— Как ты думаешь, кто будет спорить больше других? — Влад отстранился, давая возможность Иону тоже взглянуть вниз.
— Я полагаю, что три главных жупана. — Ион бросил быстрый взгляд на собравшихся господ. — Туркул, его брат Галес и Добрита. Они понесут самый большой урон, если война окончится неудачей. У них самые большие земельные владения.
— Но они же и приобретут больше прочих в случае победы, — продолжил Влад. — А что остальные?
— Буриу — спатар. Он командует кавалерией. Плох тот рыцарь, которому негде проявить себя. Казан — твой канцлер и законник. Его больше всего будет занимать вопрос о том, кому же придется за все это платить.
— Он сразу успокоится, как только я сообщу ему о своих планах получить барыш с этой затеи. Остальные?
— Они послушны тебе. Все клялись тебе в верности.
— А он? — Влад указал пальцем вниз.
— Архиепископ? — Ион вздохнул. — Ты обещаешь ему самое заветное для любого церковника. Священную войну! Но он имеет земельные угодья, которые не сравнятся даже с теми, которыми владеет жупан Туркул. Монастыри тоже пострадают от нападения, если война переместится на нашу территорию. Я не знаю. — Ион пожал плечами. — Все-таки он ярый приверженец веры и ненавидит магометан. Его можно склонить на нашу сторону.
— Хорошо, — произнес Влад и отступил на шаг. — Епископ или землевладелец — все они люди. Мы сумеем воздействовать на них обычными для меня способами.
Ион взял короткий плащ и накинул его князю на плечи.
— Какими именно? — спросил он.
— Их немного. Жадность и страх. — Влад раскинул руки. — Как я выгляжу?
Под плащом на князе был надет черный шелковый камзол. Легкие турецкие шаровары облекали ноги.
Ион поежился.
— Мне даже смотреть на тебя холодно.
— Отлично. — Влад улыбнулся.
В отличие от памятной Пасхи князь не намеревался появляться в зале бесшумно и незаметно. Он широко распахнул дверь, она громко стукнула. Дракула вышел на лестницу. Ион последовал за ним. Все бояре, собравшиеся внизу, стали поспешно подниматься со своих мест, пока их князь спускался по ступеням.
Влад сошел в зал и быстро прошел к креслу, поставленному для него во главе стола.
— Господа, мои послушные подданные, владетельные жупаны, святой отец, — начал он. — Простите меня за то, что вам пришлось подождать. Гонцы привезли мне очень срочные новости, поэтому я вынужден был задержаться и выслушать их. Вы сейчас тоже все узнаете. Пожалуйста, садитесь.
Все послушно опустились в кресла.
— Какие же новости, князь? — первым подал голос Туркул, который говорил с явным раздражением. — Я полагаю, они действительно срочные и важные, чтобы оправдать геморрой, который я тут высидел, поджидая вас.
— Вполне возможно, что уже загорелся огонь, который скоро согреет всех нас, — заявил Дракула. — Большой ворон и его стая собираются лететь на юг этой весной.
Бояре ахнули, их взгляды устремились к Владу, потом они стали переглядываться между собой. Ион внимательно следил за реакцией собравшихся. Явное желание вмешаться в войну смешивалось со страхом. Если король Венгрии собирается прийти к ним на помощь и приведет свою армию по горным тропам, как только растает снег, то боярам придется сражаться. Впрочем, выбора у них нет. Воевода уже готов, он настаивает на этом — они будут вынуждены принять бой.
Однако Ион знал, что король Корвин ничего такого пока не обещал.
— Это та новость, которую все мы ждали, не правда ли, мои верные подданные? — продолжал Влад. — Пока правители Германии, Польши, Венеции и прочей Италии сомневаются, Венгрия уже приняла решение и готова действовать. Имея за собой такую силу, мы разобьем турок.
«Говоря по правде, далековато от нас эта сила, — подумал Тремблак. — Король Матьяш Корвин сидит себе в Буде и выжидает, пока Влад раздует из искры пламя. Только тогда Большой ворон, как его называют, решит, вылетит он из своего гнезда или нет».
— Так что, мои подданные, я снова и с еще большей настойчивостью говорю вам, что пришло время войны.
Влад так и не сел в кресло, наклонился и оперся руками о стол.
— Мехмет Фатих сейчас занят с узбекской ордой Белой овцы. Они восстали. Два года назад он вынужден был заключить с нами соглашение, которое вовсе не собирается соблюдать. Теперь султан хочет получить от нас дань золотом. — В голосе Влада мелькнула насмешка. — Но хуже всего то, что он решил восстановить девсирме — набор христианских юношей в свою армию. Полторы тысячи отборных, самых сильных молодых людей мы должны послать туркам, чтобы из них готовили воинов. Они будут жить как султанские рабы, а я предпочел бы, чтобы эти парни стали валашскими воинами и были свободны.
Послышался одобрительный ропот. Этот постоянный набор юношей на султанскую службу буквально лишал государства и территории, зависимые от Порты, жизненных соков и сил.
— Я никогда не посылал никого в Турцию, потому что слишком хорошо знаю, чем оборачивается тамошнее… воспитание, — негромко продолжил Влад. — Почти все становятся там покорными рабами, только очень немногие выдерживают.
— Ты был именно тем, кто выдержал, князь! Разве не так? — подал голос еще один знатный господин, боярин Добрита. — Тогда как твой братец Раду встал на колени и подставил свой зад для султанских удовольствий.
Послышался негромкий смех. Влад напрягся.
— Мой брат все еще остается князем этого государства, Добрита, — ответил он. — К каждому человеку, в котором течет кровь Дракулести, надо относиться с почитанием, уважением и никак иначе.
— Но я же с уважением. — Боярин покраснел. — Я имел в виду совсем другое…
— Это не имеет значения, — резко прервал его Влад. — Да, мой брат будет выступать на стороне Мехмета. Многие из наших врагов вовсе не турки, но что из этого? Они поклоняются полумесяцу, только и ждут, как бы воткнуть свои бунчуки, увешанные конскими хвостами, в наши стены и возвести минарет над куполом Бизиерики Домнеска. Так они сделали в Константинополе с храмом Святой Софии. Мы просто обязаны принять их вызов. Весть о Крестовом походе не может не затронуть нас. Во имя нашей земли, веры, народа.
— А о какой вере идет речь, воевода? — неожиданно спросил архиепископ.
Его голос звучал глухо и низко от многих молитв, которые он возносил на протяжении всей жизни.
— Этот Крестовый поход объявлен римским первосвященником. — Служитель Божий произнес этот титул с явным презрением. — Что общего с ним может быть у православной церкви и у тебя, воевода?
Присутствующие смотрели на прелата, потом разом обратили свои взоры к князю. Это был тот вопрос, который все они задавали себе, но только архиепископ, который был назначен не Владом и владел богатством, сопоставимым с княжеским, осмелился задать его вслух. Слухи о том, что Дракула отрекся от православия, по-прежнему не стихали.