Хотя задирание лапы — обычное дело для кобеля, сделать то же самое может и сука. Видимо, это зависит от ее чувства собственного достоинства и уверенности. С большей вероятностью задрать лапу могут доминирующие суки, тогда как менее уверенные в себе собаки — вряд ли. Сексуальный статус тоже играет роль. Суки с удаленными яичниками менее склонны к задиранию ноги, хотя доминирующие продолжают поступать так даже после стерилизации. Имеет значение и окружение. Если вокруг соберется много сексуально активных сук, то любая из них будет склонна поднять ногу.
В Дании, где самкам собак, проживающим в городе, яичники удаляют крайне редко, вы скорее увидите, как они поднимают лапу, чем в Соединенных Штатах или Канаде, где городских собак в большинстве случаев стерилизуют.
Собаки и волки используют мочу, чтобы пометить свою территорию. Роджер Петерс, психолог и исследователь жизни волков, основательно изучил эти метки [2]. Он нашел, что волки специально метят свою территорию по периметру так, чтобы жить здесь в безопасности. Они также используют мочу, чтобы пометить определенные, важные для них тропы. Это означает, что для волков места с запахом их мочи формируют карту их территории, сообщая посетителям о наличии постоянных обитателей, и являются опознавательным знаком для членов стаи, что они вернулись домой. Волки и собаки часто метят деревья, когда выходят за пределы своей территории. Предполагается, что это имеет для них тот же смысл, что и для человека зарубки на деревьях, которые он делает топором, чтобы найти потом обратный путь.
Волки и собаки используют не только мочу, но и кал, чтобы пометить свою территорию и важные области вокруг нее. Анальные железы собак придают фекальным массам свойства специфической подписи. Они идентифицируют особь, которая оставила их и таким образом пометила место. Собаки внимательно следят за этими ориентирами. Здесь находит объяснение тот бессмысленный и сложный с точки зрения людей ритуал, который предшествует дефекации собаки. Большинство собак начинает с осторожного обнюхивания места, возможно, чтобы установить точную линию или границу между своей и чужой территорией. Это поведение может также включать поиск небольшого возвышения типа камня, упавшей ветки или густого лиственного кустарника, на которых можно оставить фекалии. Опять же возвышение усилит рассеивание запаха на максимальное расстояние.
Кал и моча настолько важны для определения территории, что собаки и волки часто оставляют и визуальные, и обонятельные указатели, чтобы удостовериться, что другие посетители территории найдут их. Большинство кобелей и некоторые суки скребут землю задними лапами, после того как оставили метку запахом. Поскольку земля при таких движениях летит назад и какие-то комки теоретически могут упасть на место, где собака оставила мочу или фекалии, возник ошибочный вывод, что таким образом собаки прячут свои фекалии и отбивают свой запах. Коты закапывают место оправки действительно с таким намерением; но собаки этого не делают. По другой гипотезе, собаки таким образом, возможно, пытаются распространить вокруг запах фекалий. Если это когда-нибудь и имело место, то многие поколения собак просто сбились с цели, так как их упорное рытье на практике редко захватывает сделанную кучку.
Как мы выяснили, копание земли — это на самом деле визуальный знак, который указывает собратьям, где находится метка запахом. Если на данной территории проживают другие собаки, они могут увидеть расчищенную когтями землю, и им становится ясно, что здесь оставила свою метку собака. Обычно они подходят и обнюхивают это место. Так соседи могут прочесть последние новости и проверить соблюдение территориальных протоколов.
Самый важный фактор во всех этих метках — свежесть запаха. Время и погода разрушают метки, и их часто приходится обновлять. Таким образом, свежесть аромата даст собакам, проходящим мимо, отчет относительно текущего состояния этого географического объекта и того, насколько часто местные псы используют данную территорию. Спорные территории, т. е. те, что используются различными животными в разное время, могут привести к «битве меток», где каждый запах, оставленный «другой командой» в оспариваемой области, перебивается конкурентом, когда они сталкиваются. Подобное поведение замечено в некоторых районах Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, где бандиты, конкурирующие за район, выражают свои требования надписями-граффити на стенах только для того, чтобы на следующий день их перекрыли «метки» другой банды — в знак вызова.
Конечно, мы не обращаем внимания на информационное содержание сообщений, оставленных собаками при помощи мочи. Но известны случаи, когда, используя мочу, люди попытались сообщить кое-что собакам. Канадский натуралист и писатель Фарли Моуэтт хотел обеспечить безопасность и неприкосновенность своего лагеря во время наблюдения за волками. Он тщательно мочился на камни по всему периметру вокруг жилища. Когда волки обнаружили эти метки, они обошли все камни по кругу и пометили каждый из них с другой стороны. Таким образом, каждый камень получил одну метку, обозначающую территорию Моуэтта, и другую — отмечающую границу территории волков. Моуэтт пишет, что, хотя волки часто патрулировали вдоль пахучей границы, они принимали доступное им сообщение и уважали неприкосновенность человеческой стоянки.
Я слышал об одном исследователе, который изучал волков на острове Роял в Мичигане, — он утверждал, что попробовал повторить эксперимент Моуэтта, но волки просто игнорировали отмеченную границу. Так как мне неизвестны все детали этой попытки, я часто задавался вопросом, была ли моча исследователя неинтересной с точки зрения коммуникации или, возможно, сделанные им метки несли неясную информацию. Это напоминает ситуацию, когда одни могут рассказать анекдот так, что он вызовет бурю смеха, тогда как другие, повторяя те же слова, не вызовут у слушателей ни малейшей улыбки.
Я знаю реальный случай, когда человеческие метки запахом использовались для успешного общения с домашними собаками. История связана с моим другом и коллегой по университету. Его жена решила оформить цветники по обеим сторонам от входной двери. Она вскопала землю и окружила клумбы декоративными камнями. К сожалению, свежевскопанная почва и запах новых растений привлекли местных собак, которые выдергивали цветы из земли намного быстрее, чем женщина их сажала. Мой друг читал замечательную книгу Моуэтта «Не кричи „Волки!“» и подумал, что, пожалуй, он мог бы пометить камни, окружающие цветники, чтобы своей мочой оградить небольшое ботаническое пространство от собак. Однажды ночью он тихо прокрался на улицу и тщательно помочился вокруг одной из клумб. Ученый пометил только одну клумбу, потому как хотел сначала проверить эффект — это позволило бы ему сравнивать состояние обеих клумб. В следующие сорок восемь часов непомеченный цветник был вытоптан и частично вскопан, в то время как клумбу, помеченную мочой, не тронули. Ободренный успехом (и наполненный чаем из большого чайника), он на сей раз пометил обе клумбы. Так как он знал, что эффект со временем исчезает, то возобновлял метки каждые несколько дней, и местные собаки, казалось, реагировали так, как он и рассчитывал. Они иногда подходили и мочились на камни, которые обозначали границу, но не пересекали ее и не вскапывали клумбы.