- София, девушка из слоев, вытащи ее. - Произнесла она и опустила глаза, словно это могло бы помочь не выдать ему чужой тайны.
- Почему она? - Спросил он.
- Ее любит Уцур, - тихо произнесла Лили.
- Царь? - Рассмеялся Ник. - Он не умеет любить.
- Не умел. - Поправила Лили.
Ник молчал, затем подошел к ней и двумя пальцами приподнял за подбородок.
- Я еще зол на него. Не время делать ему одолжения.
- Ты же перестанешь злиться на него рано или поздно, - произнесла она, глядя ему в глаза. - А для нее каждый миг там равен вечности.
- Ладно, - он отпустил ее подбородок и развернулся. - Я обещал тебе одного - девушку я могу отдать.
- Спасибо, - пробормотала Лили.
- Но больше ни о чем не проси. - Сверкнул он глазами. И Лили очень захотелось спрятаться под одеяло, как в детстве. Он умел заставлять почувствовать себя рядом с собой неуютно. Иногда ей казалось, что она видит его настоящим только тогда, когда ей удается уловить момент и незаметно понаблюдать за ним. В любом другом случае он успевал надеть маску. Она не понимала, почему так происходит, и почему только когда он обнял ее в первый раз, он позволил себе быть настоящим. Они были рядом, делили постель, но она никак не могла пробиться к его истинному я, к тому клубку боли и страдания, что она увидела в день своего возвращения. Именно потому она и вернулась - чтобы спасти его от этой невыносимой боли и отвращения, к самому себе, к миру, в котором он жил. Он будто ненавидел себя за что-то, и наказывал себя и всех вокруг.
Врата встретили колонну широким проходом. Большинство ангелов пролетели через них намного раньше тех, что сопровождали Грерию и Самаэля. Уриэль все время держался рядом с Самаэлем, пытаясь поддержать его хотя бы своим присутствием и тем самым отдать последнюю дань своему старому другу. Грерия знала, что для нее теперь врат тоже не существует, но держали ее сейчас вовсе не врата, а ангел, бредущий рядом с ней из последних сил: его руки почти полностью обвисли в руках ведущих его ангелов, а ноги волочились по земле. Когда Уриэль вновь взглянул на него, то сделал знак, чтобы ангелы остановились.
- Отдохнем немного, - произнес он, хотя почти все присутствующие понимали, что это просто последняя остановка перед вратами, прощание, потому что падшему не суждено пересечь их черту.
- Самаэль, - Грерия приблизилась к любимому и коснулась его рукой. Ее сердце разрывалось от боли, когда она смотрела на него: еще недавно такие хитрые, горящие огнем глаза, сделались воспаленными и наполовину слепыми, его прекрасные темные кудри спутались и побелели от пыли пустых земель, и только отощавшее лицо светилось незнакомым ей покоем и легкостью. Уриэль и остальные учтиво отошли в сторону, оставив их наедине.
- Все будет хорошо, не бойся, Грерия, - он попытался улыбнуться, и в глазах Грерии встали слезы.
- Ничего не будет хорошо без тебя, - ответила она, сердито смахивая их рукой.
- Ты такая упрямая, - улыбнулся он, и она прижалась к нему, уложив голову ему на плечо.
- Давай вернемся, пожалуйста, мы что-то придумаем... - уже в который раз начала она, но Самаэль снова остановил ее.
- Нет, Грерия, - произнес он и отстранился, и вслед за этим на лице его появилась гримаса боли и он стал тяжело оседать на землю.
- Самаэль, - Грерия бросилась к нему, подхватывая. Тут же рядом с ней оказался Уриэль, помогая ей.
- Что, что с тобой? - Она была в отчаянии.
- Я никогда не знал, как это происходит. - Потрясенно произнес Уриэль, убирая дрожащую руку со спины падшего.
- Что происходит? - Грерия ничего не могла понять от страха за Самаэля.
Уриэль только молча кивнул за спину падшего. И когда Грерия наконец посмотрела туда, то поняла о чем он говорит: на спине Самаэля зияла открытая рана, на том месте, где раньше было его левое крыло.
- О боже, нет, - жалобно простонала она, протягивая пальцы к его ране и вовремя останавливаясь, желая помочь и не зная, как не причинить ему еще большей боли. - Как ему помочь? - Она с надеждой посмотрела на Уриэля.
Тот только покачал головой.
- Мы перевяжем рану, но, боюсь, это только начало.
- Неужели ничего нельзя сделать? - В отчаянии вскричала Грерия. Она не могла смотреть, как дорогое ей существо распадается на части. - Вы же творите чудеса.
- Женщина, - ответил ей ангел, - чудеса творят высшие ангелы, но и те вряд ли бы смогли ему помочь. Он сделал свой выбор много лет назад, и для таких, как он, нет спасения, увы.
- Твои крылья... - Грерия коснулась ладонью его лица, нежно гладя его.
- Разве это крылья, - он вновь собрался с силами и смог усмехнуться ей. - Уриэль, забери ее и уходите. Нечего сидеть рядом со мной.
- Я не уйду, - горячо запротестовала Грерия.
- Прошу тебя, - его карие глаза смотрели на нее так тепло и искренне, что она не могла сказать им нет. Только и "да" сказать было слишком невыносимо. Немыслимо было обрести его всего лишь несколькими днями ранее, и теперь терять так быстро и неотвратимо. Бросить его здесь было равносильно предательству, оставить погибать одного в пустыне, но с другой стороны и наблюдать за его медленной смертью было бы еще немыслимее.
- Пойдем, - Уриэль потянул ее за руку, готовый тащить ее насильно, если придется. Он обязан был оказать другу эту последнюю услугу, и согласен был с тем, что каждый имеет право выбирать свой конец, и если таково желание Самаэля - он должен остаться один. Хотя где-то в глубине души ему самому жутко было бы смотреть, как тот теряет крылья одно за другим и медленно распадается на части. Воистину сурова была участь отрекшихся.
- Позволь мне остаться, - Грерия умудрилась вывернуться из хватки Уриэля, и опустилась на колени перед падшим. - Ты знаешь, я смотрела на себя, распадающуюся и старую в зеркале многие годы, я выдержу. - На ее лице появилась измученная улыбка.
Он улыбнулся ей в ответ и молча покачал головой.
- Я хочу увидеть, как ты пройдешь сквозь врата. - Произнес он. - Я хочу быть уверен, что с тобой все в порядке.
- Я пройду через них когда угодно, - возразила она, - это ничего не меняет. Я не оставлю тебя, - добавила она твердо, - сколько бы раз меня этот крылатый громила ни протаскивал через врата, я все равно буду возвращаться обратно, пока ты здесь. И если все, что останется от тебя - лишь кучка пепла, я хочу, чтобы мои руки касались его последними, и сама развею его по ветру пустых земель, и попрощаюсь с ним так, как должна.
Самаэль посмотрел в ее упрямое лицо и сдался.
- Уриэль, - произнес он, - позаботься о том, чтобы она потом ушла, пожалуйста.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});