– Какая замечательная у тебя гостья, командор! Я понимаю, что ты недоволен мной, но Хроносы ночью программу запускают и, как всегда, в последний момент вылезают углы. Они сами к тебе побоялись, а когда обнаружили, что ты отключился, совсем скисли. И подослали меня. Тут немного работы. Вот документы, отмечены пункты, по которым твои комментарии нужны. Свяжись с ними, когда сможешь.
– Им ведь срочно?
– Ну… да, вообще-то.
– Поэтому ты останешься сейчас.
– Но я только на минутку…
– Насколько я помню, у тебе сегодня нет ничего неотложного. Будешь развлекать Адоню, а я займусь их делами.
– Тогда расклад такой. Устраиваем праздник. Заказывай самое вкусное и можешь заниматься своими скучными делами. А мы с Адоней найдем дело поинтереснее. Идет?
Андрей успел заказать продукты, получить их, решить все дела с коллегами, накрыть красивый стол, а девушек все не было. Поскучав, Андрей снова машинально взял привезенную Линдой папку, раскрыл ее, вчитался в текст, написанный на мертвом теперь языке, – он погиб вместе с Планетой, с людьми, говорившими на нем. Эти документы были копиями, снятыми Хроносами с подлинников. Кажется, он слишком углубился в них, потому что когда поднял голову, Линда с Адоней стояли в дверях. Андрей закрыл папку и положил ее мимо столика. Он стоял и как истукан, молча смотрел на Адоню, не в силах оторвать глаз. Он поверить себе не мог, что это она, что за какой-то час она смогла стать такой ошеломляюще красивой.
Ее смуглая, чисто вымытая кожа матово светилась, на скулах горел румянец смущения. Линда даже успела смоделировать для Адони платье, отослать заказ и получить его по базовой пневмопочте.
– Мать честная!.. – наконец выговорил Андрей.
– Комплимент у тебя на редкость содержательный, – хмыкнула Линда. – Хорошо хоть – не онемел. Теперь твоя очередь нас удивлять. Показывай стол.
Обед затянулся. Адоня, ошеломленная всем, что с ней произошло, пребывала в состоянии легкой опьяненности, ей не верилось, что все это – вправду. Она пугалась мысли, что это скорее похоже на сон, чем на правду, а на самом деле ничего этого нет, не может быть, потому что слишком невероятно…
Она услышала, как Линда сказала:
– Мне пора. Я рада, что приехала к вам.
Адоня спохватилась, взглянув в сумеречное окно:
– Ох, мне тоже давно пора.
Она сказала это с таким явным сожалением, ей очень не хотелось расставаться с удивительной сказкой.
– Пообещай, что в следующий раз ты будешь моей гостьей, – сказала Линда, обменявшись с Андреем коротким взглядом. – Договорились, Адоня?
После первого ужина последовал второй, третий. Все на Комплексе знали, что Линда подружилась с маленькой горожанкой, и частенько привозит ее к себе в гости. Румовский и Калныньш были возмущены такой самодеятельностью, даже заготовили приказ о выговоре Линде за самовольничество. Но Граф заявил, что в данном случае выговор они должны объявлять ему, так как Линда действовала с его разрешения, отнюдь не самовольно. А он исходил из следующих соображений: с согласия руководителей он вводит Лиенту в свой мир, значит, никто не собирается делать из Нового Эрита заповедник с сохранением их уровня развития, рано или поздно начнется проникновение более высокой цивилизации в мир эритян, что и происходит в отношении Лиенты. Так почему того же нельзя Линде по отношению к юной эритянке, если та по уровню сознания вполне к этому готова.
– Знаешь, с Разведчиками лучше не связываться, – сказал Румовский. – Ведь знаю, что нарушение и произвол, а у них – логика. Ладно, Бог с вами, живите. Но уважьте мою личную просьбу – удержитесь от распространения подобных инициатив.
А Линда в самом деле привязалась к девушке. Андрей и не ожидал этого от сдержанной, рациональной Линды и с приятным удивлением видел, с какой трогательной заботой она относится к своей младшей подруге. Линда, а не он, ввела Адоню в семью Разведчиков.
Однажды она привезла Адоню на Комплекс и пригласила друзей. Знакомить никого не надо было – Адоня со всеми встречалась в поселке и знала каждого. Кроме того, ей о них рассказывала Линда. И все же ее охватила робость, когда она встретилась с ними здесь, а не у себя в поселке. Адоня смущалась, краснела, терялась, едва только к ней обращались; сама себе казалась смешной, глупой, неуклюжей дурнушкой. Она боялась сказать что-то не так, сделать не то – и Андрею с Линдой будет за нее стыдно…
Но Глеб рассказывал такие смешные истории, что невозможно было не рассмеяться от души; если же при этом начинал хохотать Стефан, то все принимались смеяться во второй раз, потому что тоже нельзя было удержаться. А Антон удивительно хорошо пел баллады лугар. И все так заботились о ней. Она совсем не потерялась среди удивительно красивых великанов. И рядом был Дар – его голос, смех, глаза… Адоня и не заметила, как прошла ее скованность, она почувствовала себя на редкость легко. Дома Адоня считалась молчуньей, но оказывается, она умеет говорить очень веселые вещи, а когда Антон забыл слова баллады, она с удовольствием спела с ним вместе. А потом Глеба учили танцевать зажигательный танец лугар торинду. Арне и Андрей играли на гитарах, Стефан соорудил подобие кастаньет, остальные отбивали ритм на перевернутых тарелках. Линда с Мирославом и Адоня с Глебом отплясывали торинду. Было ужасно шумно и смешно, потому что у Глеба ничего не получалось, – он постоянно путался в своих длинных ногах и музыканты от хохота сбивались с ритма. Кончилось тем, что Глеб рухнул на Стефа, сломал его кастаньеты и все попадали от смеха. Не скоро успокоившись, единогласно решили лучшим танцором объявить Глеба, потому что все остальные отнеслись к делу крайне легкомысленно, а Глеб танцевал очень старательно, мужественно и самозабвенно.
До темноты дом Линды звенел от смеха на зависть остальным обитателям Комплекса. Все знали – Разведчики хоть работают, хоть веселятся – будто последний день живут.
Домой Адоню провожал Андрей. Было темно, и он не стал вводить ее в состояние сна. Она бросила на него недоуменный взгляд, медленно отвернулась, сидела тихая и молчаливая.
– Тебе хорошо было? – спросил он.
– Мне так хорошо, что плакать хочется, – вздохнула Адоня, ткнулась лбом Андрею в плечо.
– Ты же говорила, от радости не плачут.
Адоня невесело улыбнулась:
– Я тебя обманула.
Глейсер бесшумно опустился на темную поляну. Они вышли из него, остановились. Сумрачные заросли теснились вокруг, там не было ни души – Андрей, как всегда, проверился, избегая посторонних глаз. Адоня повернулась к нему, подняла неясное в полумраке лицо.
– Ан…д…рей… – медленно проговорила она. – Так странно называют тебя твои друзья. Почему?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});