Читать интересную книгу Аляска золотая - Андрей Бондаренко

— Привет неприкаянным бродягам! — непринуждённо приветствовал супругов Егор. — Ну, чудики, рассказывайте подробно: что с вами произошло?! Как вы оказались на другом берегу Юкона? Что случилось с вашей одеждой? Неужели побывали в клыкастой пасти злобного ньянга?

Ванька, болезненно держась за поясницу, встал с камня, помог подняться на ноги жене и, неуверенно улыбнувшись, пояснил:

— Да мы и сами ничего не понимаем толком, Александр Данилович! Ветер сорвал и унёс палатку. Чувствую, и меня кудато затягивает. Схватил я тогда Айну в охапку и…. И всё на этом! Ничего не помню, хоть убей!

— Совсем ничего?

— Несло кудато, перед глазами мелькали цветные полосы и круги, голова кружилась очень сильно. Потом — только чернота…

— Дальше что?

— А, ничего. Очнулись мы уже здесь. Лежали в обнимку под какимто колючим кустом. Смотрим (у меня подзорная труба уцелела какимто чудом, а вот пистолет пропал), ты, командир, стоишь на вершине холма, машешь рукой…. Что делать? Решили терпеливо ждать, когда за нами пожалует ктонибудь из вас. Всё равно переплыть через Юхоо было нереально: течение зверствовало и лютовало…. Да ещё выяснилось, что Айна совершенно не умеет плавать.

— Вупи? Где — Вупи? — спросила девушка, тревожно глядя на Егора чёрными и бездонными глазамиколодцами.

Узнав, что пропала не только волчица, но бесследно исчезли и девять молодых атабасков — вместе с их каяками и грузовыми плотиками, Айна заплакала и, резко развернувшись, медленно пошла в глубь берега.

— Ничего страшного! — заверил Иван. — Я сейчас её догоню и успокою. Минут пятьсемь, не дольше!

На речной берег супруги УховыБезуховы вернулись только через полчаса. Физиономия Ивана выражала серьёзную озабоченность, а симпатичное и заплаканное личико Айны было мёртвеннобледным, совершенно неподвижным и равнодушным, словно бы отлитым из белого гипса.

Все молча уселись в шлюпку, Егор и Епифан активно заработали вёслами.

Через короткое время Ухов, непонятно вздохнув, хмуро поведал:

— Айна говорит, что чёрная Воронка приходит в эти края один раз — в четырепять Больших Солнц…. То есть, один раз — за четырепять лет. Приходит и нагло крадёт всё, что захочет. Например, в стойбище стоит пятнадцать высоких вигвамов, приходит чёрная Воронка и забирает с собой только два, причём, стоящие на разных краях стойбища…. Иногда прихватывает приручённых волков, самые разные вещи…. Один раз, жена мне рассказывала, было так. Тлел дымный костёр, над которым коптились две гусиные тушки и три утиные. Нагрянула Воронка, гусей украла, а уток почемуто оставила, словно бы побрезговала. Вот такие странности…. Десять Больших…, извините, десять лет назад Воронка затянула в себя родную тетю Айны, старшую сестру её отца. Затянула, а потом опустила на землю — в двух дневных переходах от стойбища. Тетка потом вернулась назад, только уже полностью седая, постаревшая лет на десять…

— Тут присутствует ещё такой скользкий момент, — Егор внимательно посмотрел на Айну. — Через некоторое время сюда прибудет вторая партия наших соратников. Среди них будет десятьдвенадцать молодых атабасков. Узнав, что их товарищи унесены чёрной Воронкой, они не испугаются? Не уйдут обратно в стойбище? Вань, ты поинтересуйся у своей супруги…

Но помощь Ухова не потребовалась, девушка встрепенулась и ответила:

— Уже не испугаются. Только огорчатся. Чего — пугаться? Воронка уже ушла. Вернётся не скоро…. Вупи — очень жалко…

— Эту волчицу Айне подарил местный шаман, — пояснил Иван. — На удачу подарил, то бишь — в качестве охранного амулета. Айна теперь опасается, что небесная Светлая Тень может отвернуться от неё. Выражаясь понашему: белая жизненная полоса может закончиться, и тогда ей на смену предсказуемо придёт чёрная…

Когда шлюпка причалила к берегу, Егор провёл короткую планёрку, подведя некоторые промежуточные итоги:

— Ситуация аховая. На данный момент мы лишены практически всего: продовольствия, тёплой одежды, пороха, огненных припасов, оружия, земляных и плотницких инструментов, гвоздей, спичек…. Что мы имеем в наличии? Одна корабельная шлюпка, одна палатка, один индейский вигвам, два весла, две подзорные трубы. Что ещё? Есть пара охотничьих ножей, курительные трубки, промокший табак и незаряженное английское ружьё…. Ну, кто ещё — чем похвастается?

