Читать интересную книгу Битва двух империй. 1805–1812 - Олег Соколов

Возьмём Москву и Московскую губернию. В подробном «Статистическом описании Московской губернии 1811 г.», по иронии судьбы вышедшем в свет в древней столице России в начале 1812 г., буквально накануне войны, мы напрасно будем искать сетования по поводу ужасного воздействия континентальной системы. Напротив, о континентальной блокаде и о её воздействии на торговлю и промышленность Москвы нет ни слова. Вот что можно прочитать о торговле московского купечества: «Получаемые из чужих краёв товары, кроме продажи оных в столице, отпускаются на великие суммы в другие города Российской империи и на знатной ярмарке в государстве. Самый большой и прибыточный торг с Китаем, откуда привозят чай, бумажные и шёлковые материи, китайку[49], сырец-шёлк, фарфор и проч… Внутренняя московская торговля простирается на многие миллионы, чему много способствует местоположение столицы, ибо она находится почти внутри России; почему и товары свободно доставляются из всех областей пространной империи»[29].

Интересно, что автор никак не переживает из-за отсутствия возможности продавать зерно в Англии. Почему? Очень просто: «Хлебопашество, хотя есть и первое их (крестьян Московской губернии) упражнение, но оно по причине малоземельности и плохого плодородия земли не может доставлять всех пособий к их благосостоянию»[30]. Далее автор указывает, что ежегодно привозится «знатное количество хлеба из смежных хлебородных губерний».

Вообще, если перечислить существующие в Москве накануне войны 1812 г. фабрики и производства, можно увидеть, что все они ориентированы исключительно на внутренний рынок. Вот список и количество основных из них:

64 шёлковых фабрики;

17 ленточных;

27 ситцевых;

23 суконных;

1 чулочная;

2 бумажнобойных;

5 шляпных;

1 китаечная;

1 скатертная;

1 бумажнотканная;

2 кушачных.

Производства и мастерские:

1 сундучное;

49 кожевенных;

60 пивоваренных;

4 клейных;

2 пуговичных;

9 проволочных;

2 мишурных;

6 сусальных;

3 канительных;

2 латунных;

3 меднопосудных;

23 кирпичных;

7 войлочных;

4 солодовенных;

1 сургучное;

1 мыльное;

6 медных;

2 колокольных;

1 водочный завод.

Как указывает автор статистического описания, продукция всех этих производств находила сбыт в Москве и поблизости от неё. Так же было и во многих других регионах Российской империи, за исключением, естественно, крупных портовых городов, где производство и потребление было связано с морским экспортом. Неслучайно поэтому результатом континентальной блокады для многих отраслей русского производства и внутренней торговли стала защита их от английской конкуренции.

Уже в 1805 году московское купечество общественным приговором от 20 июня просило императора ввести протекционистские меры с целью ограничения иностранной торговли, которая «причиняет российским купцам великое в торговле помешательство»[31].

Более того, у московских купцов вызвал беспокойство как раз отказ от запретительной системы на ввоз английских товаров накануне войны 1812 г. В своем ходатайстве, направленном в Министерство внутренних дел, купцы отмечали, что «Россия есть такое государство в Европе, которое богатством собственных произведений, нужнейших в жизни, далеко превосходит прочие державы», и только конкуренция со стороны иностранцев мешает развитию российского производства. Если же в России будут создаваться фабрики, то благодаря собственному производству товаров страна «в чужестранных не будет иметь ни малейшей надобности…». В ходатайстве звучала также просьба о запрещении ввоза бумажного полотна, которая была внесена в статьи тарифа 1811 года. Купцы писали, что полотно отечественного производства ничуть не уступает по качеству иностранным аналогам.[32]

В результате действия протекционистских мер в России за период противостояния с Англией появилось много фабрик и заводов, а существующие увеличили своё производство.

Известный специалист по статистике Российской империи Е. Зябловский приводит в своём «Статистическом описании Российской империи» (1815 г.) следующие данные по росту российского производства в период континентальной блокады. Количество суконных фабрик в 1804 г. составляло 155 (28 689 рабочих), а в 1811 г. их стало 209 (36 547 рабочих). Производство шёлка, которое с началом континентальной блокады несколько упало, затем быстро стало расти. Если в 1807 г. производилось 193 пуда шёлка, то в 1809 г. — 220, а в 1811 г. — 505.[33] Особенно же отмечает автор бурный рост пивоваренной продукции, фарфоровых, фаянсовых и сургучных заводов.

