Читать интересную книгу Колдун из Темногорска - Роман Буревой

– Я еще с ним не говорила.

– Ну а сама как думаешь? Что он скажет, узнав о нашем договоре?

Надя ответила не сразу. И эта пауза не была театральной – скорее всего, она не могла подобрать ответ.

– Возможно, он велит мне покинуть Беловодье. Но возможно, и нет.

– Что, так серьезно? О нет, зачем же рисковать ради меня! – воскликнул он с пафосом. – Разве я могу пожертвовать твоим счастьем ради минуты собственной выгоды?!

– Все-таки ты наглец, – фыркнула Надя.

– Но я тебе нравлюсь.

– С чего ты взял?

– Мне бы этого хотелось. – Роман и сам подивился, как он произнес эту фразу, как легко расставил в ней слова и подобрал интонации. А ведь несколько минут назад он и представить не мог, что скажет подобное. Может, само присутствие Нади, исходящее от нее тепло подействовали на него магнетически? Или она – колдунья?

– Можно считать это признанием? – В ее голосе звучала ирония.

– Разумеется! – Он тоже попытался быть ироничным. Но почему-то не получилось. Во всяком случае, сам он, вслушиваясь в собственные слова, уловил какие-то печальные, даже драматические нотки.

Надя окинула его оценивающим взглядом. Вот бы никогда не подумала, что ей понравится парень такого сорта. И он совершенно не походил на Антона, этот полубезумный деревенский колдун. Но происходящее показалось ей неожиданно забавным.

– А я была уверена, что тебе нравится Лена.

– Лена?.. Не моя заводь. Она столько лет ждала Стена и вот наконец дождалась. Если сказать честно, я за них рад. – Произнося эти слова, он был абсолютно искрен – в эту минуту Лена значила для него не больше, чем та толстуха за прилавком.

Напрасно Надя пыталась сделать вид, что сообщение Романа ей безразлично. Лицо ее исказилось так, что Роман спешно ударил по тормозам. Ему показалось, что Надя сейчас грохнется в обморок. Или убьет его под горячую руку.

– Значит, она его ждала. Я так и знала, что у него кто-то есть! – выдохнула она с неожиданной злобой.

– Это было так серьезно? – невинным тоном осведомился Роман.

И неожиданно почувствовал там, где положено быть сердцу, острую боль, будто иголка впилась под ребра, и вытащить проклятую не было никакой возможности.

– Ничего серьезного, просто небольшой романчик. Давно, еще в Германии. – Надя старалась изо всей сил говорить равнодушно. – В конечном счете это жестоко – заставлять женщину ждать столько лет. Лена могла бы выйти замуж, нарожать детей, сделаться счастливой клушей, бегающей на скучную поденщину и утирающей своим соплякам разбитые носы. – Надя и сама не заметила, как в словах ее прибавилось яду. – Это, кажется, называется быть счастливой и… – Она запнулась и бросила на Романа дерзкий взгляд: – Не воображай ничего такого – я его никогда не любила.

– Почему же тогда не вышла замуж?

– Я замужем. – Она сказала это таким тоном, что ему почудилось – шутит.

Или он надеялся, что шутит?

– За кем же?

– За Гамаюновым. И тебе не намерена ничего объяснять.

Он обнял ее за плечи и попытался привлечь к себе, но она его оттолкнула.

– И думать не смей, – сказала без тени кокетства. – Связаться с тобой – полное безумие.

– Разве тебе не хочется сделаться немного безумной?

– Нет.

Ее слово было как закрытые ворота. Он уперся в них и ощутил стальную прочность. А ему казалось, что в ее глазах мелькала некая безуминка, как обещание невозможного. Неужели ошибся? Он, Роман Вернон, ошибся? Выходило, что так.

Пора было возвращаться назад.

“Шестерка” вновь неспешно покатила по ухабистой лесной дороге. Роман старался не отрывать взгляда от залитого дождем полотна, но его так неостановимо тянуло вновь глянуть Наде в лицо и прочесть… Неведомо, что он надеялся прочесть в ее глазах. Смущение? Вряд ли такую женщину, как Надя, можно смутить. Растерянность? Нет. Нечто неопределенное, как след на воде. Поджечь лед – кто не мечтал о подобном! Завоевать рабыню или раба – нет в том доблести, это просто добыча. А вот эту непокорную, недоступную львицу пленить и если не в клетку посадить, то надеть на шею тонкий обруч, невидимый и неприметный ошейник – это цель! Он не удержался и украдкой бросил на нее взгляд. Она смотрела прямо перед собой и улыбалась.

Что же означала ее улыбка? Ничего. Спокойствие души – и только. Ледяное спокойствие.

