Он осторожно взял ее за плечи, стараясь не испортить прическу и не оставить на платье ни единой так пугающей Мэри складки.
— Ты ведь не будешь плакать, верно?
Она подняла голову.
— Даже не подумаю — это было бы слишком шаблонно.
Адам рассмеялся.
— Знаю, у тебя есть свои правила, но сегодня все можно.
Мэри посерьезнела.
— Как бы я желала тебе такого же счастья, Адам!
— Когда-нибудь я не прочь… — Адам не верил своим словам, но Мэри хотела услышать это от него, а сегодня он был готов поддержать ее любой ценой.
— Может быть, ты объяснишь, что произошло между тобой и Мирандой?
— Все в прошлом, мама. Забудем об этом.
— Если бы все было в прошлом, ты вел бы себя совсем иначе при упоминании ее имени. Ты не получал от нее никаких вестей?
— На это я не рассчитываю. — Адаму не хотелось говорить о Миранде. Со времени ее отъезда с опустошенностью и болью в его душе произошла метаморфоза — теперь он был зол и оскорблен, но мысли о Миранде по-прежнему наполняли его желанием. Адам поцеловал мать в лоб. — Может, поговорим о чем-нибудь другом?
В дверь позвонили. От неожиданности глаза Мэри стали огромными, как блюдца.
— Это не может быть кто-нибудь из гостей. Еще слишком рано. И некому выйти поприветствовать их! И Элизабет наверняка еще не зажгла свечи!
— Если ты не успокоишься, мне придется нести тебя вниз на руках, — Адам отстранил мать и подошел к окну. — Это музыкант. — Он нахмурился. — Подожди, с ним кто-то еще…
Мэри подошла к нему.
— Где? — И, взглянув в указанном Адамом направлении, спросила: — Ты видишь, кто это?
Адам улыбнулся.
— Похоже, там Джейсон и Тони.
— Верно. — Мэри взяла его за руку. — Как замечательно! Я боялась, что они не приедут.
Как бы ни радовался Адам тому, что Джейсон не отказался приехать на свадьбу, несмотря на возможность встречи с родителями, он не мог не тревожиться, думая о том, какой может стать их встреча.
— Ты говорила, что Барбара и Фред будут здесь сегодня, верно?
— Они отложили путешествие, чтобы присутствовать на свадьбе.
— А им известно, что ты пригласила Джейсона?
Когда оба мужчины вошли в ворота, Мэри приоткрыла окно и замахала рукой.
— Джейсон — мой друг, — заявила она Адаму.
— Я спрашивал о другом.
— Барбара и Фред — умные люди. Уверена, они сами догадались об этом. — Джейсон увидел Мэри и замахал в ответ.
Адам застонал сквозь зубы.
— Конечно, я сделаю все возможное, чтобы развести их, но ручаться не могу.
— Джейсон вырос настоящим красавцем. А этот Тони всегда выглядит так, словно сошел с обложки журнала мод, — Мэри обернулась к Адаму. — Как думаешь, может, это связано с генами? Почему среди привлекательных мужчин так много гомосексуалистов?
В насмешливом неодобрении Адам покачал головой.
— Что это тебя сегодня тянет на стереотипы? Никогда бы не подумал, что ты способна на такое.
— Перестань насмехаться. Ты прекрасно понял, что я имею в виду.
Адам прикоснулся ладонью к ее щеке.
— Я спущусь вниз и спрошу Джейсона и Тони, как они находят твою теорию.
Мэри одарила его угрожающим взглядом.
— Посмей только!
— Тони не станет возражать. Он любит слушать похвалы о своей внешности.
— Похоже, ты смирился с возвращением Тони — я права, или мне только показалось?
— Не знаю, способен ли я забывать и прощать чужую вину, как Джейсон, но должен признаться, Джейсон стал чувствовать себя гораздо лучше, чем прежде. Если все дело в Тони, кто я такой, чтобы вмешиваться в их дела?
— Теперь, когда Тони вернулся и может позаботиться о Джейсоне, какая роль отводится тебе? Знаю, появление Тони не означает автоматического исключения тебя из жизни Джейсона, но…
— Я уже не раз размышлял об этом, но поговорим попозже. Мне пора вниз — на случай, если Барбара и Фред уже здесь.
— Можешь мне поверить — они еще не появились. Отсюда хорошо просматривается вся аллея. А теперь скажи, к какому выводу ты пришел.
Адам видел, что его мать встревожена и что в свой вопрос вкладывает второй, скрытый смысл.
— Знаю наверняка — Джейсон и Тони счастливая пара. И я имею столько же прав вмешиваться в их дела, как торчать рядом с тобой во время медового месяца.
— К чему ты клонишь?
— Мне пора в путь… — Больше Адам ничего не знал. Решение он принял во время поездки в Сан-Франциско, но пока никому о нем не говорил. — Правда, у меня осталось еще несколько дел, но как только все уладится, я, наверное, закрою мастерскую и уеду.
— Куда?
— Не знаю. — Год назад он не смог бы заснуть целую ночь, предвкушая исследование неизведанных земель, встречи с новыми людьми, изучение нового образа жизни. Но теперь жажда движения была не единственной причиной, манящей его в путь. Вместо того чтобы стремиться к новому, Адам все чаще вспоминал о крупных и маленьких городах, которые уже видел, об оставленных там друзьях.
— Надеюсь, до Рождества ты пробудешь дома?
— Разумеется. — Что-то в словах Мэри подсказало ему: она желает не просто попрощаться. — А в чем дело?
— Так, ни в чем. — Ответ был слишком поспешным и потому неубедительным. — Просто я привыкла видеть тебя здесь. Когда ты уедешь, мне будет тоскливо.
Адам знал, что сейчас лучше промолчать. Мать сама скажет ему, когда будет готова к его отъезду.
— Я тоже буду скучать по тебе.
— Тебе незачем уезжать, Адам.
— Я мог бы согласиться с тобой — если бы знал, чем в таком случае заняться.
Она приоткрыла рот, желая что-то сказать, но передумала.
— Передай Джейсону, что я очень рада его приходу и что мы поговорим с ним позднее. — Взяв Адама за руку, Мэри проводила его до двери. — А если увидишь Майкла, попроси его подняться сюда.
Адам встретился с Майклом в холле и передал просьбу матери. Тони и Джейсона он нашел в гостиной, разглядывающими картину над камином.
— Ну, что скажешь?
Джейсон обернулся.
— Фрагонар никогда не принадлежал к числу моих любимых художников, но эта вещь совсем недурна.
Адам рассмеялся.
— Я спрашивал о доме.
Джейсон огляделся.
— А что о нем можно сказать? Пожалуй, я не отказался бы пожить в таком доме и быстро привык бы к перемене места.
— И я тоже, — подтвердил Тони. — Я скучаю по городской жизни — Мендосино слишком захолустное и тихое место.
В душе Адама вспыхнул гнев. Тони развлекался в городе, а Джейсон платил за его удовольствия. Даже сознание того, что когда-нибудь Тони придется поплатиться самому, не умеряло чувства Адама.
Словно прочитав мысли Адама, Джейсон заметил: