Читать интересную книгу Добрые предзнаменования - Нил Гейман

– Да, да, это Великий План, – отозвался Азирафаил. Он говорил вежливо и уважительно, но при этом так, как кто-то, задавший на политической встрече вопрос, что никому не нравится, и не собирающийся уходить, пока не дадут ответ. – Я просто хотел убедиться, что он же – план основ. Просто хочу быть в этом уверен.

– Не важно! – крикнул – как ударил – Метатрон. – Конечно же, они одинаковы!

«Конечно? – подумал Кроули. – На самом-то деле они не знают». Он начал улыбаться как идиот.

– Значит, вы в этом не стопроцентно уверены? – продолжал атаку Азирафаил.

– Не дано нам понимать План основ мира, – откликнулся Метатрон, – но, конечно же, Великий План…

– Но Великий План может быть лишь малюсенькой частичкой основ всего мира, – вступил Кроули. – Вы не можете быть уверены, что то, что сейчас происходит, не правильно с точки зрения основ мира.

– Все зззаписано! – проревел Вельзевул.

– Но где-то еще может быть записано совсем другое, – не отступал Кроули. – Где-то, где вы прочесть не можете.

– Буквами большего размера, – добавил Азирафаил.

– Подчеркнутыми, – прибавил Кроули.

– Дважды, – дополнил Азирафаил.

– Может, это не только свет проверяют, – продолжал Кроули. – Может быть – и вас, ребята. Хмм?

– Бог со своими верными слугами в игры не играет, – произнес Метатрон, но голос его был взволнован.

– Фьюю-и, – присвистнул Кроули. – Где ж ты был?

Глаза всех повернулись к Адаму. Он, похоже, очень серьезно о чем-то думал.

Потом он бросил:

– Не понимаю, почему важно, что написано. Особенно когда написано про людей. Всегда что-то можно вычеркнуть.

Над взлетно-посадочным полем пронесся ветер. Армии собранные Свыше задрожали, словно мираж.

Настало такое молчание, какое, вероятно, было за день до Сотворения.

Адам стоял, улыбаясь им двоим, маленькая фигурка, стоящая точно посередине между Небесами и Адом.

Кроули схватил Азирафаила за руку.

– Знаешь, что произошло? – прошипел он возбужденно. – Он был оставлен один! Вырос человеком! Он – не Воплощение Зла и не Воплощение Добра, он просто… воплощение людей.

Потом:

– Думаю, – проговорил Метатрон, – что мне следует отправиться за новыми инструкциями.

– И мне такжжже, – согласился Вельзевул. Его сильный гнев переместился на Кроули. – И роль твою в сием доложжжу я, ужжж ты поверь. – Он злобно глянул на Адама. – И не зззнаю я, чччто скажжжет твой Отец…

Послышался взрыв – словно гром прогремел. Шедвелл, который несколько минут дрожал от возбуждения с примесью ужаса, наконец достаточно смог проконтролировать свои дрожащие пальцы, чтобы нажать на курок.

Шарики дроби пролетели через то место, где только что был Вельзевул. Шедвелл так никогда и не узнал, насколько ему повезло, что он промахнулся.

Небо колыхнулось, а затем стало просто небом. Тучи на горизонте стали расходиться.

Мадам Трейси прервала молчание.

– Ну и странные были, – бросила она.

Она совсем не это имела в виду – «ну и странные были»; но то, что она имела в виду, и, вероятно, надеялась выразить, выразить яснее она не могла, разве что воплями. Но человеческий мозг отлично заживляет метафорические раны, и слова «ну и странные были» – часть стремительного процесса залечивания. Через полчаса она будет думать, что просто слишком много выпила.

– Думаешь, все кончилось? – спросил Азирафаил.

Кроули пожал плечами.

– Боюсь, не для нас.

– Не думаю, что вам надо волноваться, – сообщил им Адам. – Я про вас двоих все знаю. Не волнуйтесь.

Он посмотрел на остальных Них, которые попытались отступить подальше. Немного, подумал, а потом произнес:

– И так, слишком много путаницы насоздавали. Но мне кажется, все станут гораздо счастливее, если об этом забудут. Не то чтобы забудут, просто не будут помнить. А потом мы все сможем пойти домой.

– Но ты же не можешь все так оставить, – вскричала Анафема, пробиваясь вперед. – Подумай обо всех тех вещах, которые сможешь сделать. О хороших вещах.

– Каких, к примеру? – спросил Адам подозрительно.

– Ну… для начала, мог бы вернуть китов в моря.

Он наклонил голову.

– И люди их прекратят убивать, да?

Она замешалась. Было бы славно сказать «да».

– А если люди их начнут убивать, что попросите меня с ними сделать? – продолжал Адам. – Нет. Полагаю, я начинаю с этим разбираться. Когда начнешь всюду все менять, нельзя будет с этим закончить. Мне кажется, самая разумная вещь – это чтобы люди знали, что убив кита, получат мертвого кита.

