Читать интересную книгу Клык Фенрира - Марина Голубева

Неприметная маленькая дверца в углу зала была предусмотрена как раз для таких случаев. Она больше напоминала крысиный лаз, чем полноценный проход. Человек более крупный просто не пролез бы туда, но некромант был маленьким и щуплым. Скрип несмазанных петель потонул в шуме, а все уплотняющийся туман скрыл фигуру некроманта.

Послышались посторонние голоса и бряцанье оружия. Шнайдер не стал проверять, кто там еще пожаловал в гости. Он опустился на четвереньки и шустро пополз по узкому длинному коридору. Было неудобно, лаз выходил прямиком в покои герра Розы, и поэтому ползти приходилось в гору, сбивая колени о жесткий пол, а руками хватаясь за каменные выступы.

Выбравшись в просторную комнату, Ганс торопливо отряхнулся, метнулся к письменному столу, схватил заряженный пистолет из верхнего ящика и сунул его себе за пояс. Потом второпях скинул со стены картину, нажал на выступающий камень на каминной полке и достал из потайного сейфа кошель с деньгами – Розе теперь он точно не пригодится, а вот ему, Гансу, придется очень даже кстати.

Медлить нельзя, вряд ли перестрелка и шум долго останутся незамеченными. Все же нужно было напоить цесаревну снадобьем, она не оборотень, загнулась бы и от одной дозы. Жаль не сразу, но сейчас уже ничего не изменишь – остается только бежать. Причем как можно быстрее.

На улице было непривычно тихо. Ни одного загулявшегося прохожего, даже бродячие собаки исчезли, лишь где-то вдалеке слышался тихий скулеж, который заглушил протяжный, леденящий душу вой. Шнайдер передернул плечами – в окрестностях Питера водилось много волков, но обычно они вели себя осторожнее и не совались в город. Некромант ускорил шаг и скоро перешел на бег. Он старался держаться в тени домов, нырять в подворотни, молясь, чтобы не нарваться на стражников.

На центральных улицах города будет проще затеряться, там более оживленно, и даже в позднее время случайный прохожий не вызовет удивления. Но сегодня и здесь подозрительно тихо. Туман, похожий на тот, что Шнайдер видел в подвале особняка барона, стелется по мостовой, клубится над Невой и подбирается к ногам, словно мистические призрачные змеи.

Некромант взвизгнул, когда белесый клубящийся сумрак пополз по штанам. Шнайдер кинулся бежать, стараясь разогнать уплотняющейся туман руками. Волчий вой, сначала далекий, становился все громче и ближе. Вот уже за спиной почудились тяжелое звериное дыхание и топот копыт. Некромант в ужасе оглянулся и шарахнулся к стене ближайшего дома.

Мелькая в просветах нависших над городом туч, неслись призрачные всадники, сжимающие в костлявых руках длинные копья, били копытами кони, высекая из облаков голубые искры, рычали сопровождавшие всадников волки. Во главе стаи бежал большой светло-серый зверь, казавшийся серебристой тенью на фоне черной бездны.

Длинная колонна призрачных всадников неторопливо спускалась с неба. Их предводитель на огромном коне с восемью ногами уже ехал по мостовой, а рядом злобно щерился, вздыбив шерсть на загривке, светлый волк. Шнайдер вскрикнул и кинулся бежать, петляя в узких питерских улочках. Через пару кварталов остановился, чтобы отдышаться, затравленно обернулся и увидел обычный питерский двор без намека на туман, волков или всадников. Обычная тихая осенняя ночь с ясным звездным небом и запахом приближающихся заморозков.

– Почудится же, – пробормотал себе под нос Ганс, присел на невысокую лавочку, чтобы отдышаться. Почувствовав на лице горячее дыхание, некромант поднял голову. Прямо перед лицом злобно ухмылялась волчья морда – оскаленные клыки, длинный влажный язык, с которого капает слюна; серые, почти человеческие и очень знакомые глаза.

Ганс интуитивно прикрыл голову, вскинулся и свалился с лавочки, в панике начал размахивать руками, пытаясь выпутаться из складок плаща и ожидая, что в любую минуту волчьи зубы сомкнутся на плечах или запястьях, но ничего не происходило.

Некромант встал на четвереньки, шустро отполз в сторону, под прикрытие ближайших кустов, и затаился там, настороженно рассматривая снова опустевший двор. Стало невыносимо страшно, липкий пот стекал по спине, руки мелко дрожали.

– Ты что там сидишь, болезный? Пьян, что ли? – Голос случайного прохожего заставил вздрогнуть и ощериться. Пистолет в руке очутился сам собой, некромант сначала перепуганно пальнул, а потом стал думать «зачем?». Руки дрожали так сильно, что пуля прошла мимо, лишь вскользь задев край плаща мужчины. Незнакомец выругался, сплюнул себе под ноги и кинулся прочь, громко, на всю улицу грозясь позвать стражу.

