Читать интересную книгу Магнатъ - Алексей Кулаков

Опережая вопрос, главный аудитор произнес с явными нотками сожаления:

– Денег ему пока не предлагали.

Задумчиво хмыкнув, князь не стал ничего говорить – вместо этого он убрал доклад, достав вместо него из недр своего стола пару исписанных листов веленевой бумаги и сложенную вчетверо карту Юго–Западной Африки.

– Недавно мне стало известно, что вот от этой отметки и до этой имеются богатейшие россыпи алмазного сырья высокого качества. В связи с этим у меня появились кое–какие мысли, и я просил бы вас, Аристарх Петрович, их оценить.

Всунув листки в карту, оружейный магнат передал ее своему подчиненному – и тут же достал новую.

– Из другого, не менее надежного источника, я выяснил примерное месторасположение потерянной казны одного из древних княжеств Индии. ПОКА примерное.

Никаких особых сведений на карте отображено не было – всего лишь небольшой кружок, оставленный грифелем красного карандаша.

– Проработайте вопрос тихого изъятия этой казны. Возможно, вам будут полезны мои наброски…

Сложенный вчетверо лист обычной писчей бумаги лег поверх карты.

– На этом у меня, пожалуй, все.

Аристарх Петрович тут же бережно упрятал невероятно ценные бумаги в свою папку, прижал ее к груди и нескрываемым почтением удалился, провожаемый хозяином почти до самой двери – масштаб исполняемых и только предстоящих ему дел, да и сам уровень оказываемого доверия дарил такие ощущения, что… Что перед ними постепенно блекли почти все привычные человеческие удовольствия. Вино, изысканные сигары, тонкий флирт с таинственной (или не очень) красавицей, карты – и многое другое пыталось, и никак не могло сравниться с тем, чем ежедневно занимался бывший титулярный советник. Как же скучно, как же серо и уныло он раньше жил!..

– Ваше сиятельство.

На смену Горенину в кабинет проскользнул один из делопроизводителей московского отделения Русской оружейной компании, чьей почетной обязанностью была доставка свежей прессы на стол любимого начальства. И неважно, присутствует оное в конторе или нет. Вслед за тружеником пера и чернильницы в скромную хозяйскую обитель пожаловала и дородная женщина с подносом в руках – не одной лишь пищей духовной жив человек, приходится и о телесном заботиться!.. В этот раз «подкормкой» выступили сибирские пельмени, зернистая каспийская белужья икра, салат из помидоров–огурцов, выросших в теплицах Сестрорецка, густая сметана из Вологды, китайский чай с ломтиком цейлонского лимона и кусочком тульского свекольного сахара, а так же два ломтика наисвежайшего, духмянистого пшеничного хлеба. Последний был безродным сиротой, так как зерно, из коего он и появился на свет, проделало путь столь сложный и многообразный, что проследить его происхождение не было ну никакой возможности. Впрочем, через десять минут это стало абсолютно неважно, по причине полного исчезновения как пельменей, так и хлеба.

– Благодарю, было вкусно.

Устроив животу небольшой праздник, Александр подождал, пока за поварихой не закроется дверь, после чего с большим наслаждением зевнул, едва не вывихнув челюсть. Встал, походил, и уселся обратно, устроив напоследок самому себе небольшую диверсию путем открытия форточки. Потянулся, широко раскинув руки, и обратным движением зацепил верхнюю из доставленных газет. Что там? «Российские известия»?..

– Ой мороз–мороз, поморозь меня… А то прямо за столом усну. Опа!

Разложив первый разворот перед собой, аристократ со странным удовлетворением огласил текст с передовицы:

– Высочайше удовлетворено прошение его императорского высочества Алексея Александровича о полной его отставке со всех занимаемых им постов.

Довольно улыбнувшись, таинственный и неуловимый венгерский граф Дракула, он же русский князь Агренев тихо пробормотал себе под нос:

– Так и знал, что такой туше и две пули нипочем!.. Пусть без «хозяйства», зато жив.

Внимательно вглядевшись в фотографию бывшего члена Государственного совета, бывшего Главного начальника флота и Морского ведомства, полного адмирала, и прочее и прочее и прочее… Единственное звание, что не успел получить великий князь Алексей Александрович, младший брат ныне правящего императора – это прозвище «Семи пудов августейшего мяса».

– Правда, особого счастья по этому поводу на мужественной морде его лица что–то не наблюдается.

«Зато теперь у него должен кардинально улучшиться голос. Да и танцором станет наипервейшим, хе–хе–хе…».

