Читать интересную книгу Леди не движется-2 - Олег Дивов

— Попутку поймал, — заметил Крюгер. — Ладно, займемся. Делла, не смею задерживать. Результаты всех экспертиз будут готовы завтра, да и попутку ту мы найдем быстро.

— Надеюсь.

— Не забудьте, пожалуйста, вы обещали вместе со мной поехать на космодром, встречать эту Бейкер. Могу прислать за вами машину. Без опознавательных знаков.

— Ну почему же без знаков? Вы забыли, я работала в полиции и питаю некоторую ностальгию по тем временам.

— Странно, я бы быстрей предположил, что вам нравится все военное.

— Ну что вы.

…Август, которому я отчиталась, помрачнел.

— Плохо, — только и сказал он.

Вот вам и все комментарии.

…А вечером Макс еще и скандал закатил.

* * *

На космодроме было холодно и солнечно — идеальный осенний день. Прозрачный воздух, ветер стих, казалось, вот-вот разогреет и начнет припекать. Мне даже не хотелось заходить в здание космопорта, так было прекрасно.

Земной лайнер пришел с опозданием на четыре минуты. Ну, это еще куда ни шло. Обычно дальние рейсы, даже федеральные, запаздывали минут на десять-пятнадцать. Что поделать, космос — это вам не автобан, всех случайностей не предусмотришь. Народу на Таниру прибыло много, туристы с любопытством глазели на нас с Крюгером — и на двоих рослых полицейских, маячивших за нашими спинами. Бог знает, зачем Крюгер прихватил их с собой. Не исключено, что решение ему подсказала паранойя — ведь важная свидетельница прибывает, надо уберечь от жестокой банды.

Миссис Бейкер оказалась жирной старухой в ярком платье с цветочным принтом. Перемещалась она в инвалидной коляске, которую неотлучно сопровождала юная усталая девушка. По документам миссис Бейкер было не так много — пятьдесят четыре, — но выглядела она на все восемьдесят.

Я чего-то подобного и ожидала. А Крюгер опешил и на несколько секунд потерял дар речи. Его никто не предупредил, что наша свидетельница — глубокий инвалид. Сама она тоже не заикнулась, что ей нужен спецтранспорт. Теперь Крюгер напряженно думал, как выйти из неловкой ситуации: коляска явно не войдет в патрульную машину, а перенести в салон тушу весом под центнер — позвоночник треснет. Решение, естественно, было единственным: Крюгер побагровел и вызвал медицинский фургон. Старуха злорадно за ним наблюдала. Похоже, она нарочно не сообщила о своих ограничениях.

Фургон мы ждали снаружи. Сотрудник космопорта принес накидки с подогревом, старуха долго возилась со своей, роняла, девушка, прилетевшая с ней, суетилась вокруг, никак не могла приладить одежку так, чтобы клиентка была довольна. Сама замерзла до синевы, а старуха не собиралась даже угомониться.

Я молчала.

Прибыл фургон, вредную бабу наконец погрузили. Крюгер пригласил меня в свою машину.

— Что скажете? — спросил он, когда мы тронулись в путь этаким кортежем.

Мне было слишком много, чего сказать. Миссис производила настолько отталкивающее впечатление, что я не знала, с какой стороны начать. Я могла бы поспорить: ей нравится раздражать и злить людей, вызывать ненависть и отвращение. Толстые люди бывают необыкновенно приятными, и инвалиды бывают обаятельными, ее физическое состояние не имело никакого отношения к восприятию.

— Какая омерзительная… Даже не хочется называть ее женщиной, — сказал Крюгер. Помолчал и внезапно добавил: — Грета Шульц была, по мнению многих, не самой приятной в общении дамой. И не самой красивой. Я не знал ее лично, хотя она из немецкой диаспоры. Но она — женщина, это бесспорно. И ведь постарше этой…

Я неспешно ковырялась в сети, отыскивая публичные данные на миссис Бейкер. Как ни странно, дамой она слыла светской, только в последний год никуда не показывалась. Я посмотрела фото, где она была моложе и стройнее. А ведь довольно красивая женщина. Ага, вот. Странно, рассеянный склероз лечится, почему же она предпочитает ездить на коляске? Трудный случай? С головой у нее трудный случай, не иначе.

Нам не пришлось ехать в управление. Крюгер, поглядев на инвалидную коляску, сразу направил кортеж к клинике, где обретался Бейкер. Его мамаша, судя по всему, была разочарована — она рассчитывала поскандалить где-нибудь. Разумеется, всех вместе нас в палату к «больному» не пустили. Поначалу врач требовал, чтобы все, кроме Крюгера и матери, ждали в гостиной для посетителей, но мамаша заявила, что без помощницы не управится, а Крюгер отстоял меня.

