В зеркале отражалось… странное. Наверное, это все же была сама ведунья. Вот только шевелюра её куда-то подевалась, оставив вместо себя шапку намокших темных кудряшек. Глаза выглядели ещё больше, чем обычно. К сожалению, уши тоже. Но все вместе смотрелось довольно миленько. Но не будь ведунья уверена, что смотрится в зеркало, она не дала бы девчонке напротив себя больше 16 лет.
А за спиной этой малознакомой девицы стоял хаш-эд в насквозь мокрой, с закатанными до локтя рукавами, белой рубахе. И чёрная фигурка шаверки на его фоне смотрелась совсем хрупкой. Демон обнял ведунью за плечи, как будто укутал руками.
— Вот это реальность! — сказал он тихо. — А все остальное тебе приснилось. Поняла?
Арха отрицательно помотала головой.
— Сейчас объясним.
Он снова подхватил девушку на руки и…
И объяснил. Долго, старательно, подробно и очень убедительно. Пока силы не кончились, а перед глазами бархатным занавесом не заколыхалась Тьма. Но и тогда он не остановился, доказывая, что у них совсем другая, отличная от всех, реальность — одна на двоих. Доказывая до лавы, выжигающей вены. До жара, плавящего мышцы, кости в податливую глину. До искр в темноте.
Ведунья горела, сгорала, выгорала до пепла. Рассыпалась прахом во мраке и жила. С каждым судорожным вздохом — жила. С каждым стоном — жила. С каждым спазмом она жила, жила, жила!
И везде, кругом и внутри был он — Дан. Настойчивыми руками, требовательными губами, лихорадочным шёпотом, запахом сандала и лимонной воды. И большим горячим телом, которое вновь и вновь поджигало костёр.
А потом ничего кроме тьмы не осталось. Наверное, вес мир сгорел в этом пожаре, как бумажный городок. Оставив в мягкой ласковой бездне лишь её и его. Живых.
* * *
Идея, показавшаяся сначала такой заманчивой, упорно превращалась в кошмар. То, что задумывалось как гренки, просто обуглилось и мирно скончалось, пустив к потолку вонючий дымок. А пытаясь спасти горелые хлебные трупики, Арха схватилась за сковородку, которую тут же, естественно, и брякнула на пол. И только полоща обожжённую до волдыря ладонь в холодной воде, ведунья вспомнила, что гренки, кажется, жарят с добавлением масла.
С омлетом дело пошло чуть поживее. Ну, в самом деле, не считать же уроном всего-то одно яйцо, которое она расколотила не о край миски, а об стол? Правда, ещё и скорлупа в яичную жижу попала. Но ведь многие любят блюда с хрустящей корочкой! И не принципиально, что хрустит вовсе не корочка. Главное, что хруст присутствует.
Конечно, омлет вышел не идеальный. Подозрительно жидкий, и с подозрительными хлопьями, плавающими на поверхности. Наверное, не стоило в сковороду воду подливать. Но, наученная горьким опытом с гренками, Арха решила не рисковать.
Зато чай получился что надо. И бутерброды с мёдом, украшенные веточками мяты, да ещё и ягодами малины из обнаруженного в кладовки варенья. Можно было бы ещё хлеб и конфитюром намазать. Но, во-первых, варенье изначально только дно банки покрывало. А, во-вторых, все, что имелось в наличии — кроме ягод, пущенных на угощение — Арха слопала. Она и проснулась-то голодная, как стая волков. А уж из-за переживаний, сопровождающих приготовление завтрака, желудок и вовсе взвыл дурниной.
— Чем это тут пахнет? — подозрительно принюхиваясь, поинтересовался Дан.
Ведунья может и не хотела, а залюбовалась им, стоящим на пороге кухни в расстёгнутой на гладкой груди рубахе. И с отблесками утреннего солнца на рогах.
Правда, любуясь, плиту она собой загородила.
— По плану, ты должен был проснуться позднее, — сообщила Арха.
— Н-да? — озадаченный демон поскреб ногтем затылок и ткнул большим пальцем куда-то себе за спину. — Мне пойти ещё поспать?
Кстати, с нечёсаными и мокрыми на кончиках после умывания волосами, лекарка любила его ещё больше. Оказывается, и такое возможно.
— Ладно уж, оставайся, — великодушно позволила Арха, — завтракать будем.
И попыталась незаметно заглянуть себе за спину — свежим критическим взглядом оценить приготовленный омлет. Критики блюдо явно не выдерживало.
Дан не менее критично разглядывал приготовленные бутерброды. И губы его при этом двигались очень странно. Как будто демон изо всех сил сдерживался, чтобы не расхохотаться.
— Ну, что не так? — насупилась ведунья.
— Все в порядке, — заверил её рогатый. — Просто у меня с детства аллергия на четыре вещи: омаров, мяту, малину и мёд. Вот я и думаю, где омары?
Он искоса глянул на Арху, потерев костяшкой пальца кончик носа.
— Ты специально, да? — протянула разочарованная в лучших своих ожиданиях лекарка.
— Я? — изумился хаш-эд и, не выдержав, все-таки заржал. Как конь. — Я — да. Я специально.
Посмеиваясь, он подхватил девушку под мышки, приподнял, звонко чмокнув её в нос, и усадил на табуретку. И сам присел рядом на корточки, заглядывая ей в лицо снизу вверх.
— Ты представить себе не можешь, какое ты чудо! — заверил он ведунью негромко.
Она хотела было ответить что-нибудь такое же растроганно-нежное, но вредный хаш-эд уже вскочил и направился к плите. И, естественно, уставился на сковородку.
— Это что? — поинтересовался демон, демонстрируя Архе её же творение.
Как будто она сама не могла догадаться, что он имеет в виду.
— Омлет, — призналась лекарка, надувшись.
— Кажется, в дальнейшем готовить придётся мне.
— А ты умеешь? — не без здоровой дозы яда поинтересовалась Арха.
— И даже на костре, — заверил её вредный рогатый, походя выбросив плоды почти часовых мучений и едва не по пояс скрывшись в кладовке.
Но ведунье было уже не до его кулинарных способностей. Слово «дальше», догнавшее её с запозданием, заставило сердце девушки испуганно ёкнуть. Хотя, вполне возможно, ёкнуло не сердце, а желудок. Так или иначе, ощущение показалось не слишком приятным.
— Дан, а что мы дальше делать будем? — спросила девушка, как будто бы не слишком и интересуясь ответом.
— Завтракать.
Арха едва сдержалась, чтобы не выдать нечто эдакое.
— Это-то понятно. Я имею в виду, в глобальном смысле. Тебе же в это… Как его? В расположение надо?
— Угу, — согласился вредный демон.
— А мне куда? — вызверилась ведунья, с голодухи не обладающая избытком терпения. — Обратно в свою квартиру? И дожидаться, пока ты обо мне изволишь вспомнить?
— А тебе — со мной, — сообщил хаш-эд, выныривая из кладовки с охапкой банок, пакетов и пучков трав. И — да, с корзиной, в которой ещё осталось с десяток яиц. — Тебе теперь всегда исключительно со мной. И это не обсуждается.
— На войну? — скептически уточнила Арха.
— На войну, во Тьму, к бесу на Кулички, — согласился Дан. — Естественно, войсками командовать я тебя не пущу. А то ты не только до Света довоюешь, но попутно всех с ума сведёшь. Но дело найду, будь уверена. И постоянно у меня под присмотром будешь.
Больше всего ведунье хотелось подойти к демону, деловито раскладывающему свою добычу на кухонном столе, и обнять его. А, может, и поцеловать. Или повиснуть на шее. Да пусть так и носит, кулончиком.
Только вот ещё один вопрос остался не до конца ясным.
— А… что с Адашей? — осторожно спросила лекарка.
— А что с ней? — вот теперь у хаш-эда тон стал совсем-совсем незаинтересованным.
— А у вас с ней… всё?
— Это у нас с тобой всё, — ответил рогатый, не соизволив даже обернуться. — А с ней у нас ничего нет, не было и, спасибо Тьме, не будет. Котёнок, я тебе сейчас один раз объясню. И не поднимай эту тему больше, ладно? Она до сих пор ещё живая только потому, что я ей должен был. За то, что она в гоне за Тхия вместо тебя участвовала. Что показательно, о том же, независимо друг от друга и, не сказав ни слова мне, её попросили Ирраш, Тхия, Адин и Шай. Мы полные кретины, а она — молодец. В итоге, мы оказались в должниках. Она потребовала вернуть долг — её жизнь. Убить ни один из нас её не может. На этом всё.
— Понятно, — протянула Арха, во все глаза таращась на спину демона.
В общем-то, она и сама всё это поняла. Можно было обойтись и без подробных объяснений. И, по крайней мере, с точки зрения лекарки, данная тема совсем не стоила превращения ветчины в мелкий фарш. Но, наверное, говорить об этом, как и намекать демону на то, что такая активная работа ножом её пугает, сейчас не следовало.
— Данаш, а можно ещё один вопрос? — попросила Арха и быстро добавила. — Это не про… неё.
— Тогда хоть десять, — пожав плечами, разрешил рогатый.
— А как же твои дела? Карьера и всё такое? Получается, что ты всё из-за меня потерял?
— Нашла о чем волноваться, — демон глянул на ведунью через плечо, мельком улыбнувшись. — Сделал я карьеру один раз, сделаю и другой. Умнее буду. Вскипяти-ка чайник, остыл он. Сейчас быстренько поедим и надо выдвигаться. Дел, как всегда, по горло, а времени нет.