– Слушаю.
– Ты скучаешь по дому?
– Только по вам. Передавай привет папе.
– Патрик? Патрик! Лииз передает привет.
– Привет, детка! – раздался где-то в комнате голос отца. – Скучаю по тебе! Веди себя хорошо!
– На этой неделе он начал пить капсулы с рыбьим жиром, – сказала мама. – Они придают ему сил.
Я знала, что она хмурится, и снова засмеялась.
– Я по вам обоим очень скучаю. Пока, мам.
Мизинцем я нажала на кнопку «завершить», а потом добавила на сковороду курицу и капусту. Не успела я положить стручковый горошек и соус, как в дверь постучали. Я подождала – вдруг показалось? Но стук раздался снова, на этот раз громче.
– О нет, вот черт! – буркнула я, почти выключив огонь.
Я вытерла руки о кухонное полотенце и побежала к двери. Посмотрела в глазок и поспешила снять цепочку, с остервенением отпирая замок.
– Томас, – прошептала я, не в силах скрыть свое потрясение.
Он стоял передо мной в обычной белой футболке и спортивных шортах. Даже не потрудился обуться.
Он хотел что-то сказать, но передумал.
– Что ты здесь делаешь?
– Вкусно пахнет! – Томас принюхался.
– Ага. – Я повернулась к кухне. – Это курица стир-фрай. Если голоден, я приготовила впрок.
– Дома только ты? – Он бросил взгляд мимо меня.
– Конечно. – Я усмехнулась. – Кто же еще?
Пару секунд он смотрел на меня.
– Ты ходишь в моей толстовке.
– А… – Я опустила взгляд. – Хочешь, верну?
– Не нужно. – Томас покачал головой. – Я просто не знал, что ты все еще ее носишь.
– И очень часто. Иногда это поднимает мне настроение.
– Мне… э-э… нужно с тобой поговорить. Весь офис гудит из-за твоего срыва.
– Только моего? – пробормотала я. – Я эмоциональная, ведь я женщина. Вполне типично.
– Лииз, ты говорила в офисе на японском. Теперь все знают.
– Прости. – Я побледнела. – Я очень расстроилась и… вот черт!
– ООС дал зеленый свет плану по устранению Гроува.
– Хорошо. – Я обхватила себя за талию, борясь с чувством уязвимости.
– Но его не нашли.
– Что? А как же Сойер? Я думала он профи в слежке. Разве он не сидит на хвосте у Гроува?
– Как раз сейчас Сойер занимается поисками Гроува. Не беспокойся. Сойер его найдет. Ты… ты хочешь, чтобы я остался с тобой?
Я взглянула на Томаса. Его глаза буквально умоляли меня сказать «да». Я очень хотела, чтобы он был рядом, но это означало длительные разговоры, которые привели бы к спорам, а мы оба устали воевать друг с другом.
Я покачала головой:
– Нет, со мной все будет в порядке.
Морщинки вокруг его глаз разгладились. Он сделал шаг вперед и обхватил мое лицо ладонями. Посмотрел мне в глаза, и я увидела борьбу чувств в его зеленовато-ореховых омутах.
– Да к черту! – Он наклонился и прикоснулся губами к моим губам.
Я уронила полотенце и потянулась навстречу Томасу, вцепившись в его футболку, однако он не торопился отпускать меня. Он наслаждался каждой секундой, пробуя мои губы на вкус, смакуя наш горячий поцелуй. Его губы двигались уверенно и властно, но когда я крепко прижалась к его рту, он поддался. Когда мне показалось, что Томас собирается отстраниться, он обнял меня обеими руками.
Томас поцеловал меня так, будто долгие столетия тосковал по мне и в то же время прощался. В этом сладком нежном поцелуе слились желание, грусть и гнев, однако он держал свои эмоции в узде. Когда Томас наконец отпустил меня, я подалась вперед, нуждаясь в продолжении.
Он несколько раз моргнул:
– Я пытался сдержаться. Прости.
После этого он ушел.
– Нет, все в порядке, – сказала я в пустой коридор.
Я закрыла дверь и прислонилась к ней, все еще ощущая на губах поцелуй Томаса. Даже в воздухе по-прежнему пахло им. Впервые после переезда моя квартира не казалась мне надежным укрытием или символом моей независимости. Я чувствовала себя одиноко. Аромат жареных овощей и тот потерял свою привлекательность. Я взглянула на девушек с картины Такато, вспоминая, как Томас помог мне ее повесить. Но и картина не смогла поднять мне настроение.
Я вернулась к плите, выключила газ, схватила сумочку и ключи.
Лифт тащился на первый этаж невероятно долго, и я чуть ли не подпрыгивала в ожидании. Мне срочно нужно было покинуть здание, уйти подальше от квартиры Томаса. А потом сесть напротив Энтони с коктейлем «Манхэттен» в руке, забыть Гроува, и Томаса, и то, в чем я себе отказывала.
Я глянула в обе стороны и широким шагом пересекла улицу, но как только я дошла до тротуара, мою руку обхватила широкая ладонь.
– Куда ты, черт побери, идешь? – спросил Томас, останавливая меня.
Я отдернула руку и оттолкнула его. Он почти не сдвинулся с места, но я все же прикрыла рот ладонью, а потом приложила руки к груди.
– О боже! Прости меня! Это просто рефлекс.
Томас нахмурился:
– Лииз, тебе не следует вот так разгуливать в одиночку, пока мы не знаем, где Гроув.
На углу в десяти футах от нас стояла пара, ожидая, когда загорится зеленый свет. Кроме них, на улице никого не было.
Я облегченно вздохнула, но сердце мое учащенно забилось.
– А тебе не следует вот так хватать людей. Тебе повезло, что ты не закончил, как пьянчуга Джо.
Лицо Томаса медленно расплылось в улыбке.
– Прости. Я услышал, как хлопнула твоя дверь, и заволновался, что из-за меня ты рискнешь выйти на улицу.
– Возможно, и так, – стыдливо призналась я.
Томас собрался с духом, прежде чем заговорить.
– Не хочу делать тебя несчастной. Мне хватает и того, что я делаю это с собой.
Я помрачнела:
– Не хочу, чтобы ты был несчастным. Но все это… очень грустно.
– Тогда… – Томас прикоснулся ко мне, – давай вернемся. Если пожелаешь, мы будем говорить об этом всю ночь. Я объясню тебе все столько раз, сколько нужно. Можем установить основные правила. Я слишком давил на тебя. Теперь я это понимаю. Давай сбавим обороты. Найдем компромисс.
Никогда еще я не хотела чего-то так сильно.
– Нет.
– Нет? – опустошенно проговорил Томас. – Почему?
Мои глаза увлажнились, и я посмотрела себе под ноги, позволяя слезам скатиться по щекам.
– Потому что мне очень этого хочется, но я ужасно боюсь.
Меня удивил мой внезапный порыв, но он подействовал на Томаса.
– Детка, взгляни на меня! – Он нежно приподнял мою голову за подбородок, чтобы взглянуть мне в глаза. – Вместе уж точно не может быть хуже, чем порознь.
– Но мы зашли в тупик. Мы снова и снова спорим об одном и том же. Нужно преодолеть этот барьер.
Томас покачал головой.
– Ты все еще пытаешься забыть Камиллу, – размышляла я вслух, – и это может занять какое-то время, но это возможно. Не все получают то, что хотят, так?