Шнайдер на дрожащих ногах кинулся в противоположную сторону. Видения видениями, а вот с настоящими реальными стражами порядка встречаться совсем не хотелось. Стараясь не обращать внимания на мерещащийся всюду волчий вой и на мутные тени за спиной, Ганс Шнайдер бежал по ночному Петербургу, он несся, не разбирая дороги, спотыкался на булыжной мостовой, падал и поднимался. Снова продолжал двигаться вперед, стремясь вырваться из города.

Со временем тени за спиной сгустились, к волчьему вою добавилось залихватское гиканье и смех. Гортанные крики людей смешались с лошадиным ржанием и взрыкиванием волков.

Гансу показалось, что он очутился на охоте, был знаком даже протяжный звук рога, возвестившего о том, что добыча где-то рядом. До некроманта только не сразу дошло, что на этой охоте он не загонщик, а жертва. Его загоняли, словно это он был диким зверем, а не злобные волки за спиной. Это на них должна была идти охота.

Некромант петлял, прятался, но понимал – скрыться от призрачных охотников не удастся. Они неслись на него с неба, окружали и снова растворялись в темноте, чтобы неожиданно вынырнуть из-за угла. Менялись лица загоняющих его всадников, но неизменными оставались одноглазый величественный предводитель, отрешенно наблюдающий за действом со стороны, и светлый волк, в человеческих глазах которого горела ненависть. Скоро некромант уже забыл, куда и зачем он несется, перепутались улицы и дворы, осталась одна цель: скрыться и выжить. Призрачные загонщики находили его везде, где бы он ни спрятался и куда бы ни бежал, но пока не трогали. Ганс был твердо уверен – это продлится недолго. Как только он устанет, как только сдастся, светлый волк порвет его на куски. Это понимание поддерживало в некроманте остатки сил, и он, словно заяц, петлял и скрывался.

На окраине города было пустынно, и лишь впереди маячил кладбищенский забор. Шнайдер, не раздумывая, устремился туда. На кладбище ночами дежурят люди – если повезет, укроют, да и мертвяков много. Сил почти нет, но хватит для того, чтобы поставить защитный контур и поднять зомби. С обозленными умертвиями больше шансов выиграть если не неравный бой, то хотя бы дополнительное время. Вдруг призрачные загонщики исчезнут с наступлением утра? По смутным ощущениям Шнайдера, ночь подходила к концу.

Загонщики настигли его у самой кладбищенской стены. Призрачные воины появились прямо из тумана. Они встали полукругом, заключая в кольцо некроманта, прижимающегося к кирпичной кладке, и выпустили вперед волков. Несколько серых тварей медленно приблизились к сжавшемуся в комок некроманту. Они не спешили нападать, уступая первенство своему светлому собрату.

– Да что я тебе сделал, тварь? – в ужасе взвыл Шнайдер и неожиданно вспомнил, где видел этого зверя – на выходе из Труворовой могилы. На оскаленной морде оборотня мелькнула нехорошая ухмылка, и он прыгнул. Хрустнули кости на прикрывающих голову руках, и визжащий от боли Шнайдер инстинктивно отдернул искалеченные конечности, открывая беззащитное лицо и горло.

С оскаленной волчьей морды уже капала кровь, в ней же был вымазан светлый мех – это последнее, что увидел Шнайдер перед тем, как зверь впился в тощую шею. Некромант попытался заорать, но из горла вырвалось только хриплое бульканье. На этот предсмертный, захлебывающийся крик, как по команде, кинулись остальные волки, раздирая огромными клыками податливую плоть жертвы.

Над окровавленным растерзанным телом некроманта сгустился дым, мутно-черная душа Шнайдера отделилась от тела и зависла на мгновение в воздухе. Два всадника поддели на копья темную подрагивающую субстанцию и с гиканьем унеслись прочь, растворяясь в светлеющей полоске рассвета.

Волки неслись по облакам, периодически вырываясь вперед восьминогого коня предводителя. Воин криком осаживал разыгравшихся зверей, но не зло, а заботливо и даже как-то по-отечески. Светало. Всадники сдерживали коней и постепенно истаивали. На сером рассветном небе остался только тоскливо рассматривающий далекую землю светлый волк с окровавленной шкурой и суровый одноглазый предводитель.

Воин перегнулся через луку седла и поднял волка за лохматый загривок. Зверь обиженно взвизгнул и замолотил лапами в воздухе. Одноглазый предводитель добродушно посмотрел на удивленную морду, хмыкнул и пророкотал: