Первыми вымылись Детовские жены и гости плота, после чего настала очередь остальных женщин из нашей группы. Хотя мне, в отличие от них, ведро для купания без надобности, я решила не отставать от коллектива и мыться вместе со всеми.
– Ничего себе у тебя волосы растут, – в очередной раз восхитилась Юля, когда я распутала тридцатисантиметровые лохмы. – Мне бы так.
– А мне бы не так, – покачала головой я. – Знаешь какая это пытка, когда шевелюра с такой скоростью отрастает?
– Зато какие прически делать можно, – мечтательно зажмурилась астроном, в свою очередь расплетая шикарную рыжеватую косу.
– Зато не успеешь подстричься, как снова в глаза лезут, – возразила я.
Последнюю фразу услышал Росс, не преминувший съехидничать:
– Предлагаю услуги хвостовыдергивателя и неожиданнопугателя. Для знакомых оборотниц скидки!
– Да ну тебя, – с улыбкой отмахнулась я, пытаясь отмыть расчесанные пряди в воде, но природная краска намертво въелась в волосы. – Слушайте, девчонки, может, мне побриться? – спросила, задумчиво рассматривая красно-карминовые пряди. – А то мне этот цвет не нравится, а он никак сходить не хочет.
– Давай помогу, – с готовностью предложила Надя. Вскоре она сдалась, убедившись в бесплодности своих трудов, и удивленно покачала головой. – Действительно, не отмывается.
Вскоре выяснилось, что и к моей коже карминовая пыльца прилипла прочно, особенно на спине. После тщательного купания все ученые приобрели свою природную расцветку, только у светлокожей Веры на теле сохранился слабый красноватый оттенок. И лишь я по-прежнему оставалась ярко-красной. Если на руках и передней стороне тела (исключая шею и лицо) натуральный цвет еще чуть-чуть угадывался, то волосы, лицо, шея и спина (особенно треугольная область от плеч к копчику, которая у мужчин-оборотней покрыта шерстью) оставались сочно карминовыми, несмотря ни на мои усилия, ни на помощь подруг. Это помогло мне решиться, и, невзирая на все возражения, я всё-таки сбрила волосы – уж очень нервировал их кровавый оттенок.
– Н-да, мне теперь все попугаи завидовать будут, – пытаясь рассмотреть спину через плечо, потянула я.
– Ну в худшем случае это только пока верхние слои кожи не сменятся, – утешила меня Надя.
– Сама знаю, – кивнула я. – Но худший случай, похоже, в моем случае равен лучшему.
– Народ, слышали, Алина рожает! – математик неожиданно выскочил из кустов к плоту.
– Какая еще Алина?.. Рожает?!! Где? Как? – все девушки нашего плота, включая меня, дружно побежали в указанную Игорем сторону. И не важно, что женщина совсем незнакомая, ведь это первые роды у представительницы их вида. Рядом с местом действия уже собралась целая толпа: народ переговаривался, обсуждал знаменательное событие, гадал о поле будущего ребенка.
– Тихо, тихо, успокойтесь! – покой роженицы и ее мужа охраняли царские стражники, не подпуская народ к плоту, где, в шалаше, проходило таинство. Но гораздо лучше его слов на толпу подействовал женский крик, в котором смешались боль и наслаждение.
– Ну же, давай, – шепотом поддержала неизвестную роженицу Надя, до боли сжав пальцами мое запястье.
Я посмотрела на подруг. Еще бы им не волноваться – никак, скоро самим предстоит пройти через то же самое. Осторожно отняла руку у Нади и пошла выбираться из толпы. Отсюда я все равно ничего не увижу, слишком ростом не вышла. Добравшись до ближайшего к плоту дерева, я залезла повыше. Так и толкаться не придется, и на ребенка посмотреть смогу.
Через несколько минут из домика на плоту раздался радостный мужской вопль, а еще чуть позже оттуда вышел гордый отец, поднимая над головой ребенка.
– Мальчик!
Мой взгляд приковался к младенцу. С первого взгляда он походил на помесь человека и лягушки. Примерно на треть меньше нормального новорожденного, не просто пухленький, а прямо-таки толстенький. Младенец замахал руками, и я невольно обратила внимание, что между пальчиками у него перепонки, доходящие почти до ногтевой пластинки. Кстати, и на стопе тоже природные ласты, да и сами пальцы длиннее, чем у человеческих детей. На лице обращал на себя внимание узкий, из-за слипшихся ноздрей, нос и глаза, периодически затягивающиеся беловатым третьим веком. А ведь у взрослых людей этого вида нет перепонок, пальцы на ногах нормальной длины, нос другой формы, да и третьего века я ни разу не замечала…
Интересно, этот мальчик нормальный или тоже какой-нибудь полукровка, навроде моих?
Однако окружающих людей необычный облик младенца нисколько не смущал. Вокруг звучали восторженные разговоры и поздравления счастливому отцу. Понаблюдав за людьми, я решила, что с ребенком все в порядке, ведь когда я родила полукровок, все инстинкты подсказывали, что они неправильные. А раз все считают, что мальчик так и должен выглядеть, значит это – правда. Я присоединилась к поздравлениям, а потом поспешила вернуться домой, чтобы побыть в одиночестве. И эти люди еще называли меня нечеловеком! Да достаточно посмотреть на ребенка, чтобы понять, что они совершенно такие же.
Единственное, что меня немного беспокоило, так это вопрос, а как выглядят нормальные дети моего вида? 120 День 1 Года. Река К полудню Кесарю быстро полегчало: он даже присоединился к нам за обедом. Все очень обрадовались такому повороту событий, лишь Росс озабоченно хмурился, с подозрением вглядываясь в бледно-зеленоватое лицо пациента, но Кесарь заверил его, что чувствует себя несравненно лучше.
– Итак, думаю, все мы сможем справиться с возникшими разногласиями и зажить, наконец, в мире, – шутливо поднял он миску из папортофельной кожуры с супом.
– С нашей стороны для вражды нет никаких причин, – самоуверенно заявил Сева.
Кесарь бросил на него снисходительный взгляд, как на маленького ребенка, сморозившего глупость, отчего инженера перекосило, и с готовностью перевел разговор.
– Меня до сих пор удивляют отношения внутри вашей группы. С одной стороны, власть представляет царь и остальные в чем-то ему подчиняются, но с другой стороны, либо это его правление весьма неуклюже, либо на часть людей власть не распространяется.
– А она и не распространяется, – пожал плечами Илья.
– Но ведь это же приведет к беззаконию и преступности.
– Это ты на цитадельских намекаешь? – ехидно прищурился Росс. – Да, я согласен, с вами надо бы построже…
– Наши люди всего лишь почувствовали слабину. Если ваше начальство не способно удержать власть в своих руках, за нее начнется борьба. Да и просто хаос.
– У нас было все в порядке, пока не пришли вы! – обвиняюще сказал Сева, его явно бесило спокойное достоинство Кесаря. – Вот с вашим приходом действительно начался хаос!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});