Читать интересную книгу Портной из Панамы - Джон Ле Карре

Молтби же, напротив, пребывал в самом приподнятом состоянии духа. Откинулся на спинку, уперся затылком продолговатой козлиной головы в металлическую стойку эстрады, и тон его был преисполнен благодушия.

– Сейчас ни вы, ни я не знаем, – говорил он, – кто именно заварил всю эту кашу. Сам ли БУЧАН? Или миссис БУЧАН? Или же то дело рук источников – Абраксаса, Доминго, этой женщины по имени Сабина или этого совершенно отвратительного журналистишки, который постоянно здесь сшивается, Тедди, как его там дальше? А может быть, все это придумал наш Энди, господь да благословит его грешную душу? А все остальное – чушь и сплошные выдумки? Он молод. Они вполне могли его обмануть. Но, с другой стороны, он человек весьма неглупый, к тому же отъявленный плут. Да, все дело в нем. Он насквозь прогнил. От него исходит все это дерьмо.

– А мне казалось, он вам нравится.

– О, да, да, он мне сразу страшно понравился. И лично я ничего не имею против него. В наши дни развелось немало обманщиков, но, как правило, это скверные игроки, вроде меня. Напакостят, а потом извиняются. Да я сам практически пару раз опустился до извинений. – Он выдавил стыдливую улыбку в адрес двух больших желтых бабочек, решивших, видимо, присоединиться к их беседе. – Но Энди совсем другой. Он победитель. А обманщики-победители – это самое страшное. Как, кстати, он ладит с Пэдди?

– Пэдди его просто обожает.

– Но, надеюсь, это обожание не переходит границ? Он трахает Фрэн. Мне крайне неприятно об этом говорить, но это факт.

– Ерунда! – пылко воскликнул Стормонт. – Да они едва разговаривают!

– Это потому, что они решили скрывать свои отношения. Они трахаются вот уже несколько месяцев. Бедняжка, похоже, совсем потеряла голову.

– Да с чего это вы взяли?

– Дорогой мой, вы, должно быть, давно уже заметили, я просто не в силах оторвать от нее глаз. Слежу за каждым ее шагом. Иногда даже езжу за ней следом. Думаю, она об этом не подозревает. И видел, как недавно она вышла из своей квартиры и поехала к Оснарду. И не выходила оттуда ни вечером, ни ночью. На следующий день, в семь утра, я под предлогом, что получена срочная телеграмма, начал названивать ей в квартиру. Она не подошла. Не отвечала. Так что все, по-моему, ясно.

– И вы ни слова не сказали Оснарду?

– Но зачем? Фрэн ангел, он дерьмо, я похотливый дурак. Чего мы добьемся подобными разговорами?

Снова хлынул дождь, по деревянному настилу эстрады забарабанили крупные капли. Молтби и Стормонт ждали, когда из-за туч снова выглянет солнышко.

– И что же вы теперь собираетесь делать? – грубо спросил Стормонт, отметая все вопросы, которые собирался задать в первую очередь себе.

– Делать, Найджел? – Перед ним снова был прежний Молтби, которого всегда знал Стормонт: сухой, педантичный и надменный. – О чем это вы?

– БУЧАН. Лаксмор. Молчаливая оппозиция. Студенты. Люди по ту сторону моста, кем бы они там ни были. Оснард. Теперь это факт: БУЧАН просто фикция. И все эти доклады Оснарда, как вы сами выразились, полная чушь.

– Но, мой дорогой, нас же и не просят что-либо делать. Мы лишь слуги, исполнители высочайшей воли.

– Но если Лондон все это съел, а вы считаете материалы полной ерундой и…

Молтби подался вперед, напоминая при этом прилежного и внимательного ученика, сложил пальцы рук вместе. «Продолжайте!»

– Тогда вы должны им сообщить, – отважно заявил Стормонт.

– Зачем?

– Чтоб предотвратить последствия, к которым это может привести.

– Но, Найджел, мы ведь уже вроде бы договорились, оценка, анализ – это не наше дело.

Тут в их владения вторглась маленькая юркая оливковая птичка и принялась клевать крошки.

– Больше мне нечего вам сказать, – встревоженно и торопливо заметил Молтби. – О, черт! – воскликнул он и засунул руки в карманы поглубже. – Позже, – обещал он. – Приходите завтра. Нет, лучше послезавтра, примерно в это же время. На нашу голову должен свалиться еще один шпион.

– В подобных обстоятельствах, Найджел, наша обязанность здесь, в посольстве, обеспечить логическую поддержку, – говорил Молтби сухим деловым тоном. – Вы со мной согласны?

– Думаю, да, – в голосе Стормонта звучало сомнение.

– Помогать там, где помощь будет полезна и необходима. Аплодировать, ободрять, охлаждать чрезмерный пыл. Облегчить ношу тем, кто находится у руля на линии.