Еще немного позлорадствовав, удачливый охотник на крупную дичь перекинул с десяток страниц ежедневника и сделал пометочку – о том, что надо бы навестить дорогого (правда, последнее в меру) Сергея Юльевича Витте. Молодой государственный деятель Российской империи в последнее время вызывал в нем одни только положительные эмоции – например, своей несгибаемо–твердой позицией патриота. Только появился слух о желании Его Императорского Величества выделить из Таможенного управления Пограничную стражу, с одновременным преобразованием оной уже в Отдельный корпус – как вокруг минфина сразу стали увиваться разные личности, желающие погреть руки на поставках амуниции и всего остального. Но министр, как подлинный радетель о благе Отечества, об этом и слышать ничего не хотел. Потому как уже проверил некий номерной счет, открытый в одном из… Собственно, это ведь абсолютно неважно, в каком именно банке?.. Главное, что через неделю после этого Русской оружейной компании предложили обсудить возможность большого контракта. Новая, очень удобная и ноская форма, маскбалахоны и плащ–палатки, фляжки–котелки из алюминия и карабины Агрень – для нижних чинов. Пистолет–карабины Кнут, бинокли и полевая телефония для господ офицеров. Ну и колючая проволока, простая «Егоза» и в виде спиралей Греве – на радость контрабандистам. А через полгода у владельца все той же самой компании, вполне возможно появится и зародыш собственного банка – в виде сберегательных касс взаимного кредита.

«Надеюсь, мое скромное участие поможет Витте продавить свой вариант с местом размещения новой военно–морской базы флота. Если Либава пролетит, а Мурманск появится на картах империи раньше на двадцать три года – знакомая мне история наконец–то начнет изменяться».

Оскалившись на мгновение в свирепой ухмылке, князь сплел пальцы в замок.

– Заодно и я, многогрешный, немного погрею руки на строительстве железной дороги и самой базы.

А уж какие откроются возможности! Еще со школьной поры Александр помнил, что Кольский полуостров просто–таки уникальное образование по части всяких полезных ископаемых. Никель, платиновая группа металлов, железо, редкозем вроде бериллия или титана, сырье для фосфатных удобрений и алюминия, месторождения ювелирных и полудрагоценных камней…

– М–да. Вот только где бы взять батальон, а лучше сразу полк геологов?

Немного помечтав о грядущих славных временах, хозяин кабинета внезапно встрепенулся. Раз уж он так дружит с Витте, то надо бы позаботиться и о том, чтобы в будущем Китайско–Восточную железную дорогу строили не на казенные средства с добавлением французских денег, а совсем даже наоборот. Процентов десять участия казны, а остальное пусть добавят Ротшильды и банкиры помельче – самое оно будет!.. Насколько он помнил, во время возведения дороги строителям регулярно приходилось отбиваться от хунхузов, затем во время восстания ихэтуаней в тысяча девятисотом году бравые китайские крестьяне растащили и разломали семьсот верст готового пути, мимоходом перебив часть строителей. А через пять лет, после поражения в Русско–Японской войне, большая часть КВЖД и вовсе перешла под контроль островной империи. Спрашивается – и зачем тогда все затевалось?

«По всей видимости, чтобы помочь бедному и технически отсталому Китаю обустроить одну из своих самых малолюдных и бедных окраин. Дело, кстати, очень хорошее – если затем отжать эту провинцию под себя. Но что–то как–то оно сомнительно… Значит – строить будем, но на французское золото, русскими строителями и техникой, а в документах не забыть предусмотреть пункт об обстоятельствах непреодолимой силы – и пусть китайцы потом рельсы крадут и шпалы жгут себе на здоровье!.. Хмм. Или лучше вообще ничего не строить, а сначала решить вопрос с принадлежностью Южной Манчжурии? Надо все хорошенько обдумать».

Отложив газету в сторонку, Александр вытянул из жилеточного кармашка золотую луковицу часов, щелкнул крышкой и тут же начал собираться: подходило время немного «повращаться» в светском обществе, путем участия в устраиваемом графом Сумароковым–Эльстон небольшом приеме. Всего–то тридцать–сорок гостей! «Можно сказать, посидим тесным уютным кружком».

Уже на выходе из конторы он вспомнил, что на прием может пожаловать великий князь Сергей Александрович, официальный покровитель художников и скульпторов, а неофициально – предводитель секс–меньшевиков древней столицы. Не зря же после его становления московским генерал–губернатором, некоторые записные остряки начали печально шутить, что мол, раньше Москва стояла на семи холмах, а теперь вот, на одном бугре…