Общее же количество фабрик и заводов в 1804 г. составляло 2423 (численность рабочих 95 202). В 1814 г. их стало 3721 (количество рабочих 169 530).[34]

Естественно, что были и те, кто переживал затруднения, однако общий вектор был явно направлен в сторону развития русских фабрик, заводов и мануфактур.

Те историки, которые желают создать образ чудовищной континентальной блокады, разорявшей Россию, обязательно отмечают гигантскую инфляцию, которую переживала страна в эти годы. Действительно, русский бумажный рубль в 1805–1810 гг. неуклонно падал. Вот таблица, показывающая изменение курса ассигнаций по отношению к серебряным деньгам[50]:

1804 — 79,05 серебряных копеек

1805 — 78,74

1806 — 77,82

1807 — 67,11

1808 — 50,25

1809 — 44,64

1810 — 33,78

1811 — 24,81

1812 — 24,75

Более наглядно и подробно изменение курса показано на приведённом ниже графике:

Казалось бы, эти цифры безапелляционны, ибо покупательная способность бумажных денег касалась самых широких слоёв населения, и получается, что континентальная блокада была страшным бичом, разорявшим Россию…

Только вот незадача, никакого (или, точнее, почти никакого) отношения к континентальной блокаде это падение курса не имело. Известный специалист конца XIX — начала XX вв. в области российского денежного обращения Илларион Игнатьевич Кауфман в своём монументальном труде «Из истории бумажных денег России», подробно объясняя причины падения курса бумажного рубля, даже не упоминает континентальную блокаду!

Какова же причина огромной инфляции? А причина очень простая — громадная денежная эмиссия, которая производилась в эпоху Александра I. Начиная с 1805 г. бумажные деньги стали печатать тоннами.

В первые годы правления Екатерины в год печатали от 0,5 до 5 млн рублей ассигнациями, и потому курс бумажных денег был очень надёжен, а бумажный рубль по покупательной способности почти равнялся серебряному. Но значительная денежная эмиссия во второй период правления Екатерины, а также частично в эпоху правления Павла I привела к существенному падению курса русской валюты. В начале правления Александра I эмиссия также была очень осторожной, но с началом войн с Наполеоном плотину прорвало. Вот таблица, показывающая денежную эмиссию и количество денежных купюр, находившихся в обращении в интересующую нас эпоху:

Год Выпущено рублей Состояло в обращении 1801 8 799 000 221 488 335 1802 8 976 090 230 464 425 1803 19 535 575 250 000 000 1804 10 658 550 260 640 550 1805 31 540 560 292 199 110 1806 27 040 850 319 239 960 1807 63 089 545 382 329 505 1808 95 039 075 477 368 580 1809 55 832 720 533 201 300 1810 46 172 580 579 373 880[35]

Действительно, эта таблица не оставляет сомнений в происхождении инфляции. При чём тут континентальная блокада, когда за 1808 г. было отпечатано чуть ли не 100 млн рублей ассигнациями, в то время как в 1786 г., в эпоху правления Екатерины, всего состояло в обороте лишь 46 млн. бумажных рублей!! Интересно, что некоторые историки не желают видеть этих очевидных цифр и всё говорят о том, как Наполеон разорял Россию! Ни одно ещё государство в мире, которое возами печатало бумажные деньги, не получало иного результата, чем инфляция.

Один из русских историков, утверждая, что снижение курса было связано не с этой безумной эмиссией, а с континентальной блокадой, ссылается на то, что приведенный график имеет скачки, в то время как в случае инфляции от эмиссии график должен был бы, по его мнению, опускаться плавно. Не надо быть выдающимся экономистом, чтобы знать элементарную истину, которая заключается в том, что если курс, в общем и целом, зависит от денежной эмиссии, он может совершать небольшие, «в пределах погрешности», как говорят математики, колебания. Напомним, что ассигнации были бумагами, курс которых по отношению к драгоценным металлам определялся на бирже. Естественно, что курс бумаг мог совершать скачки в связи с различными спекулятивными операциями, плохими или хорошими известиями из экономической сферы и, в частности, с отдельными эпизодами континентальной блокады. Но речь идёт только о небольших, непринципиальных колебаниях как в ту, так и в другую сторону!