class="p1">Гостья не дождалась адекватной реакции и снова ткнула себя в грудь:
— Йѣw[11].
Теперь, на второй раз, стало понятно, что В у неё не совсем В. Скорее, похожа на английскую W. Да и в начале не И, а Й с каким-то непонятным звуком. Михаил взмахом ладони остановил очередную насмешливую фразу, готовящуюся вылететь изо рта жены. Также ткнув себя в грудь, он назвался:
— Михаил.
— Мекхаель, — почему-то на испанский манер повторила гостья.
Только Х у неё получилось странное. Что-то среднее, между К и Х. Поочередно показывая на себя и собеседницу, мужчина произнёс:
— Михаил. Ив.
— Меӄаель. Йw.
Вперёд выступили жёны:
— Ольга.
— Ирина.
— Ольыга. Ийинэ. — Повторила девушка.
В имени старшей жены у неё появился такой же непонятный короткий звук, как и в собственном имени гостьи. А у Иры девушка не только не смогла произнести Р, но и вообще исказила имя. Ладно, хоть ударение осталось на тех же местах. Теперь уже ему впору посмеяться, как переврали имена жён. Но Михаил решил не заострять.
— Ну, вот и познакомились. Давайте домой.
Он махнул рукой, все двинулись. Почти все. Йв осталась стоять.
— Что? — Мужчина постарался мимикой показать вопрос.
– Ӈанко! — Девушка махнула рукой.
Первым шло не чистая Н, а очень похоже на английскую носовую N в инговом окончании.
— Чего? — Не понял Михаил.
– Ӈанко. Гѣммо ҕоля куҕэтѣӈ. Эньпичинэну ѣнно ӄайѣкна. Ѣнан гѣткаw мѣли.
Далее последовала пантомима, достойная артистов Монмартра или театра «Мим».
— Них*я не понятно, но очень интересно. — Выдал Михаил.
— Да чего непонятного? — Хмыкнула Ольга. — Там кто-то ноги сломал, надо идти к нему на помощь.
Ира уточнила:
— Муж её ноги сломал. То, есть отец ребёнка.
— А! То есть вот эдакое движение руками — это зачатие что ли? — Уточнила Ольга.
— Я поняла именно так.
Ольга постаралась воспроизвести жесты гостьи:
— Там, мужик сломал ноги. Идём туда, везём мужика сюда. Так?
Девушка радостно закивала.
— И!
Тут в переговоры вступил Михаил:
— Как далеко?
Он показал на Солнце, потом провёл ладонью по небосводу.
— Сколько раз?
Он начал повторять солнечный путь, каждый раз показывая пальцы:
— Один?
— Два?
— Три?
— И! Ӈѣёк! — Радостно закивала Йв, увидев перед собой три пальца. — Ӈѣёк ҕѣлwѣй!
— Три дня, значит… Значит так! — Продолжил он приказным тоном. — Сейчас вечер. Идём спать. Потом берём еду и идём к твоему мужику. Ферштейн?
Каждую фразу он пытался обозначить более-менее понятными жестами.
— Уйӈэ! — Йв замотала головой и снова махнула вдаль. — Ӈанко мѣнтѣленмѣк!
— Я понял, что наши заморочки для тебя х*йня. Но всё же…
Его перебили. Теперь уже Ира попыталась объяснить:
— Ты пойми. Нельзя ночью ходить. Завтра пойдём. Солнце встанет, и пойдём. Поняла? Ферштейн? — Зачем-то повторила она за мужем по-немецки.
— Еёк… Ӄейчѣтэй. — Вздохнула Йв.
Гостье явно хотелось, чтобы пошли сейчас, но одной ей не справиться, и она согласилась.
* * *
Верба шагала вслед за остальными и пыталась успокоиться. Ей хотелось бежать обратно, к своему мужу, но приходилось идти с этими странными людьми. Если она уйдёт сейчас, то чужаки сами не пойдут спасать Неясыть. Зачем это им? Им это не надо. Придётся ждать, пока чужаки соберутся в дорогу. А они не хотят идти это на ночь глядя. Странные они какие-то. Всё не как у людей. Лошадь, вот, поймали и заставили волокуши таскать. Странно, но удобно. Люди бы так не смогли. Боятся лошади Настоящих людей. Когда Мекхаель подвёл Вербу к волокушам, животное захрапело от страха и попыталось убежать. Мекхаелю удалось поймать и успокоить лошадь, но она так и продолжала настороженно смотреть на Вербу.
Если Мекхаель завтра возьмёт их, то будет удобно тащить Неясыть. Наверно, возьмёт. Потом эти странные большие глаза. Что это? Как только отправились вглубь леса, Мекхаель снова прицепил их. Но только он один. Женщины большие глаза не носили. Странные шкуры синего и зелёного цвета. Шерсть не видно — она внутри одежды. Зато видно, что кожа очень странных цветов. У каких зверей такая кожа?
За этими размышлениями она не заметила, как дошли до жилья чужаков. Сначала Верба ничего особенного не замечала — просто шли вдоль груды поваленных деревьев. Хотя уже это было удивительным. Слишком ровно повалило деревья, что они образовали большую непроходимую кучу. Потом девушка увидела, что деревья не вырваны с корнем сильным ветром, а отрезаны, как она отрезает кусок мяса. Вон остались корни в земле, а вон стволы с ровным срезом. Ещё одна странность чужаков. Ӄок![12] Как же они сильны! Какой надо топор, чтобы он резал деревья, как нож — траву? Волшебный топор!
Внезапно в поваленных деревьях появился проход, а за ним — жилище чужаков. Такого Верба ещё не видела. Зимой люди её рода жили в большом чуме — вместе ведь теплее. Летом каждый гулял, где хотел. Иногда ставили лёгкие кожаные чумы или шалаши, если тепло — то спали под открытым небом. Люди озера ставили чумы из двойного слоя шкур. Ещё и под ногами шкуры — у воды сыро и холодно. Также Верба слышала про жилище в скалах или в гротах. Один грот даже видела. В роде Неясыти не просто ставили большой чум на зиму, но ещё и рыли яму по пояс — в землянке зимой теплее, чем просто под колпаком из шкур. Чтобы стены землянки не осыпались, их крепили жердями.
Жилище чужаков и в этом удивило. Стены не из шкур, не из земли и даже не из жердей. Из толстых стволов больших деревьев. Часть из простых круглых стволов, а часть из расщепленных на доски. Но и то, и другое — огромных размеров. Чум она всё-таки увидела — на высоте трёх её ростов начинались скаты из волнистого серого камня. Это над жилищем из круглых стволов. А над жилищем из ровного дерева — плоские навесы. Люди тоже иногда делают навесы, чтобы летом укрыть себя и огонь от дождя. Жилище поражало размерами. Сколько же здесь живёт людей? Здесь и её род поместится, и род Неясыти. Разве что озёрные люди не влезут — их больше всех.
Мекхаель отодвинул часть стены и скрылся внутри. Верба, как гость, ждала, пока зайдут хозяева. Но женщины не торопились: достали веник, смели снег от входа, потом обмели ноги, завёрнутые в странно выделанную кожу. На ходу было не очень хорошо видно, а теперь девушка смогла рассмотреть и то, что всё аккуратно сшито из маленьких кусочков кожи, и тоненькие ремешки, на которые завязано, и толстый низ, неизвестно из чего сделанный. Настоящие люди обходились