Честно говоря, я плохо понимала, зачем мамаше Бейкер помощница. Коляска у нее вполне современная, дорогая, управляется движением мизинца, а если его нет — можно рулить напрямую с чипа. Тем более что миссис Крюгер не была парализована, я уверена, она до сих пор могла ходить, пусть кое-как, но могла. Не та у нее стадия заболевания, чтобы вовсе ничем не шевелить. Слишком бодрая она для серьезного поражения.

В палату я вошла последней, прикинулась мебелью и вся ушла в наблюдение. Страдающий сын со слезами на глазах кинулся к матери, та принялась подбадривать его, мол, ты же мужчина, крепись, все будет в порядке… Крюгер тихо ждал. А я перехватила взгляд девушки-помощницы. Она обернулась, глаза широко раскрыты и подозрительно блестят, а на лице — отчаяние…

— А, Кони, — Бейкер обратил внимание на девушку, — все цветешь… Мне кажется, или ты поправилась? Мама, как же я скучал без тебя…

Крюгер преодолел восторги семейной встречи, строгим тоном предложив миссис Бейкер ответить, кто перед ней.

— Это мой сын Бернард Эллиот Бейкер, — заявила старуха.

— Вы уверены?

— Естественно, уверена! — возмутилась старуха.

— Ваши сыновья — близнецы, даже на взгляд экспертов чрезвычайно похожие. Вы не видели Адама много лет. Вы уверены, что это Бернард, а не Адам?

— У него на спине шрам от падения с качелей, это произошло, когда ему было четыре года. У Адама такого шрама не было. Можете проверить.

Я снова перехватила взгляд девушки. Короткий, но уже осмысленный — и адресованный мне. Я не двинула и волоском в брови. Понятно.

Бейкер покорно стянул с себя больничную блузу и повернулся спиной. Да уж. Рубец короткий, но широкий.

— В его медицинском досье нет упоминания о ранах.

— Да, ну и что?! Врача не вызывали, его отец сказал, что на мужчине само заживать должно! Он такой был! Потому и помер от какой-то ссаной заразы!..

Я отметила очень грубое слово. И еще — что Бейкер, якобы художник, натура тонкая и ранимая, даже не вздрогнул.

— Ну и зажило! Вам мало слова матери? Этот шрам отлично знают все наши знакомые! Мой врач, моя прислуга, моя приятельница, которая приходит играть в карты по вечерам!.. Мы играем возле бассейна, в купальных костюмах, и этот шрам заметен! Вон, у Кони спросите! Кони!

Девушка вздрогнула, часто закивала — да, мол, видела.

— В таком случае осталась чистая формальность — анализ крови на ДНК, — сказал Крюгер торжествующе.

Старуха гневно фыркнула:

— В моем присутствии! Берни, пусть делают что хотят, лишь бы отстали! Пусть! Я устала, мне надо забрать тебя и отдохнуть наконец! Когда тебя выпишут?

— Мама, если бы ты не приехала, меня продержали бы еще месяц. Но тебе, надеюсь, отдадут. Почему ты так долго не приезжала?..

Ну, понеслось. Я меланхолично писала на чип их беседу — мамаша то сюсюкала, объясняя, что ей надо было пройти обследование у врача, а вдруг что в пути стрясется, то прикрикивала… Сомневаюсь я, что она говорила таким тоном с Бернардом. Не общаются так с сыном, который пятнадцать лет с тобой неразлучен и в котором ты души не чаешь.

Бейкеров повели в лабораторию. Улучив момент, я написала Крюгеру: «Отто, изыщите способ арестовать девушку. За что угодно». Крюгер сильно удивился, но тут же несколько отдалился — ответить на «важный звонок, это комиссар». Вскоре я получила от него сообщение на чип: «Сделаем».

Я внимательно следила за Бейкерами, пока брали кровь. Никто из них не вспотел, не взволновался. С соблюдением всех положенных ритуалов — два свидетеля, в роли которых выступила девушка Кони и одна из местных сестер, письменное согласие проверяемого, — кровяной мазок загрузили в аппарат. Время пошло.

Шестьдесят секунд. Компьютер тренькнул, сообщая, что результат готов.

Кровь, взятая на анализ, принадлежала Бернарду Эллиоту Бейкеру.

Генные карты совпали.

Надо отдать должное Крюгеру: он не уставился на меня в изумлении и вообще никак не выдал разочарования. Напротив, казалось, он весьма доволен.

— Прекрасно, мистер Бейкер, — сказал он. — Теперь, когда ваша личность подтверждена, я задерживаю вас как важного свидетеля по делу об убийстве Нэми Фогарт.

— Да что за чушь?! — взвилась миссис Бейкер. — Я вызову нашего адвоката, он живого места на вас не оставит! У меня приличные дети! Наплевать, кто грохнул эту вашу потаскушку, при чем тут мой сын!

Ее сын ошарашенно моргал. Этого он не ждал.