Поглощенный этими мыслями, Роман не сразу уловил опасность. Но все же уловил. Тут же вывернул руль и съехал с дороги. Машина, подпрыгнув на горбатине мокрой земли, рыкнула, как живая, ухнула в канаву с водой, рыбиной вынырнула на песок и, заскрежетав, ткнулась бампером в тощую сосенку. Удар был несильный – и Романа, и Надю лишь качнуло вперед. К тому же по западной привычке Надя была пристегнута ремнем безопасности. А Роман пристегнулся не по привычке, а потому, что, отъезжая, предчувствовал подобное.

– Ты что, ездить разучился? – Надя отстегнула ремень.

Их прыжки в канаву и из нее были так мгновенны, что она не успела испугаться.

– Взгляни! – Роман махнул рукой в сторону дороги. Там, хищно блестя остриями, разлеглась поперек полотна зубастая лента. Надя ничего не сказала, но он заметил, как она вздрогнула. Верно, представила, что бы с ними случилось, если бы колдун не свернул с дороги.

Они выбрались из машины. Роман отчетливо ощущал присутствие неизвестных.

“Трое”, – определил он, еще их не видя.

И не ошибся – троица уже устремилась к ним. Но не те, кого ожидал увидеть Роман. Ловушку устроили вовсе не люди Колодина. Впереди бежал Николай Веселков, а с ним Дрозд и еще один, Роману незнакомый, постарше Стена и его бывших одноклассников, русоволосый, с бородкой, ну чисто витязь с картинки из детской книжки. Роман слегка оттеснил Надю назад. За спиной у них оказался мощный сосновый ствол. К счастью, фляга с пустосвятовской водой была в кармане, и это почти уравнивало силы.

– Не подходите, – предупредил он, глядя на троицу без всякой приязни. – Или…

– Стойте, ребята, – приказал приятелям Ник Весел-ков. – Мы прибыли сюда поговорить по душам, Роман Васильевич.

– Для того и ленту поперек дороги разложили, – усмехнулся колдун.

– Мы ведали, что тебе не составит труда ее заметить. И ты блестяще подтвердил наши предположения, – вкрадчиво проговорил Николай.

– Что вам нужно? – Роман решил немного потянуть время.

Если сейчас выплеснуть воду из фляги, то, пожалуй, до всех троих не достать. Нет, наверняка не достать. Пусть подойдут ближе. Разговаривая, они будут потихоньку приближаться, как три жирных кролика к пасти безобидного удава. У двоих из них с собой были пушки, и запах оружия вызывал у Романа тошноту. Но пока они не торопились доставать оружие.

– Ты, Роман Васильевич, ты мне нужен, – улыбнулся Веселков. – Я ведь шел за тобой с самого начала.

– От Питера следил? – Роман надеялся, что сейчас Веселков будет с ним откровенен.

– Нет. От Темногорска. Такой ответ удивил колдуна.

– А ты так ничего и не понял, – улыбнулся Николай Иванович. – Насмешничал, искал друзей не там, где надо. Ошибочно ты живешь, Роман Васильевич, потому как некому тебя направить.

– И кто меня должен направлять? Ты?

– Почему бы и нет? Я суть вижу. А ты – нет. Но одну службу ты мне все-таки сослужишь.

– Я никому не служу, – отвечал господин Вернон. – Только себе.

Тем временем двое из приспешников Николая подобрались достаточно близко. Но сам Веселков за время своей назидательной проповеди так и не сдвинулся с места. Ну ладно, можно рискнуть – двое из трех, и то неплохо. Тем более что у Николая при себе пистолета не было. Как всегда, только нож. Он стоял достаточно близко, чтобы уловить подобные мелочи.

– Кажется, тебе надо объяснить, кто я такой…

Но Роман не дослушал, выхватил флягу и плеснул ею в сторону обступившей его троицы. Струя, вылетев из горла фляги, превратилась в сверкающую стальным блеском плеть, а капли, отделившиеся и летящие во все стороны, – в острые разящие градины. Первой водяная плеть ударила в Дрозда, и тот, сбитый с ног как ударом кнута, повалился на землю. На долю бородатого красавца пришлось лишь несколько капель. Они дробью впились ему в бок. Но до Веселкова ничего не долетело. Он стоял слишком далеко, а за секунду до выпада колдуна мгновенно схоронился за деревом. Быстро среагировал. Недаром Роман чувствовал, что этот человек владеет малой толикой колдовской силы.

Роман прыгнул вперед, полагая, что теперь с Веселковым без труда сможет сладить. Лишь коснуться до него, и тогда… Но прежде, чем колдун успел дотянуться до намеченной жертвы, Ник поднял вверх руку, и Роман успел различить в пальцах Веселкова белую личинку, похожую на густую каплю. И ее, эту личинку, Николай сдавил так, что брызнула жидкость. В ту же секунду почудилось Роману, что в грудь ему всадили гвоздь. Он задохнулся от боли и повалился на землю, руки и ноги его выгнулись, сведенные судорогой.