо раскачал свою ауру. Не думайте, что это так просто. Но у меня получилось. Как я это сделал, я вам не смогу сказать, для этого надо прожить мою жизнь. Да я, собственно, и сам толком не знаю. Но то, что вы видели, это не засветка, это моя аура. И вот ещё один момент, прежде чем сюда попасть, вы давали подписки о неразглашении? Вот и прекрасно. Следовательно понимаете, что это не должно уйти дальше этого флигеля.
— Да, да, — стушевался профессор, — конечно, подписки давали. Простите. От меня это никуда не уйдёт.
— Вы смогли меня поразить, — взял слово Лазарь Моисеевич, — но можете быть спокойны, мы всё понимаем, и что полагается за утечку такой информации тоже. Так что, дураки среди нас давно уже вывелись. Сравнительно недавно вывелись. — Неожиданно поправился он.
— Вот и хорошо, — улыбнулся я, — тогда может приступим к работе?
— Да, да, конечно. — Наперебой засуетились они. Секретарь Главы к тому времени уже напился чая, и сидел в умиротворённой позе.
* * *
Тест прошёл штатно. Ничего потенциально опасного у секретаря мы не обнаружили. Но были моменты, где секретарь, видимо стесняясь неблаговидных поступков в молодости, пытался сказать неправду, что фиксировалось прибором, на что я сразу обращал внимание профессоров, куда следует смотреть. Да они, собственно, и сами это уже успели понять. Если раньше у них это было только предположением, то теперь они обоснованно могли сказать, врёт человек или нет. И так увлеклись они этим занятием, что не заметили, как тест окончился, что повергло их в некое уныние.
— Ну, и почему мы в печали? — Решил я их подначить.
— Всё оказывается настолько очевидным, — грустно отметил Фёдор Константинович, — что мы могли и раньше об этом задуматься, но не обращали на это внимание. Печально, что мы об этом не догадались самостоятельно. А тут, только во вкус вошли, как тест уже закончен.
— Не надо отчаиваться. — Решил я их подбодрить. — На самом деле работа только началась. У вас теперь будет очень много работы, и возможно вы ещё не одно открытие совершите, зная куда обращать внимание. Сейчас к нам приведут следующего участника, и вы будете проводить тест самостоятельно, я буду вас лишь контролировать слегка. Мне необязательно смотреть на экран, я и так вижу ауру человека, так что на меня можете не обращать внимания. Я просто буду находиться в этой же комнате, и не буду вам мешать. Если в ходе опроса потребуется какое-то уточнение, я вмешаюсь в процесс, а вы понаблюдаете. Надеюсь, вам понятно, для чего мы проводим эти тесты?
— Конечно, молодой человек, — взял слово Лазарь Моисеевич, — не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что мы пытаемся не допустить до власти скрытых врагов. И я эту идею поддерживаю на сто процентов. Раньше бы такое делали, глядишь и не довели бы Советский Союз до ручки.
— Вот и славно. Тогда, Николай, — обратился я к подопытному, — ты можешь идти заниматься своими непосредственными делами. И оповести там помощников, что мы готовы продолжить работу.
* * *
И работа закипела. Я в процесс не вмешивался, сидел на отдельном стульчике, и внимательно смотрел на опрашиваемого человека. Тесты были максимально полными, собственно, эти тесты не я придумал, я только их немного доработал. Процентов на пятьдесят. В итоге получилось именно то, что мне нужно. В основном, эти тесты были на профпригодность, я же усилил их уклон в надёжность человека и честность. Получилось просто замечательно. Обойти расставленные ловушки в тесте просто невозможно. И если есть хоть гипотетическая возможность предательства, то тест их выявит. Казалось бы, один тест, на разных людей, занимающихся совершенно разной деятельностью, не может подойти, в противном случае, как я могу говорить о профпригодности человека к той или иной деятельности, там ведь должны быть совершенно разные вопросы, но напомню, что в первую очередь, я составлял эти тесты на определение именно преданности своей стране. И потом, сейчас мы проводили тесты с фактически административным персоналом, а это тоже о многом говорит. Можно сделать определённые выводы, способен человек работать с массой людей, или занял чужое кресло. Хотя бы на этом этапе можно сделать отсев зёрен от плевел. Уже позже, когда профессора передадут опыт работы с оборудованием своим помощникам, можно провести опрос именно на профпригодность, уже непосредственно с уклоном в профессиональную деятельность. Но это уже на усмотрение Главы. Хотя, чуть-чуть пообщавшись с ним лично, я думаю, что он такую возможность использует. Мало кому нравятся захребетники. А таких руководителей именно захребетниками я и считаю. Как можно занимать кресло руководителя структуры, в которой ты ничего не понимаешь. И таких случаев в нашей истории множество. Взять хотя бы Хрущёва. Совершенно ведь ничего не понимал в агропромышленном деле, а как усердно совершал новации именно в этой сфере, в итоге, погубленное сельское хозяйство. Крым Украине подарил опять же, на кой чёрт спрашивается? Иной раз просто задаёшься себе вопросом, а не засланцем ли он был? Теперь уже это не проверишь со стопроцентной уверенностью. Но я думаю, что просто амбициозный дурак. Вот от таких пассажиров, и требуется избавиться чуть позже. А мы пока пройдёмся поверху.
* * *
Работа проходила как на