– Совершенно разумно, должен сказать, – заметил Ньют.

Адам поднял бровь.

– Просто здравый смысл, – ответил он.

Азирафаил похлопал Кроули по спине.

– Похоже, мы выжили, – бросил он. – Представь, как жутко бы было, если бы мы были хоть насколько-то компетентны.

– Э, – отозвался Кроули.

– Твоя машина в рабочем состоянии?

– Думаю, придется с ней слегка повозиться, – признал Кроули.

– Я вот что подумал – мы можем этих добрых людей отвезти в город, – проговорил Азирафаил. – Я, уж это точно, должен хоть один раз откушать с мадам Трейси. И с ее молодым человеком, конечно.

Шедвелл поглядел через плечо, а затем поднял глаза вверх – на мадам Трейси.

– О ком это он говорит? – спросил сержант, глядя в ее сияющие глаза.

Адам вновь присоединился к Ним.

– Полагаю, теперь мы должны пойти домой, – бросил он.

– Но что на самом деле произошло-то? – недоуменно спросила Пеппер. – Я имею в виду, было это все…

– Теперь это уже не важно, – отозвался Адам.

– Но ты мог бы так помочь… – начала Анафема, глядя, как Они возвращаются к своим велосипедам.

Ньют мягко взял ее за руку.

– Это плохая идея, – проговорил он. – Завтрашний день – первый день из оставшейся части наших жизней.

– Знаешь, – откликнулась она, – из всех избитых выражений, которые я всю жизнь по-настоящему ненавидела, это – самое ненавистное.

– Удивительно, верно, – ответил Ньют счастливо.

– Почему на двери твоей машины краской выведено «Дик Терпин»?

– Это шутка, на самом деле, – ответил Ньют.

– Хмм?

– Потому что всюду, где бы я не появился, людей останавливаю[80], – пробормотал он несчастно.

Кроули хмуро глядел на управление джипа.

– Я сожалею о машине, – говорил Азирафаил, – я знаю, как ты ее любил. Может, если по-настоящему сильно сконцентрируешься…

– Такой же она не будет, – ответил Кроули.

– Да, ты, наверное, прав.

– Она у меня с того времени, когда новехонькой была. Это не машина была, а что-то вроде перчатки на все тело.

Он принюхался.

– Что-то горит? – вопросил он.

Ветерок поднял пыль в воздух и вновь бросил ее на землю. Воздух стал горячим и тяжелым, заключив в себе тех, кто в нем находился, как сироп мух.

Он повернул голову и поглядел в лицо Азирафаила, на котором был написан ужас.

– Но все же кончилось, – проговорил он. – Не может же сейчас произойти этот… как там он зовется, правильный момент или как-то так… прошел! Все кончилось!

Земля начала трястись. Звук был как от поезда метро, но не проезжающего внизу. Скорее выезжающего наверх.

Кроули бешено возился с переключателем передач.

– Это не Вельзевул! – проорал он, перекрикивая шум ветра. – Это Он. Его отец! Это не Армагеддон, это личное. Заводись, проклятая ты машина!

Земля раздвинулась под Анафемой и Ньютом, кинув их на танцующий бетон. Из дыр и разломов хлынул желтый дым.

– Ощущение как от вулкана! – прокричал Ньют. – Что это?

– Что бы это ни было, оно очень сердито, – ответила Анафема.

В джипе с уст Кроули одно за другим слетали проклятия. Азирафаил положил руку ему на плечо.

– Там люди, – сказал он.

– Да, – кивнул Кроули. – И я.

– Я имею в виду, мы не можем позволить, чтобы с ними такое происходило.

– Ну, и что…. – начал было Кроули и остановился.

– Я имею в виду, если подумать, мы и так достаточно для них проблем создали. Ты и я. За годы. Одна вещь, потом другая…

– Мы просто делали свои работы, – пробормотал Кроули.

– Да. Ну и что? Куча народа в прошлом просто делали свои работы – посмотри, какие они создали проблемы.

– Ты же не имеешь в виду, что мы должны по-настоящему попробовать Его остановить?

– А что тебе терять?

Кроули начал было спорить, а затем осознал, что нечего. Он ничего потерять не мог, чего уже не потерял. Они ничего не могли с ним сделать, что будет хуже того, что сейчас с ним произойдет. Он наконец-то ощутил себя свободным.

А еще, засунув руку под сиденье, он ощутил, что там лежит какая-то железка. Полезна она не будет, но ведь полезно ничего не будет. На самом деле, будет гораздо страшнее противостоять Мятежнику с каким-либо хорошим оружием. Тогда у тебя может появиться некоторая надежда, от чего потом станет только хуже.