Читать интересную книгу Журнал Наш Современник 2008 #10 - Журнал современник

В новом "постхристианском" тысячелетии нас могут ожидать и другие новшества в области половой морали. "Манифест — 2000" требует отмены запрета на родственные браки. Преподносится это тоже с использованием манипулятивной уловки, когда в первом предложении через запятую провозглашаются два совершенно разнородных требования: "Не должны запрещаться смешанные браки, в частности, между белыми и неграми и браки между родственниками".

Таким образом брак представителей разных рас уравнивается с браком инцестуальным, кровосмесительным. Обратите внимание, что степень родства не оговаривается. Родственным можно счесть брак между двоюродным братом и сестрой, между родными братом и сестрой, между отцом и дочерью, дедушкой и внучкой, матерью и сыном. (Конечно, не маленьким, это, видимо, будет на следующем этапе. Пока гуманисты уверяют, что "половые отношения или браки с детьми не могут допускаться ни при каких обстоятельствах".) Да! Чуть не забыли! Родственные браки вовсе не предусматривают раз-нополость. Почему взрослый брат не может предложить другому брату, как старший младшему, руку и сердце? Или ещё не дряхлый отец — совершеннолетнему сыну? Современной либеральной морали это нисколько не противоречит. А с позиции финансово-имущественной безопасности о родственных союзах можно только мечтать. Капитал не разбазаривается, не уходит на сторону. Всё остаётся в семье.

Собственно говоря, в самых развитых западных странах это уже делается безо всяких манифестов и планетарных биллей. Однажды мы разговорились с русской женщиной, живущей в Швейцарии.

— Ну, как там у вас? — задали мы ей абстрактный, ни к чему не обязывающий вопрос.

И неожиданно услышали:

— Ничего, только даунов много. В Цюрихе, где я живу, от них просто некуда деваться.

В наших глазах легко было прочитать изумление, поэтому бывшая соотечественница пояснила:

— У нас же очень много богачей живёт. Ну и, само собой, полно родственных браков.

Тут она, видно, вспомнила, что находится на исторической родине, где такие вещи пока ещё не "само собой", и сделала дополнительное пояснение:

— Они там в Европе за копейку удавятся. А уж за миллиардные состояния — тем более.

Так что генетический риск в кровосмесительных союзах, разумеется, есть, но успехи генной инженерии дают надежду на оптимистическую перспективу.

А вот по поводу последнего этапа — сожительства с детьми… Только прочитав "Гуманистический манифест — 2000", мы наконец поняли, зачем на Западе так муссируется в последние десятилетия эта жуткая тема — тема сексуального эбьюза. Поняли, почему в Германии нас уверяли, что чуть ли не каждая третья женщина подвергается в детстве эбьюзу, совершаемому, как правило, близкими родственниками: отцом, братом, дядей. И тем более отчимом. Это, скорее всего, широкомасштабная подготовка к легализации такой запредельной патологии. Ведь в рамках нового мышления не существует никаких устойчивых нравственных норм, они находятся в непрерывной динамике. Зато устойчив вектор. Он неизменно направлен на расширение самого понятия нормы. Неизменна и технология. Ту или иную перверсию начинают "раскручивать", делая центром общественного внимания: много о ней говорить, писать, ставить спектакли, снимать фильмы, дискутировать в ток-шоу. Последние научные данные, статистика… В общем, всё свидетельствует о том, что данная патология якобы широко распространилась, стала массовой. А приобретя (больше виртуально, чем реально) массовый характер, она объявляется нормой на современном этапе развития человеческого общества. Вполне возможно, в следующем "Манифесте" сожительство взрослых и детей будет провозглашено допустимым и даже рекомендуемым для здорового образа жизни.

Моральный кодекс строителя глобализма

— Как же вам не стыдно так передёргивать! — возмутятся гуманисты. — Вы утверждаете, что проработали документы? А почему тогда не заметили целого большого куска, где конкретно перечисляются незыблемые, вечные ценности гуманистической идеологии? Вот они: "Мы должны говорить правду, сдерживать обещания, быть надёжными и ответственными, проявлять верность, понимание и благодарность; должны быть беспристрастными, справедливыми и терпимыми, уметь осмыслять и преодолевать наши различия и стремиться к сотрудничеству. Мы не можем добиваться чего-либо насилием, причинять увечья или иной ущерб другим людям. Хотя гуманисты и призывают к свободе от гнетущих пуританских догм, в той же мере они отстаивают идею нравственного долга".

Мы, конечно, обратили внимание на все эти словеса и собирались обсудить их несколько позже. Но раз наш оппонент столь нетерпелив, приступим к разбору безотлагательно.

Правдивость и человеколюбие гуманистов-глобалистов ярчайшим образом проявилось в истории с Косово. Это, наверное, верх гуманизма — сбрасывать в Пасхальное воскресенье бомбы с надписями "Счастливой Пасхи!"

"Беспрецедентная агрессия сопровождалась беспрецедентной ложью, — пишет М. Назаров в книге "Вождю Третьего Рима" (М., "Русская идея", 2004, стр. 753-754). — Разоблачения позже были оглашены даже в западных СМИ (фильм "Это начиналось со лжи" на германском телевидении вызвал дискуссию в печати и в парламенте; фракция "Союз 90/зелёные" выпустила соответствующую документацию): не было расстрела мирных албанцев в деревне Рачак, который стал поводом для западной агрессии; "гуманитарный кризис" был создан НАТО искусственно для оправдания войны. ЦРУ и НАТО цинично поддерживали армию албанских террористов и наркоторговцев; против сербского населения использовались кассетные бомбы и снаряды с урановыми сердечниками, вызвавшие облучение и жертвы даже в войсках НАТО" (стр. 753-754).

Об уровне же терпимости наглядно свидетельствуют этнические чистки в Косово, где уже не осталось коренного сербского населения. Его поспешно

заменили на албанцев, перемещённых из Албании (т. е. даже не из другой области, а из другой страны!). То, что творится в Ираке, Афганистане и других "нецивилизованных" государствах, вообще не нуждается в комментариях.

Верность — прекрасное качество. Но кому могут быть верны поклонники "свободной любви", которую "Манифест — 2000" утверждает как норму уже безо всяких оговорок о недопустимости промискуитета (т. е. связей без счёту и разбору)? Теперь это звучит так: "Сексуальное поведение должно основываться на принципе взаимного согласия". Сегодня согласился с одним, завтра — с другим, послезавтра — с пятью разными. Главное, чтоб всё было мирно, без насилия. Только при чём тут верность?

А как монтируется с честностью и запретом наносить увечья другим людям инъекционная стерилизация в странах Африки, где укол делался якобы от тяжелейшей тропической лихорадки (это "честность") и вызывал стойкое бесплодие, калеча здоровых женщин и обрекая их на отвержение мужем и соплеменниками, которые ещё не прониклись либеральными взглядами и традиционно считают бездетную семью неполноценной? (Бывает же такое: сейчас прервали на минутку работу, чтобы узнать по радио прогноз погоды, и вдруг слышим: председатель Еврокомиссии — эвфемизм, обозначающий не то чтобы мировое, но уже общеевропейское правительство, — предложил новый состав этой самой комиссии, где министры называются комиссарами. И всё вроде было нормально, пока предполагаемый комиссар внутренних дел Рокко Буттилионе не допустил двух ужасающих оплошностей: заявил, что гомосексуализм — грех и что главная цель женщины — рождение детей. На бедного председателя Жозе Мануэля Дуррана Бар-розо обрушился такой шквал гнева со стороны левых сил — левые на Западе в вопросах морали ничем не отличаются от нашего ультралиберального "Союза правых сил" — что из-за одного неосмотрительного гомофоба пришлось отозвать весь комиссариат. Так что терпимость с верностью, конечно, присутствуют. Вопрос только, что терпят и чему верны.) Есть в "Гуманистическом манифесте — 2000" и обоснование кодификации людей, которая так настораживает многих христиан. Обоснование, кстати, куда более честное, чем то, что звучит в разъяснениях наших чиновников: дескать, это нужно лишь для облегчения налогового учета и контроля. Гуманисты же говорят без обиняков: "Пора ввести в обиход новый способ идентификации человека — принадлежность к мировому сообществу. Этот признак должен быть приоритетным по отношению ко всем остальным и может служить для искоренения всякой дискриминации". В сущности, всё логично: планетарное сознание, планетарные органы управления, планетарные законы — для кого как не для планетарных граждан, благоденствующих в едином планетарном государстве?

Именно поэтому не только в нашей стране отменяется в паспорте графа "национальность", а кодификация людей носит всемирный характер. И в законы разных стран вводится норма, позволяющая "трансграничную передачу данных персонального характера". Какие государственные тайны, когда разных государств не будет? И зачем помнить, что ты русский, поляк или турок, ведь так радостно слиться в единую планетарную семью?!