– Но это же очень интересно. И что она… видит в будущем?
– Я видел ее лишь издали, и мне не приходилось прибегать к услугам этого юного оракула. Вам ведь известно, ваше величество, как наша Святая Церковь относится к подобным вещам. Человеку не дано прорицать будущее.
– Хорошо, но ведь жена маршала д'Анкра могла порой видеть грядущее…
– Что и привело ее на костер. Которого, кстати, ей не помогли избежать ее способности.
Королева-мать вздохнула снова.
– Я полагаю, настало время Бежара.
– Вы хотите сказать, что мессир Бежар…
– Послужит тем самым орудием небес, о котором мы только что говорили.
– Что ж, он – искусный алхимик и хороший врач, ваше величество.
– Первое послужит делу избавления от тирана, а второе – тому, чтобы поступить к нему на службу.
– Но ведь Бежар состоит на службе у вашего величества.
– Вот именно. Кардинал прекрасно знает, что я понимаю толк в аптекарях-врачах. Это создаст ему репутацию.
– Относительно этого, ваше величество, можете быть спокойны. Половина Парижа уже только и говорит, что о талантах вашего медика. Нашими стараниями «он вылечил» госпожу де Гемене от колик, а графа д'Аркура – от почечной болезни.
– Вашими стараниями?
– Я имел в виду членов нашего Ордена, – скромно потупился Сюффрен.
– Но как это возможно?
– Просто. Среди нас тоже есть весьма сведущие люди, а они сообщили рецепты страждущим от имени мессира Бежара. Таким образом, он, ничего не сделав, уже получил многих благодарных пациентов и почитателей его врачебного искусства. Впрочем, он и вправду умелый лекарь.
– Отлично. Теперь следует сделать так, чтобы кардинал захотел избавиться от своего врача, а вместо него взять Бежара.
– Кардинал последнее время болеет и недоволен своим врачом. – Помолчав, иезуит добавил:
– Осталось только скомпрометировать лекаря в глазах своего господина, и он прогонит его долой.
– Как это сделать?
– Об атом позабочусь я.
Мария Медичи испытующе посмотрела на своего духовника и поняла, что он знает, о чем говорит.
– После этого я откажу Бежару от места. Не так ли?
Сюффрен задумался.
– Нет, – сказал он немного погодя. – Это может вызвать подозрения у кардинала. Я постараюсь, чтобы кардинал сам захотел переманить искусного медика от вас, ваше величество, к себе.
– Разумеется, так будет лучше. Я знаю кардинала – ему доставит большое удовольствие сделать мне какую-нибудь гадость.
– Таков уж характер нынешнего властелина. Он всемогущ, но злопамятен и обожает сводить счеты.
Мария Медичи принялась теребить веер.
– Но надежен ли этот Бежар? Если эти ищейки пронюхают что-то, они сейчас же схватят его. Под пытками он во всем сознается.
– Ему не в чем будет сознаваться, ваше величество.
– Но ведь он догадывается о характере своей миссии.
– Этого было не избежать. Во-первых, он идет на это вполне сознательно, полагая, что оказывает услугу французскому народу, который кардинал уморил податями. Во-вторых, мы крепко держим его в своих руках. Вспомните, ваше величество, я говорил вам, что провидение редко указует нам достойных или безгрешных в качестве орудия возмездия. Если бы против тирании выступила чистая безгрешная душа, она погубила бы себя своим поступком, хотя бы совершенным и для блага народов. Мы же полагаем, что все целесообразно, что ведет к уменьшению зла в этом мире, и без того погрязшем во грехе. Таким образом, тиран гибнет от рук грешника, возможно злодея, и тот и другой получают лишь то, что они заслужили. Тиран – смерть физического тела, злодей, избавивший народы от тирании, – гибель души, так как он все же совершил человекоубийство.
Мария Медичи с некоторым страхом посмотрела на иезуита, видимо, пораженная этими построениями.
– Гибель души, но… не тела? – нерешительно спросила она.
– Возможно, и тела. Это зависит от многих обстоятельств.
– Каких? – быстро спросила королева-мать.
Вместо ответа иезуит пожал плечами. Мария Медичи содрогнулась. Она поняла, что участь Бежара предрешена. Орден не любит оставлять следов. Королева-мать вспомнила о том, что у алхимика есть дочь.
– Бедная девочка, – со вздохом промолвила она. Затем ей пришла в голову еще одна мысль. – Так, значит, Бежар – злодей? – наивно спросила она.
– Лучше будет сказать так: у него темное прошлое, ваше величество, – поклонился иезуит.
– Но если оно темно – значит, нельзя судить о нем!
– Оно темно для любого, но только не для Ордена, – был ответ.
И снова королева-мать ощутила неприятный холодок, пробежавший по спине. Она видела, что ее духовник почтителен, открыт ей настолько, насколько это не затрагивает интересов его тайного общества. Было и еще одно обстоятельство, которое успокаивало ее: они имели перед собой общего врага и цели у них совпадали. По крайне мере пока.
– А чем вам мешает кардинал? – неожиданно для самой себя спросила она. И испугалась. – Ведь он получил свою шапку из рук Его Святейшества Папы! – добавила королева-мать, чтобы этими словами сгладить впечатление от своего вопроса.
Но духовник, оставаясь спокойным, охотно объяснил:
– Ваше величество, Ришелье вреден для Ордена, так как он поддерживает еретические государства за пределами Франции и всеми силами борется против его католического величества короля испанского.
Королева обдумала слова Сюффрена, затем она спросила еще:
– В таком случае, что же следует делать, если… мы достигнем цели. Что следует тогда посоветовать королю?
– Лишить французской поддержки короля шведского Густава-Адольфа, вернуть Казале и прислушаться к опытному графу Мирабелю, испанскому посланнику, – тихо проговорил иезуит.
– Так мало?
– Этого вполне достаточно, ваше величество.
– Хорошо, – улыбнулась королева-мать. – Я запомню эти имена и постараюсь ничего не перепутать, когда буду называть их сыну.
Духовник королевы-матери низко поклонился, так, что совсем не стало видно его лица.
– Которого из двух своих сыновей имеет в виду ваше величество? – прошелестел его голос.
Лицо Марии Медичи покрылось смертельной бледностью.
– Разумеется, я говорю о короле Франции Людовике Тринадцатом, своем старшем сыне.
– Конечно, ваше величество, – еще глубже склонился в поклоне иезуит. – Разрешите только напомнить вам, что Казале – не имя, а название города. Кроме того, позвольте выразить надежду, что при этом вашем будущем разговоре с королем будет присутствовать и ваш младший сын, герцог Орлеанский.
Глава тридцать девятая
Обход г-на дю Трамбле
Раз в месяц в тюрьме положен комендантский обход.