— У нас есть три дельных топора, — вежливо сообщил Епифан. — Настоящий плотник никогда не расстаётся с любимым топором. Это как солдат — со своим ружьём…. Ещё имеется пила — хорошей шведской стали, три ножа и три деревянные ложки. В карманах кафтанов, наверняка, найдётся несколько медных да железных гвоздей…

После минутной паузы, заполненной — до самых краёв — напряжённой тишиной, Егор поставив перед подчинёнными конкретные задачи:

— Сейчас мы с вами дружно займёмся поисками. Что будем искать? Всё то, что пропало! В нашей ситуации выбирать не приходится. Будем рады любой, даже самой незначительной находке…. Остаётся только надеяться, что чёрная Воронка могла чтонибудь потерять при отступлении — из того, что украла раньше…. Епифан! Продолжайте копаться на берегу: необходимо полностью очистить от глины и грязи то место, где находились — на момент начала урагана — грузовые плотики индейцев. Не могла Воронка всё всосать в себя! Наверняка, чтото завалило грязевым потоком, а чтото сильным ветром разметало по сторонам. Ваша поисковая площадка — береговая полоса, с удалением от уреза воды на двести — двести пятьдесят метров, не дальше…. Господа Уховы! Вы займётесь тщательными поисками на месте прежнего расположения наших палаток и индейских вигвамов. Передвигайтесь по постоянно расширяющейся спирали. Интересуетесь, что такое спираль? Подойдика подполковник, поближе! Я тебе сосновой веткой нарисую — на данной грязевой лужице…. Вот это — место, где стояла наша палатка. А вы идёте вот так…. Понял теперь? Ещё я там повесил на ветку осины английское незаряженное ружьё, любезно подаренное нам Воронкой. Прихвати его потом с собой…. Я же немного пошарю на той стороне холма, вблизи палатки плотников…. Встречаемся часа за полторадва до заката, возле палатки. Там — в двадцати метрах — я обнаружил родничок с чистой водой. Не в этой же грязи ночевать? Епифан, шлюпку на ночь тщательно закрепи на береговой косе!

Он уже больше часа терпеливо бродил по холмам и перелескам. Осиновые рощицы сменялись сосновоеловыми островками, на травянистых гарях уже вовсю наливалась розовым и бордовым крупная брусника, в низких кустарниках тревожно перепархивали стайки рябчиков и серых куропаток. Вокруг было очень много грибов: белых, подосиновиков, груздей, крепких маслят. Но ничего из пропавшего добра на глаза так и не попалось.

Неожиданно сзади послышалось ласковоприветливое:

— Грыыы!

«Не бойся, братец!», — предупредительно подсказал внутренний голос. — «Это всего лишь Вупи! Наверное…».

Егор плавно, стараясь не делать резких движений, обернулся. Волчица, как ни в чём не бывало, спокойно смотрела на него тёмноянтарными глазами и приветливо подрагивала тощим хвостом.

«Волки совершенно не умеют махать хвостами!», — важно объяснил самодовольный внутренний голос. — «Вот Вупи им только и подрагивает, что, очевидно, тоже является насквозь позитивным знаком…».

Волчица демонстративномедленно отбежала в сторону, обернулась, приглашающе мотнула головой, словно бы советуя следовать за собой, и выдала уже привычное:

— Грыыы!

— Что ж, пойдём, посмотрим! — покладисто согласился Егор. — Ты же, остроухая, как мне сообщили недавно, являешься шаманским амулетом, приносящим удачу…

Вупи вывела его на овальную поляну, заросшую зелёной травой, и возбуждённо запрыгала вокруг высокой берёзы, стоящей чуть в стороне от других деревьев.

Егор перевёл взгляд наверх и тут же тихонько присвистнул: на верхних ветвях берёзы висел большой, тщательно упакованный в старые лосиные шкуры тюк, а чуть ниже располагался и холщовый мешок — средних размеров.

— Ай да Вупи! — искренне обрадовался Егор. — Вот что значит — в жизни записного авантюриста — действенный амулет…. Спасибо тебе, псина, и персональный низкий поклон! А теперь беги, ищи свою хозяйку! Ей удача тоже не помешает…. Ну, где Айна? Ищи!

— Грыы! — понимающе ответила волчица, развернулась и неторопливо потрусила к речному берегу.

Он снял свой камзол, так до конца и не очищенный от подсохшей грязи, повесил его на нижнюю ветку берёзы и, поплевав на ладони, полез наверх.

Пришлось подниматься почти до самой верхушки. Сбросив на землю тюк и мешок, Егор с интересом оглянулся по сторонам.

«Совершенно ничего достойного внимания не наблюдается», — уныло доложил внутренний голос. — «Сплошные леса, скалы, реки да озёра. Даже ни единого дымка от походного костра. Настоящая глухомань, мать её, где ещё не ступала нога цивилизованного человека…».