– Кроме Цербера? Я не знаю, кого он оповестил, но с моей стороны – никто. Я не распространяюсь насчёт своих информаторов.
Я кивнула, постучав по столу и спросив прямо в лоб:
– Если бы Ориас первым меня не нашёл, как бы ты меня использовал?
– Цербер тебе уже кое–что рассказал, – с ленивой улыбкой заметил Айшел. – Что ж, придётся ответить правду, раз я хочу жить.
Он допил чай, поставив чашку и аккуратно отодвинув её.
– Да, я искал тебя для своих нужд, но даже если бы нашёл, вряд ли бы что–то сделал, не имея кода. Пустая затея, однако у Ориаса что–то да и вышло… не скрою, у меня были весьма отвратительные планы на твой счёт.
– Какие же?
Айшел пожал плечами.
– Я собирался убить Сенат.
От повисшего молчания мне стало плохо. Я огляделась, боясь, что нас может кто–то подслушать. Однако никто рядом не сидел.
– Я не ослышалась? – подалась я вперёд. – Ты собирался устранить Сенат?
– Да, – как ни в чём ни бывало ответил Айшел.
– Зачем?
– У меня были свои причины и мотивы.
Мне вспомнились слова Цербера.
– Ты уже однажды пытался расправиться с Сенатом.
– И потерпел поражение, однако не смирился с ним.
– Тогда почему нельзя было потребовать у меня сразу жизни всех в Сенате?
– Чтобы тут же развязать кровавую войну между Барониями и Содружеством? Я был тогда молод, и руководствовался только местью. Сейчас же всё наоборот – мне лучше действовать скрытно, чем напрямую, подвергая себя риску. Тем более есть другие пути устранения тех, кого мне надо. Оникс заменил половину Сената, так что теперь он мне нужен не весь.
– Рада это слышать, – пробормотала я. – Значит, в ближайшем будущем резня не намечается?
Айшел промолчал, и провидец на его руке зашевелился.
– Звёзды, да убери ты уже эту тварь! – не выдержала я.
Барон аккуратно подцепил провидца руками, с неприятным чавканьем оторвав его. На коже остался свежий тёмно–золотой синяк, однако стоило провидцу упустить добычу, как он завертелся как ненормальный, выстрелив своим жалом во рту. Раздался отвратительное чавканье, и на наших глазах тварь начала выворачиваться наизнанку. От неожиданности Айшел разжал пальцы, и провидец, упав с противным чавканьем на стол, застыл, противно подрагивая и являя розоватое мясо внутренностей.
– Давно я его не кормил, – заметил Барон. – Верни его обратно.
Кровобитка даже пальцем не пошевелила, однако провидец вновь вздрогнул и начал выворачиваться. Я поспешно отвернулась, краем глаза видя, как Айшел подбирает полуживую тварь, пряча её в чемоданчике и надёжно закрывая его.
– Ну так? Ты согласна?
– У меня особо нет выбора, так что, да. Согласна.
Барон довольно кивнул, указав белым когтем на мою шею.
– Вижу у тебя интересную вещицу.
Я тут же сжала пальцы на голубом камешке подвески. Не сомневаюсь, что Айшел знает о его предназначении. Да и недавно открылось, что этот камешек способен не только обратно на Файю отправить, но и в другое место. Правда, я никому об этом не говорила, но Айшел и Цербер и так наверняка знали.
– С его помощью всё будет в разы быстрее. Ладно, идём.
Барон поднялся, явно больше не собираясь тратить время попусту. Я же, едва успев расплатиться за еду с подошедшей официанткой, пошла следом за ним, под настороженный взгляд Тханы.
Выйдя из кафе, мы направились в другой конец улицы, туда, где вообще не было народу. Не нужны нам лишние свидетели.
– И куда мы?
– У нас много вариантов?
Ну да, опять в Баронии.
Я взяла Тхану за руку, а Айшела, стараясь не касаться его голой кожи, за широкий рукав. Тот в свою очередь положил ладонь на голову гончей. Выдохнув, я закрыла глаза, чувствуя, как теплеет камешек и Земля остаётся далеко позади.
Раскрыв глаза, я оказалась на планете Айшела Ши–Тейна.
