лет.
Астигар со смешком сообщил младшему брату, что слышит вокруг такие разговоры с момента, как только его увидели с Таллией. И чуть тише признался, что рад такому положению. Слишком многое накладывает на правителя крепости-города это звание… Пока не дошли до группы, в которой Таллия нетерпеливо ожидала Астигара, тот успел спросить:
- Ну а ты, брат? Что собираешься делать, когда всё успокоится? Снова в путь? Или всё же исполнишь недавнее своё желание поехать в крепость старика Мэйнчина?
- Именно это я и собираюсь сделать, - не слыша усмешки в голосе Астигара, признался Гароа.
Таллия подбежала быстро, разве что на последних шагах к Астигару приутишила свой шаг, чтобы подойти к нему чуть ли не важно. И далее пошла вместе с обоими братьями, непривычно помалкивая. Улица, ведущая к площади, достаточно короткая. Пока шли, поглядывали по сторонам. Сдавшиеся твари, понурившись, брели группами и в одиночку – туда, куда их подгоняли воины. Они шли, спотыкаясь от непривычки ходить. Смотрели, съёжившись на мёртвых сородичей, валявшихся по обочинам дорог. И втягивали головы, когда кто-то из горожан кричал на них, обзывая убийцами.
- Ты знаешь, что с ними будет? – невольно понижая голос, спросил Гароа.
- Дракон сказал, что он всё сделает, - пожал плечами Астигар. – Что – не сказал.
От дома на небольшом взгорке, мимо которого они проходили, быстро сбежал человек. Гароа кивнул ему, узнал дружественного спутника Астигара – Колдо. Таллия выглянула из-за Астигара, но ничего не сказала, так что Колдо спокойно последовал за ними, видимо посчитав, что должен не просто сопровождать своего друга, но и посторожить его.
Площадь, к которой они чуть заметно спускались, была видна издалека. И не только потому, что на ней собралось множество народу, но потому что пространство было довольно широким, а толпа собралась, почтительно (или опасливо?) не приближаясь к громадному кругу, отделённому от горожан и эльфов обычной верёвкой. Судя по тому, что вампиры, сгрудившиеся внутри этого круга, за верёвкой, только жались друг к другу, но не делали попытки сбежать, верёвка была магической и наверняка с заклинанием на ней от побегов. Откуда бы ни приводили вампиров, заходили они в огороженный круг только в одном месте, где верёвка свободно свисала. Возможно, именно здесь заклинание не действовало.
- Отец… - прошептал Гароа.
- Вижу, - ответил Астигар. – Не думал, что он посетит человеческий город.
Правитель Итерри стоял рядом с некромантом Катэйром и драконом. Заложив руки за спину, он внимательно рассматривал пленных вампиров и время от времени о чём-то расспрашивал Катэйра или Вальгарда.
К этой группке, стоящей обособленно, подбежал эльф со знаками крепостной стражи. Что-то быстро сказал. Кажется, сообщение заинтересовало правителя Итерри, потому что он задал стражу вопрос, на который тот только кивнул. Но и этот простой кивок правитель Итерри воспринял благосклонно.
- Что случилось? – заволновался Астигар, ускоряя шаг.
- Я прочитала по губам, - пискнула Таллия. – Страж сказал, что живых вампиров в городе больше нет.
Гароа в тревоге так пристально смотрел на Катэйра, что обернулся дракон. Именно Вальгард спокойно сказал нечто правителю Итерри, из-за чего он оглянулся и пожал плечами при виде сыновей.
Наконец братья и сопровождающие их эльфийские стражи (Колдо и Таллия предусмотрительно отстали) подошли к троим. Астигар торопливо спросил:
- Вы уже что-нибудь решили? Что будем делать с пленными?
- Ес-сть два вых-хода, - ровно сказал Вальгард. – Первый – я с-сожгу их вс-сех. Это с-сделать легко, пока они с-собраны вмес-сте.
Гароа внезапно почувствовал, что он должен высказать решение за всех, несмотря на присутствие здесь отца. Поэтому он покосился на правителя Итерри и холодно сказал:
- Неприемлемо. Каков второй выход?
Правитель Итерри аж вздрогнул, услышав ответ младшего сына. Но не сказал ни слова, уже с интересом уставившись на дракона.
- Второй – проще, х-хотя с-сложность возникает для меня с-самого, - задумчиво сказал Вальгард. – Я уведу их-х из города туда, где они с-смогут пос-селиться не в пещерах, а в рукотворных-х домах-х, и жить иначе, чем ранее.
- Первый вариант более зрелищен, - нейтрально заметил правитель Итерри. – Но второй более гуманный. Но как вы собираетесь увести их, Вальгард? Послушаются ли они вас, хоть вы и дракон?
Вальгард взглянул на правителя Итерри с насмешливым изумлением.
- Вы думаете, я буду командовать ими? Отнюдь.
Он подошёл к «входу» в верёвочный круг и поднял конец верёвки, чтобы соединить его с другим концом. Круг замкнулся. Дракон постоял немного, глядя на насторожённо притихших вампиров, а потом медленно зашагал вокруг сбившихся тварей, ведя ладонью поверх верёвки. Гароа страстно захотелось заглянуть в лицо дракона: двигаются ли его губы? Читает ли он некое драконье заклинание?
Замерли не только вампиры. И люди, и эльфы, затаив дыхание, следили за размеренным шагом Вальгарда вокруг страшных пленников. Вскоре воцарилась такая полная тишина, что стал слышен скрип сапог дракона по снегу, а также далёкие переклики воинов и горожан и даже робкий пересвист зимних птиц.
Вальгард долго обходил верёвочный круг, но никто не роптал, что надо бы побыстрей закончить то действо, которое дракон считал необходимым.
Наконец дракон снова очутился там, где небрежно связанные верёвочные концы знаменовали собой закрытый ход в круг. Вальгард спокойно развязал их и, даже не взглянув на вампиров, пошёл на толпу – в сторону видневшихся на горизонте предгорий.
Перед ним расступались – особенно, когда первые вампиры нерешительно выступили из-за верёвочного круга и последовали за драконом, исподлобья глядя на зрителей их исхода. Кое-кто в толпе испугался: послышались странные всхлипывающие звуки, а то и несмелые вопросы о том, не слишком ли опасно позволять этим тварям идти вот так, без охраны, по городу. Но Вальгард шёл далее, не обращая внимания ни на кого. Шёл так, словно спокойно выступил в долгую дорогу, не сомневаясь в её важности. А за ним тянулась чёрная цепочка сутулых тварей, молчаливых и покорных…
Вместо эпилога
Прошёл месяц, прежде чем Гароа выполнил своё желание.
Его новое путешествие оказалось более комфортным, чем все предыдущие.
Во-первых, он сам снова был верхом – увы, не на своей любимице: его лошадь так и сгинула в трагических событиях краткосрочной войны с вампирами. На довольно смирной лошади сидел и старик Мэйнчин, насупившийся и согбенный, словно старый сыч. Кроме верховых, была длинная повозка с санным ходом. На ней уместилась недавно родившая Эйнгил, с ребёнком на руках, а также Коранн, который