дня комсомольского собрания, Вадим прочитал вслух:
— «Что такое счастье?»
«Крупный выигрыш и счастье».
«Комнатный счастливец».
«Продавцы счастья».
Повестка дня на этот раз была выбрана интересная.
После провала с лекцией по философии Вадим стал осторожнее, рассудительнее, собрание задумано большое, почему бы и не посоветоваться? В рабочее время он избегал обращаться к Евгению Владимировичу по комсомольским делам. В группе не должен он выделяться из среды своих сверстников. После окончания рабочего дня Вадим застал Евгения Владимировича в партбюро. Старый мастер внимательно прочитал повестку, вдумываясь в каждое слово, иногда подымал глаза и поверх очков задумчиво смотрел на Вадима, словно хотел спросить: «Шутите или серьезно?» Повестку он посоветовал составить просто: «Что такое счастье», и все. Вадим не согласился, такова воля комитета, и утром до занятий побежал к директору:
— Думаем поговорить.
— Райком подсказал?
— Нет, сами придумали.
— Молодцы, — похвалил Николай Федорович, осторожно, ставя чуть заметные точки возле заголовков. А эти зазывные следует убрать. Когда я был таким же подростком, как и ты, отец однажды взял меня на ярмарку. Вот там я и увидел, как факир заманивал публику: «Человек, съевший костер», «глотатель змей», «женщина под пилой».
Больше возражать не приходилось.
Девять объявлений написала Оленька: «Что такое счастье», а ниже — «Товарищ, приходи на открытое комсомольское собрание послушать и поговорить».
Комитет натолкнулся на трудность там, где ее совсем не ожидал. В лекторской группе райкома никто не читал лекций о счастье. Отрядили Оленьку в горком комсомола — и снова неудача. Не сразу она поняла, отчего Вадим без горечи и волнения встретил эту неприятность. В комитете сидела Мария Ивановна и горячо доказывала:
— Утомлять ребят не советую. Для вступительного слова мне достаточно полчаса.
В речи Марии Ивановны не было заученных фраз, щегольских цитат. Начала она просто:
— Человек рожден для счастья, как птица для полета. Так много лет назад сказал писатель Короленко. Но люди по-разному понимают счастье. В капиталистическом мире счастье определяют по несгораемому ящику»: чем больше золотых слитков, тем человек счастливее. Это волчья мораль. За деньги, награбленные, наворованные, не приобретешь настоящего счастья. Я расскажу вам, как понимает свое счастье наша советская молодежь. Как представлял себе счастье Юрий Смирнов.
Погас свет. С экрана в зал смотрел парень, очень похожий на Митрохина. В темноте еще громче звучал голос Марии Ивановны:
— Юрий старательно учился, чтобы быть полезным Родине. Это помогало ему в трудные минуты, делало его сильным, волевым… Юрий Смирнов совершил подвиг во имя счастья своего поколения.
На экране возникали все новые и новые дорогие лица. Вот школьница Зоя Космодемьянская. Вот строитель с Выборгской стороны Феодосий Смолячков, вот партизан Саша Чекалин…
Марии Ивановне было легко перейти к разговору об училище. Смирнов и Смолячков — питомцы трудовых резервов. Сейчас в сто двенадцатом училище есть много ребят, похожих на них в своих буднях.
Когда же в зале зажгли свет, Мария Ивановна сказала, что среди ремесленников есть и такие, которые убеждены, что человеку достаточно маленького личного счастья.
После доклада слово попросил Антон:
— Не скрываю, мечтаю выиграть двадцать пять тысяч! Что бы я сделал на выигрыш: купил бы костюм с жилеткой, зеленую шляпу, три галстука и на своей машине поехал бы сперва на юг, затем махнул на Дальний Восток посмотреть, как люди живут… Почему Вадим, когда мы с ним как-то спорили, обозвал меня обывателем? Я же собираюсь путешествовать не на капиталистические деньги.
Антон так увлекательно рассказывал о своих планах, что, казалось, ему осталось только одно: пойти в сберегательную кассу и получить выигрыш.
— Не согласна я с Антоном, — начала Оленька, поднимаясь на трибуну — Деньги, конечно,: человеку очень нужны, но это не все. Главное — это увлекательная работа. Но есть среди нас ребята, которые отказываются от большого, живут мечтой-о крохотном счастье, — с маленького человека меньше спрашивают. Каждый день вместе с нами садится за парту Серафим Громов. Вместе с нами он учится мастерству, а знаете, какую дорогу он наметил? После окончания училища остаться в Ленинграде, получить тепленькое местечко, и мотив уважительный — у него есть бабушка, у бабушки — шестнадцатиметровая комната, а он у бабушки единственный наследник. Вот как понимает счастье Серафим Громов!
Обсуждение-доклада подходило к концу, когда на трибуне показался Андрей Матвеевич.
— Счастье — это большое слово. Каждый из вас его ищет. Но найдут свое счастье люди волевые, честные. Разве будет счастливым ваш товарищ, ученик Лев Зайцев, если он в своей тетради написал такой эпиграф: «Не гонись, Лев, за большим. С маленького человека меньше спрашивают». Так он и поступает в училище. Ошибся Лев. Промахнулся и ваш бывший товарищ Евгений Шабров. За веселой жизнью он погнался, легкой она ему кажется, но дорожка скоро оборвется. Настоящее счастье познается в труде и в большой дружбе.
Об этом интересном, собрании долго говорили в училище.
В воскресенье в клубе показывали кинофильм «Сердца четырех». Вадим видел эту картину еще в полку и решил в кино не идти, а покататься с горы. В последние дни у него сильно болела голова, он купил в аптекарском магазине пять пакетиков пирамидона. Ольга Николаевна увидела, как принимал на собрании таблетки и спросила:
— Которая?
— Третья. Да что-то не помогает.
Ольга Николаевна отобрала у него пирамидон:
— Перестаньте портить сердце, больше гуляйте.
С ледяной горы Вадим увидел Тамару, бегущую по аллее. Надо было бы ее встретить, да ребята будут смеяться. Все-таки Вадим отдал санки, пошел ей навстречу:
— Смотри, какой подарок тебе и мне от самого генерала.
— От генерала? — Вадим высоко подкинул свою шапку.
— Скоро уже месяц, как папа генерал. Все скрывал, а вчера указ пришел.
Тамара раскрыла свой чемоданчик. Внутри лежали две пары беговых коньков. Камчатов хорошо помнил, какой номер сапог носил его связной.
До вечера Тамара и Вадим обновляли коньки. Условились опять встретиться в среду, но в этот вечер Вадим был занят. Приехал ученый из Политехнического института читать лекцию о скоростном точении. Оказывается, на токарном станке можно довести скорость резания до двух тысяч метров в минуту! Интересные подсчеты сделал Андрей Матвеевич. Если токари завода-шефа освоят новый режим резания, то заводу потребуется в четыре-пять раз меньше станков.
На следующий день Яков увеличил скорость резания на сорок метров. Антон презрительно усмехнулся.
— Подумаешь, тоже мне скорость!
Унести из читального зала газету считалось в училище непоправимым грехом. Виновных лишали права входа в библиотеку на