Побыли с визитами у старика Авраама, сицудзи Луки Танака. Иконы — у одного повешена не на удобном месте, у другого — почти спрятана. (Эх, нужно внушить катихизаторам учить христиан, как обращаться с иконами). Побыли потом у богача Нозаки; дом и сад — прелесть; хозяин — в отлучке в Окаяма, Николай Нозаки — тоже, принимал какой–то их родственник. Так как дождь все время усиливался, то поспешили вернуться домой — к Петру Ока, — Замечателен также сей последний — по духу предприимчивости. 50 человек на свой собственный счет переселяет в Хоккайдо, — просто потому, что есть деньги, а им же, мол, нерезонно лежать без дела, а нужно им служить Отечеству. На том же основании он содержит на свои средства общество «Сейренся» — в Тоокёо, в Ситая; Вениамин Танабе основал это общество для химического производства разных лекарственных материалов, а также для делания машин. Но Танабе теперь уже в нем не участвует, а держится оно лишь деньгами Петра Ока, управляет же им Лука Танака, отец Петра Ока был врач.
Видя кругом здесь гигантские сооружения, как плотины для заграждения моря и увеличения полей, или сооружения для производства соли, — я краснею за свою мелочную робость и нерешительность — надставить землю на Суругадае, засыпав обрыв для удобства построения храма. — Смотреть здешнее — это тоже своего рода кусури.
В девятом часу известили, что пора начать богослужение и проповедь — христиане опять собрались все, язычников — человек 30, так как все время идет дождь, — неудобно. Отслужили вечерню, и сказано было поучение о необходимости молитвы и посвящения себя Богу, обращенное большею частию к христианам, но отчасти и к язычникам; им указано было, что молитва их бесполезна и достойна сожаления, ибо дерево и камень, или пустое пространство, в которое они возглашают свои призвания к богам и буддам, которых не существует, не видят, и не слышат, и не могут помочь. В начале одиннадцатого беседу нужно было закончить, ибо наполовину слушатели с трудом боролись против своей усталости и сонности.
С Павлом Цуда потом за полночь беседовали о здешних Церквах. По словам его, Кодзима–но Кеоквай зямаци наки — безукоризненная, но построить Квайдо они еще не в состоянии, особенно когда выселятся отсюда главные из них Петр Ока и Лука Танака. Беседовали также о его семейных обстоятельствах. Когда я сказал ему, что питаю намерение отправить его после Собора в Кагосима, ибо там и пожилого нужно, для привлечения людей серьезных, и опытного в житейском, для постройки Квайдо, он открылся, что очень хотелось бы ему прослужить следующий год в какой–либо Церкви недалеко от матери, которой семьдесят семь лет и которая, видимо, не переживет следующего года, ибо недавно уже отчаялись было в ее выздоровлении, и она совсем ослабела. Законное и это желание. Но я советовал ему подождать пока решением — как заявит на Соборе свое желание — проситься ли в одну из северо–восточных Церквей (его мать живет в 8 ри от Сендая), или отдаться безусловно на волю Собора, а предоставить дальнейшее — устроению воли Божией. Когда придет на Собор, тогда еще поговорим об этом. Достойный он катихизатор; как начал десять лет назад, так и доселе безукоризненно служит Церкви, идя туда, куда велит Церковь, и исполняя дело с рачением, так что везде оставляет след своего усердия — непременно устроит и возбудит там, куда послан.
Утром, при прощаньи с христианами, наказывал им избрать сицудзи взамен выбывающих главных радетелей этой Церкви — Петра Ока и Луки Танака, и избранным сицудзи постараться вполне заменить собою последних по ревности к Церкви, каковую ревность они должны выразить в скорейшей по возможности постройке здесь Квайдо; обещался помочь и от себя, когда известят, что дело начато. — Церковных денег у них собрано ен 60.
Все христиане и христианки проводили далеко за селение; к счастию, и погода благоприятствовала.
Следуя дальше, по пути в Окаяма, до которого от Огава 7 ри, видели у одной реки по берегу в маленьких заливчиках множество маленьких бегающих рыбок, ростом с пискаря, только толще его, с очень выпуклыми и близко сидящими друг к другу глазами, большим ртом, обыкновенными плавательными петушками, но ниже их на груди еще с двумя плавательными перепонками, которыми, как и первыми, рыбки и бегают по воде и по мокрому песку на берегу. Хотя их целые мириады, но поймать рыбку чрезвычайно трудно, даже сачком, так она проворна и увертлива, — По–видимому, в большой дружбе с этой странной рыбкой состоит не менее странный земноводный рак — с одной клешней всего, но зато ростом со всего его, и с глазами на длинных стержнях, которые он проворно ставит в нужном ему направлении, или прячет в желобки на головке; на берегу у реки бездна маленьких норок, в которые раки прячутся быстро, завидев опасность, так что их поймать не менее трудно, чем рыбок.
В двух ри от Окаяма, проезжая деревню Сеноо, завернули к сестре Петра Ока, Софье Кисида, находящейся здесь замужем за местным доктором, человеком очень зажиточным. Софья приодела и умыла своих детей — прехорошеньких четверо малышей, все христиане, — прежде, чем выпустить их к нам, сама также, видимо, прибралась и встретила весьма радушно. Муж ее слушает также учение; по–видимому, человек весьма спокойный и добрый, и скоро будет христианином. — Нравы в этом селении хорошие, его тоже нужно иметь в виду для проповеди, — в успехе уверяет Кисида же, свидетельствуя о добронравии и расположенности к христианству своих сельчан.
20 мая/ 1 июня 1882. Четверг.
Окаяма (Бизен).
Прибыли во втором часу, так как дорога — преплохая, все среди полей по узким тропинкам с дрянными мостиками. Павел Козаки и Иоанн Сато, здешний самый богатый купец, — к несчастью, человек больной, — встретили далеко за городом. Прочие братия и сестры собраны были в церковном доме. Совершено было богослужение и сказано поучение, после чего расспрошено о состоянии Церкви.
В Окаяма домов больше 10 000, — был стольный город удельного князя Мацудаира Бизен–но ками, с 32 ман коку, почему сизоку в Окаяма и теперь очень много; всех сизоку было 6000 домов. Здешние сизоку приучены были к роскоши; нравы были довольно распущенные, почему теперь большею частию обеднели и не знают, что с собою делать; множество из них крайность заставила прибегнуть к самым простонародным работам. Нравы вообще в Окаяма, как в большом городе, при большой дороге и значительной торговле, легкие и неблагоприятны для скорого распространения христианства. Кроме того, протестантские миссионеры уже лет восемь живут здесь с проповедью (двое — как учителя Циугакко, один как врач, — все для виду — служащие по найму у японцев); народ привык и к иностранцам, и к христианской проповеди до того, что не интересуется ими.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});