понадежнее в шкуру, бросился на малинник.
Изодранный и озленный, он все-таки вырвался на полянку. Взглянул на компас: девять синих точек и одна красная. Прямо перед ним возвышалась громадная конструкция, сложенная из грубо отесанных каменьев каждый в два человеческих роста высотой. Сооружение чем-то напоминало улитку, короткую спираль, вход которой смотрел прямо на Тиефа. Смерив взглядом высоту и монументальность врат, он шагнул внутрь и посмотрел на компас. Тот сомкнулся кольцом синих огоньков.
Сквозь промежутки между плитами он видел лес, а сверху, сквозь такие же прорехи на него полосами лился солнечный свет. Было сухо и на удивление спокойно. Пропали даже звуки шагов. Каменные плиты стен испещряли длинные письмена, тянущиеся с потолка черно-белыми нитями. Приглядевшись, Тиеф усомнился в их осмысленности: хаотическое нагромождение черточек и точек. Не символы, а скорее какой-то замысловатый орнамент.
Второй виток сооружения стал темнее. Леса уже не было видно, а сквозь промежутки выглядывали плиты внешнего кольца. И только сверху, сквозь продолговатые клинья, на него смотрело солнце. Впрочем, очень скоро изгиб тоннеля засиял белым, чуждым солнцу светом. Это был выход.
— Или вход…
Яркий, очень яркий свет и больше ничего. Ослепительно-белая, будто бы матовая пленка преградила путь. Тиеф остановился, протянул к ней руку, но изумленно замер. Он услышал детский смех. Прямо за белой ширмой играли дети.
— Эх, хорошо бы… — пробормотал он, закрыл глаза и шагнул в свет.
Он не шевелился, не дышал и не открывал глаз. С похолодевшим сердцем он просто стоял и ждал не пойми чего.
— Дядя, а ты плишел с нами поиглять? — вдруг спросил его тонкий детский голосок.
Тиеф открыл глаза и встретился взглядом с маленькой, белокурой девочкой, прижимающей к груди большой красный мяч. Она была не одна, а в компании ребят, таких же как она и чуть старше. Все они смотрели на Тиефа без страха, а с веселой пытливостью.
— Где я? — только и сумел пролепетать он в ответ. — Тетретье?
— Тетретье, Тетретье! — заголосила малышня наперебой. — Вы в Тетретье, дядя!
Ноги предательски задрожали. Все тело Тиефа как-то обмякло, испустилось. Он закрыл лицо руками и бессильно упал на землю.
— Наконец-то, — сдавленно прошептал он и всхлипнул. — Я здесь… Я пришел, Крайтер, слышишь? Я нашел ее.
Внезапно его схватили за плечи крепкие, но по-женски узкие ладони.
— Ты сказал Крайтер?! — вонзился ему в уши взволнованный голос. — Где он?! Где?!!
— Я… Я… — повторял Тиеф, давясь слезами. — Я… Там. Он остался.
Женщина побледнела. Она поднялась и рывком вздернула Тиефа так, будто он ничего не весил.
— Спокойнее, — усиленно ровным тоном произнесла она, видимо более обращаясь к себе, чем к непрошенному гостю. — Спокойнее. Ребятки, мы с дядей отойдем ненадолго, а вы пока поиграйте сами, хорошо?
— Да, конечно, возвращайтесь поскорее, — наперебой заголосила малышня и бросилась дальше гонять мячик по искристому, свежему лугу.
Тиеф и опомниться не успел, как уже сидел на длинном и толстом бревне напротив яркого, но какого-то негорячего костра. Сквозь языки пламени на него смотрела Разиель, сидевшая по ту сторону от костра. За ее спиной виднелась бревенчатая избушка, надежно укрытая в сени раскидистых деревьев. Домишко стоял на краю поляны, светлой и чистой, а сама поляна, судя по обстановке, круглилась в лесу совершенно ином, нежели тот, из которого выбрался Тиеф.
— Я слушаю тебя, — сурово произнесла она. — Кто ты и откуда знаешь Крайтера?
— Прошу, пойдем со мной, скорее! Он умирает.
— Нет! — громко, чуть ли не с бешенством выкрикнула Разиель. — Невозможно! Крайтер не может умереть! Ты лжешь, гадкий проходимец! Откуда у тебя компас? Кто тебе его дал?!
— Масара… Она просила передать матушке Земле, что не придет к ней, что она сама стала матушкой. Крайтер у них в пещере. Его ранил копьезуб.
— Как такое может быть? — уже тише, с сомнением в голосе, вопросила она. — Он ведь не может умереть… Но кто ты?
Рассказ у Тиефа вышел сумбурным. Он перескакивал с одного на другое, забегал вперед, торопился высказать все и сразу, не зная, растрачивают ли они понапрасну время Крайтера или нет. Если нет, то он мог не торопиться. Ну, а если да? И мысли об утекающем времени непременно сбивали Тиефа.
Понемногу огонь костра ослабевал. Его настроение соровнялось с настроением Разиель, которая утихала. Взгляд ее открытых глаз, не скрываемых больше пламенем костра, становился задумчивей и печальней. Кажется, она начинала ему верить. Может быть не целиком, с оглядкой, но слова Тиефа заметно тревожили ее. Она перебила рассказчика лишь однажды, когда речь зашла о древнем мире Ра и о времени, проведенном там Крайтером.
— Сколько-сколько?
Тиеф повторил, но ответа ее не услышал, а скорее прочитал по губам: «так долго».
Едва рассказ Тиефа вторгся в схватку с копьезубом, как она вскочила с бревна и болезненно заломила руки. Ее лицо исказилось мучительной тоской. Она медленно принялась ходить взад-вперед, перебирая сплетенные на груди пальцы и низко опустив голову. Под конец, она и вовсе отвернулась от Тиефа.
— Он не переменит своего решения, — закончил Тиеф свою гнетущую повесть. — Он такой человек. Не отступится.
— Я знаю, — Разиель повернулась к нему. Ее бледное, спокойное лицо блестело от слез. — Он такой, какой есть. Каким и всегда был.
— Пойдем, — с мольбой произнес Тиеф. — Он ждет тебя. Ты одна можешь его разубедить.
— Да… Да, конечно! Сейчас же! — она точно очнулась, мгновенно вспыхнув безудержным стремлением. — Вот, возьми меня за руку.
— Ты знаешь, где это?
— Нет. Я знаю, где Масара.
Тиеф сжал протянутую ладонь, но не успел даже моргнуть, как они уже стояли у входа в памятную пещерку. Он невольно взглянул на солнце — светило только начало клониться к закату.
Первым, кто вышел к ним навстречу, оказалась Тихеро.
— Где он? Где Крайтер?! — выпалил Тиеф. В ответ девушка потупилась и тихо покачала головой. — Он… Умер?
Не дожидаясь ответа, Разиель опрометью кинулась в пещеру, а Тиеф, точно болезненная тень, медленно поплелся следом.
Она рыдала, обхватив голову Крайтера руками, прижимала ее к груди с такой силой, будто хотела втиснуть его в себя. Редкие всхлипывания — вот все звуки, которые она издавала в те мгновения. Искривленные губы шевелились в беззвучном шепоте, слезы залили все ее лицо, кропили застывший лик Крайтера, высыхали и вновь лились. Рядом стояли обитатели пещеры, не решаясь чем-то утешить Разиель. Взглянув на них и на бьющуюся в горе женщину, Тиеф только сейчас заметил, что она, случайно или нарочно, но сохранила свой естественный облик. В ее руках Крайтер виделся ребенком. Бородатым, крепким ребенком, точно таким же малорослым, как и другие люди.