— Я совсем забыл о нем, Ланселот. Говорят, что такие клинки даже после смерти хозяев... — демон спохватился и замолчал.
— Так чего ты хочешь? — повторил вопрос принц.
Великан повозился, устраиваясь удобнее и стараясь при этом держаться подальше от границ защитного круга.
— Ну, хорошо, — Тогай вздохнул, что в его исполнении скорее напоминало тигриный рык, — я согласен помочь, я даже хочу помочь, но так просто не могу этого сделать, принц. Ты должен заслужить это знание, я же должен заслужить право советовать такому как ты.
— Что за глупости? — воскликнул Ланс. — Раньше ты не был таким щепетильным.
— Мы с тобой разыграем наши права! — проигнорировав Ланса, заявил гигант таким тоном, словно эта мысль только что осенила его. В огромной когтистой лапе откуда-то возникла колода карт. — При твоем выигрыше ты получишь мой совет и заплатишь установленную мной разумную цену. При моем выигрыше ты, разумеется, также получишь совет, но заплатишь вдвое.
Принц рассмеялся.
— Ты блефуешь, отродье! Мы оба знаем, что раз ты здесь, то не можешь молчать, но я согласен на твои условия.
— Вы все всегда согласны на любые условия.
Гигантские кисти двигались с неуловимой быстротой, тасуя колоду. Перемешав карты, Тогай, подчеркнуто не глядя, снял верхнюю и над самым полом, крапом вверх, метнул ее. Карта скользнула к Лансу, но вдруг на самом краю защитного круга остановилась. Руны, прикрытые ею, засветились еще ярче, от них в разные стороны посыпались искры, и, отталкиваемая ими, карта зависла над полом. На короткий миг она повернулась лицевой стороной к принцу. Нелепый профиль в шутовском колпаке с бубенчиками, широких цветастых штанах, куртке и больших, не по размеру, башмаках с загнутыми кверху носами повернулась и подмигнула принцу бесовским зеленым глазом. Потом ухмылка шута сошла, лицо исказилась от боли, рот раскрылся в крике, обнажив густой ряд клыков. Карта задымила, отскочила назад, в круг, и со шлепком врезалась в волосатое бедро демона. Проревев проклятие, Тогай отбросил ее и зачесал задымившую шкуру. По комнате разнесся запах паленой шерсти.
— Похоже, ты играешь мечеными картами, — ухмыльнулся принц.
В ответном взгляде демона не было и намека на веселье.
— Так что будем делать? — Ланс окончательно развеселился. — Вообще-то, Тогай, ты сбросил мне джокера, поэтому игра должна быть моей.
Он ждал возражений, но вместо этого глаза гиганта на несколько секунд остекленели... и снова прояснились:
— Да, так все и было, — подтвердил Тогай. — Что ж, играй.
Ланс слегка растерялся.
— Ты шутишь? А как же остальные формальности?
— Наверное, сегодня мне не судьба получить вдвойне, — без особого сожаления промолвил Тогай. — Что ж, возьму обычную плату.
— Твоя обычная плата обычно ничего мне не стоит.
— Это твоя плата, и она совсем не мала. Когда-нибудь ты поймешь это и пожалеешь обо всем.
— Может и так, но я слушаю.
Демон задумался.
— Только я бы хотел предупредить...
— Своевременное предупреждение многого стоит.
— Не прерывай, — рыкнул великан. — Ты должен знать, что смерть того, кого ты ищешь, может нарушить издревле установившееся равновесие.
— Что это значит?
— Ни ты, ни я не искушены в вопросах смерти.
— Я не понимаю.
— Тот, кто убил твоего брата, находится в центре клубка различных, пытающихся использовать его Сил. Он знает это, но он очень самоуверен и все равно старается вести свою игру... Я вижу его гибель, я вижу его избранность, я вижу его Повелевающим Всем. В нем бесконечное Зло и бесконечное Добро. Сейчас он — спящий вулкан, смерть же его может стать подобной извержению, что потрясет целый мир.
— Я не должен трогать его?
— Ты? — переспросил Тогай и вдруг рассмеялся. — Ты бессилен перед ним, ведь он избран двумя сторонами.
— Двумя сторонами? Что это значит?
— Его жизнь принесет много бед, его смерть изменит мир.
— Да кто он такой, в конце концов? — вскричал Ланс.
— Убийца твоего брата.
Ланс скрипнул зубами.
— Хорошо, где мне найти его?
— Его не нужно искать. Просто иди.
— Куда?
— Это не важно. Все пути ведут к нему.
— Тебе есть еще, что сказать?
— Будь осторожен со смертями, принц. Равновесие миров нарушено, и любая смерть может перетянуть чашу весов в ту или иную сторону, и это будет равносильно гибели всего.
— Я не верю своим ушам — ты отговариваешь меня! Разве Зло и Смерть — это не то, что дает жизнь твоему народу?
— Смерть, сама по себе, не есть зло. Наши миры тесно связаны, человек, и все, что происходит у вас, не может не отразиться и на нашей грани. Будь осторожен в поступках своих.
— Не вижу причин для беспокойства.
Ланс мог бы поклясться, что Тогай смотрит на него с сожалением.
— Ты зол, человек. Прошу тебя, не позволяй злобе править собой.
— О, Свет! — воскликнул Ланс. — И это говоришь мне ты!
— Да ты ничего не понимаешь! — взревел демон. — Мой народ существует на темной стороне реальности, за гранью вашего мира. Мы поглощаем отрицательную энергию и этим живем. Но именно вы, люди, творите ее, и горе будет, если зла окажется больше, чем мы в состоянии поглотить. Великое равновесие будет нарушено.
— Не убежден, что смерть одного негодяя может его нарушить, а если это и случится, значит, не такое уж оно и великое.
— Этот негодяй избран, не забывай.
Раздражение, терзавшее душу принца во время всей их беседы, внезапно выплеснулось сгустком злобы:
— Я поступлю так, как посчитаю нужным, а потом разберусь с последствиями, — сквозь зубы процедил он.
Тогай слегка подался назад.
— Вы, люди, очень опасны в ненависти. Вы наделены хлипкими, неменяющимися, за редким исключением, телами, но ваши эмоциональные пики ужасны. Мой народ на это не способен, — демон горько улыбнулся. — Я вижу вопиющую несправедливость в том, что именно вас Творец наделил столь могучей силой Воли. Сталкиваясь с ее проявлениями, многие из нас испытывают то, что вы, люди, называете страхом.
— Никогда не забывай этого чувства, — уставив палец на демона, проговорил Ланс.
— Я вообще не думаю об этом. В конце концов, даже страх не мешает мне время от времени наказывать самых зарвавшихся из вас.
Ланс рассмеялся:
— Неплохо, неплохо... Прощай, демон, дай знать, когда пожелаешь получить плату.
— Мы в расчете, человек.
Прежде чем Ланс успел ответить, чудовище, словно факел, вспыхнуло. Принц зажмурился и отступил. Вспышка была столь яркой, что даже сквозь смеженные веки глаза не выдерживали, и ему пришлось закрыть лицо руками. Спустя несколько долгих секунд все прошло, и он осторожно осмотрелся. Пред глазами плавали огненные круги, и он прежде почувствовал, чем увидел, что находится в комнате один. Чтобы восстановить зрение, ему пришлось вызвать Древо, и только после этого боль отступила. Он подошел к окну и раздвинул шторы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});