Когда суета вокруг костра перестала занимать наше внимание, на меня вдруг навалилась какая-то апатия. Я сидел с кружкой чая, как пень и даже не понимал, где сейчас бродит мое отсутствующее сознание. От внимания моей подружки не ускользнуло мое настроение, и она принялась меня успокаивать:
- Это тебя отпустило, - сказала она ласково, усевшись рядом и гладя мои рыжие вихры. – Я сразу поняла, в каком ты напряге – у тебя так руки тряслись!
- Так это не твои плечи… а мои руки… - растерянно произнес я и почувствовал, что тону в пучине тоски. – Господи, ну за что нам такое наказание? Ведь если подумать, мы, два жалких подростка заброшены в непролазные леса абсолютно сошедшего с ума мира, и у нас нет даже намека на надежду, что мы вернемся домой целыми … как все отвратительно. Я чувствую, что проигрываю в этой борьбе этой дикой фэнтези… я даже… даже… не могу больше шутить!
Я не заметил, как уже хныкал, уткнувшись носом в плечо Машуни, которая успела встать передо мной на коленки и прижать к себе мою голову, точно также как иногда это делала моя мама.
- Тебе так только кажется, - шепнула она в мое большое ухо. – На самом деле ты на пару с единорогом убил его самого лютого врага. Я подозреваю, одного из самых опасных обитателей этого мира. После этого тебе уже почти некого тут бояться…
- А откуда ты знаешь, что лев – враг единорога? – во мне взыграло любопытство, верный признак проходящей меланхолии.
- Все английские легенды и сказки об этом говорят, даже Кэролл о них писал какие-то стишки, только сейчас не вспомню. Может, ноги этих сказок растут отсюда? – нашептывала Машуня и вдруг замолчала. Потом отпрянула от меня и радостно воскликнула. – Смотри, они уже здесь!
Я последовал взглядом за моей утешительницей и увидел наших белоснежных красавцев, как ни в чем не бывало стоящих неподалеку от нас.
- Ура! Они в порядке! – крикнул я, чувствуя, что мои сомнения и страх исчезли, словно их корова языком слизала. Обернувшись к Машуне, я обнял ее и спросил, заметив ее несколько усталый взгляд. – Как ты, сможешь дальше ехать?
- Нормально, я все-таки была под вашей защитой и не успела сильно испугаться. Да и потом, нельзя же раскисать всем сразу! Вот следующей будет моя очередь!
Да, конечно, она просто не позволила себе сейчас расслабиться, понимая, что тогда нас уже никто не соберет в кучу. Мне осталось только благодарно чмокнуть ее в щечку и пойти к единорогам. Даже беглый осмотр показал, что большого красавца нельзя грузить наездниками, настолько серьезными были только что затянувшиеся раны, и так он неуверенно переступал с ноги на ногу. Я, как настоящий терапевт, так все ему и высказал, глядя в безоблачную синеву глаз. Но, посмотрите: куда девалась его холодная горделивость? Наш раненый красавчик, наконец, последовал примеру своей подруги и попытался нам что-то втолковать, мотнув головой в сторону дорожных сумок.
Мы поняли этот жест так, что можем сгрузить на него поклажу, а сами сесть на единорожицу. Так мы и сделали, связав наши сумки и осторожно положив их на здоровый участок спины. В том, что они будут держаться на его холке без всякой привязи, я не сомневался. Дальше мы путешествовали сравнительно неспешно, но все же раза в два быстрее обычных тягловых лошадей, так что к вечеру достигли местности, начавшей напоминать предгорья своими холмами и распадками.
***
Единороги опять шли только одним им известными тропами, наверняка пытаясь избегать нежелательных встреч. Чем они руководствовались при выборе пути и как ориентировались на местности, продолжало оставаться тайной, покрытой густым фэнтезийным мраком.
Наученная горьким опытом, Машуня подкинула неплохую мысль, когда мы еще «седлали своих скакунов, и теперь мы ехали на единорожке, совершенно невидимые со стороны. Сильвия предупреждала нас, что ресурс накидок-невидимок не бесконечный, поэтому их надо временами подзаряжать. А поскольку на это требовалось немало энергии, то постоянно их употреблять было сложно. Но путешествие на единорожьей спине меняло дело – подзарядка накидок осуществлялась, как и подозревала Машуня, сама по себе.
Мало этого, непоседливая девчонка еще и всю дорогу тренировалась в обмене мыслями – благо дистанция между нами была минимальной, и сигнал проходил беспрепятственно. Она даже проверила, как крепко висят на нас драконьи когти и не мешают ли нашему мысленному общению. Оказалось, что не мешают, по крайней мере, целенаправленному посылу информации. Все это мы проделывали в тщетных попытках успокоить наши растрепанные нервы, и, надо сказать, мы даже нашли какой-то кураж, начав планировать, что мы будем делать при появлении очередной страшилки.
Я предложил ее сразу поджарить волшебным огнем, но егоза послала мне образ насмешливой гримасы и сказала, что предпочитает сначала выпотрошить дичь, а только потом жарить. Мне понравился этот кровожадный подход, и я предложил сначала ударить по врагу чем-нибудь острым и тяжелым, например, наколдовать огромную сосульку и вспороть ею брюхо чуду-юду. Ну, а потом можно уже и жарить. С притворным вздохом моя вампирша пожаловалась, что, к сожалению, кошатина, хоть и волшебная, не очень ценна с гастрономической точки зрения. Но я возразил, что кошку мы уже жарили, а насколько я понимаю, этот мирок не любит повторяться в своих извращениях и преподнесет нам какого-нибудь змея размером с нефтепровод или воробышка – с самосвал, а что воробьи, что змеи вполне даже съедобны. И все-таки моя оппонентка добила мою логику, спросив, ел ли я когда-нибудь слонятину или китятину? Я возразил, что из-за несъедобности у этого мяса даже и названия-то нет.
«Вот то-то и оно! Большие твари все несъедобны, так как их мясо больше на дерево похоже, чем на продукт питания!» - победно просигналила мне Машуня, и в этот момент наша мысленная великосветская беседа была прервана самым бесцеремонным способом.
Идущий впереди единорог вдруг как-то странно переступил ногами, словно споткнувшись о невидимую преграду, и на него сверху упала огромная сеть, причем сеть явно не простая. Простую он наверняка бы спокойно проскочил. Спина нашей «лошадки» в тот же миг стала скользкой, и мы двумя тенями скатились на землю. Я, как был, схватил невидимую подружку за руку и потащил в сторону, послав только один мысленный импульс: «Не фони мыслями, а лучше вслушивайся!»
События слишком быстро развивались, чтобы понять, что тут было к чему. Я с болью смотрел на нашу единорожку, скачущую в панике вокруг своего плененного кавалера, который напрасно пытался освободиться. Судя по прочности сети, она была специально установлена на единорога или подобное магическое существо. Поэтому я не прыгнул сразу на помощь, а стал осматриваться вокруг.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});