– Просто у руля, – рассеянно поправил его Стормонт. – Или на линии огня, если, конечно, вы это имели в виду.

– Спасибо. Почему всякий раз, когда я пытаюсь подобрать соответствующую метафору, в голове происходит путаница? Наверное, в этот момент я представлял себе танк. Оплаченный золотыми слитками.

– Наверное, сэр.

Голос Молтби снова набирал силу, точно у эстрады собралась большая аудитория, но там, кроме них, не было ни души.

– Так что Лондону я предложил самое чистосердечное сотрудничество. И уверен, вы согласитесь со мной в том, что Эндрю Оснарду, несмотря на все его достоинства, никак нельзя доверить столь огромные деньги, наличными или в форме золотых слитков. Просто в силу его недостаточной опытности. И будет только честно, если к нему приставят помощника, обязанного присутствовать при всех расчетах. В качестве посла я добровольно взял на себя эту миссию. Лондон мудро согласился с этими доводами. Пусть Оснард и не слишком доволен, но возражать не осмелится. Особенно когда мы – вы и я, Найджел, – в должное время установим связи с молчаливой оппозицией и студентами. За деньги, поступившие из тайных фондов, всегда очень сложно отчитываться. И совершенно невозможно вернуть, если они вдруг попадут не в те руки. Тем более важно скрупулезно следить за экономией средств, пока они находятся у нас. Я попросил, чтоб канцелярию обеспечили сейфом того же типа, что имеется у Оснарда. Золото и все остальное будет храниться там, и только у вас и у меня будут ключи. Если Оснард вдруг решит, что ему необходима крупная сумма, он должен прийти к нам и обосновать свои требования. Ну, и если их сочтут разумными, мы с вами вместе откроем этот сейф и выдадим ему наличные. И проследим, чтоб деньги попали куда следует. Скажите, вы человек богатый, а, Найджел?

– Нет.

– Я тоже. Наверное, сильно обеднели в результате развода?

– Да.

– Могу себе представить! Что ж, и в моем случае все сложится не лучше. Удовлетворить Фиби будет нелегко. – Он покосился на Стормонта, как бы ища подтверждения последнему своему предположению, но лицо Найджела, обращенное в сторону океана, было непроницаемым.

– Как все же несправедливо устроена жизнь! – продолжал жаловаться Молтби. – Взять, к примеру, нас с вами. Мужчины среднего возраста, вполне здоровые, со здоровыми аппетитами. Да, совершили несколько ошибок, но уже расплатились за них сполна, приняли к сведению эти уроки. И осталось-то нам всего ничего, всего лишь несколько драгоценных лет, а потом наступит зима. Лишь одно обстоятельство все портит, а в остальном перспективы, казалось бы, не самые худшие. Но мы разорены.

Стормонт оторвал взгляд от моря и перевел его выше, на череду круглых белых облаков, скопившихся над далекими островами. Показалось, что он видит там снег. А Пэдди, счастливо излечившаяся от кашля, весело шагает по тропинке к уютному маленькому шале, несет из деревни покупки.

– Они хотят, чтоб я прощупал американцев, – неожиданно для самого себя выпалил Стормонт.

– Кто? – быстро спросил Молтби.

– Лондон, – тем же безжизненным тоном ответил он.

– В каком смысле?

– Хотят знать, насколько те осведомлены. Знают ли о молчаливой оппозиции. О студентах. О тайных встречах и переговорах с японцами. Я должен их прощупать, но ни в коем случае не проговориться. Просто слушать внимательно, как янки болтают о разных пустяках, запуске змеев, смокингах, прочих вещах, о которых болтают люди, когда им нечего делать. Как те, в Лондоне, что просиживают задницы в креслах. Ни госчиновники, ни ЦРУ не видели материалов Оснарда, это очевидно. И я должен узнать их независимые суждения на этот счет.

– Иначе говоря, знают ли они?

– Если угодно, да, – ответил Стормонт. Молтби возмутился:

– О, я просто терпеть не могу этих американцев! Считают, что и все остальные должны стремиться попасть в лапы дьяволу, как это сделали они, и чем скорее, тем лучше. Все быстро, все с наскока. Но так дела не делаются. Посмотрите на нас.

– Допустим, американцы ничего не знают. Или сделают вид, что не знают.

– Допустим, тут и вовсе нечего знать. Последнее кажется мне более вероятным.

– Нет, доля истины в этом, наверное, все же есть, – упрямо покачал головой Стормонт.

– Исходя из того же принципа, что сломанные часы все же показывают верное время два раза в сутки. Да, в таком случае что-то может оказаться и правдой, – презрительно заметил Молтби.

– Допустим, американцы в это поверят. Причем неважно, правда это или нет, – упрямо гнул свое Стормонт. – Ну, купятся на это, если так вам больше нравится. Лондон-то купился.