3
Двери сами раскрывались перед нами, пропуская в богато украшенные комнаты, светлые, не смотря на ночь за окнами. Нас сопровождали две гончие – одна шла впереди, вторая позади, следя, чтобы никто не отстал или не прикарманил что–то. А тут было что: в коридорах и залах стояли шкафы с различными бесценными книгами, свёртками, дощечками, папками, которые собирали ни одно поколение Ши–Тейнов. Наверное, тут были записи на самых первых языках, только появившихся во Вселенной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Всё это собирал мой дядя, – заметив мой взгляд, пояснил Айшел. – Он был коллекционером сведений, и привил эту черту мне.
Мда, так вот кому «спасибо» говорить надо. Ну ничего, окажусь на том свете – скажу всё, что думаю о его племяннике. Надо же кому–то пожаловаться?
В доме нам не встретился ни один иномирец, только гончие. Видимо, Айшел не доверяет свои знания кому попало. Неужели сам за всем наблюдает? Я бы свихнулась с ума каждый день наводить здесь порядок, хотя, на удивление, у Айшела даже следа пыли или беспорядка не было. Всё чисто, аккуратно, так, словно здесь вообще никто не живёт.
– Предпочитаешь жить в одиночестве?
– Это лучше. Знаешь, сколько личностей хотят проникнуть в мой дом и вызнать тайны? Они могут прикинуться уборщиками, и пока ты в отлучке, перебрать всю твою библиотеку, плевав на то, насколько хрупки некоторые документы, готовые рассыпаться у тебя на руках.
– И какие же у тебя тут самые древние документы? – не сдержала вопроса я.
Губы Айшела изогнулись в улыбке, и он вдруг свернул в одну из комнат. Как и остальные, она была большой, с высоким персиковым потолком с лепниной и шкафами из тёмного дерева, в которых покоились различные книги. Были и стойки с древними фолиантами, накрытыми стеклом, и выдвижные ящички со свёртками. В центре стояло несколько кресел с деревянным столиком под углом, чтобы было удобнее читать.
– Интересно, у кого больше рукописей – у тебя или Сената? – задумчиво поинтересовалась я, оглядываясь по сторонам.
– Спорный вопрос, – уклонился от ответа Айшел. – Могу сказать так – здесь собраны оригиналы, тогда как у Сената есть только копии.
– Наверное, они хотели бы раздобыть оригиналы.
– Хотели, даже предлагали внушительную сумму, – скрестил на груди руки хиим. – Я не поддался. В конечном итоге, я собрал лишь малую часть того, что тут представлено. Это сокровище Ши–Тейнов, которое я не собираюсь продавать или обменивать.
Я молча кивнула, стараясь не показывать своего изумления.
– Неужели одного дома хватает, чтобы хранить тут всё?
– Нет. Пришлось оборудовать подвалы – там хранится более значимая литература в единственном экземпляре и сведенья, которые лучше не распространять. Здесь же ничего особо важного, да и в основном то, что выставлено за стеклом – копии. И всё же советую без спроса не брать их, – это уже было обращено к Тхане, что довольно близко подошла к одному из стеллажей. – Тут везде защита. Притронешься к книгам без моего разрешения – поднимешь на ноги гончих. А у них только один метод борьбы с ворами.
Тхана выразительно взглянула на Айшела, видимо, не особо испугавшись его угрозы.
– Тут есть свитки с Даруса.
– Да, несколько.
– Откуда? – нахмурилась та. – Наши жрицы не распространяют рукописи даже среди других планет Даруса.
– Я умею находить общий язык.
– Иными словами – это было украдено и продано Церберу, а ты выкупил у него, – перевела я.
– Отчасти правда.
Я фыркнула, но продолжать не стала. Подойдя к пьедесталу, я увидела раскрытую книгу, защищённую практически невидимым стеклом, лишь блики давали знать, что оно там есть. Взгляд ловил непонятные закорючки на пожелтевшей от времени бумаге. Этому фолианту миллионы лет, если не больше.
– Тут история возникновения первого Сената, – подошёл ко мне Айшел с другой стороны.
– Копия?
– Подлинник хранится внизу.
– И сколько их?
– Двадцать четыре, но у меня есть вариант рукописи золотых и серебряных хиимов.
– А последние-то откуда?
– Кресло не всегда передавалась по наследству, особенно у серебряных. Кто–то умер, а у него не было родственников, тогда кресло занимал другой. Книги передавались, терялись, забывались, и одна из них в конечном итоге попала ко мне.