Дейдре посмотрела на Хантера. Четкий, почти скульптурный профиль, прямой нос с горбинкой, твердый подбородок, упрямо выдвинутый вперед. Дейдре подумала, что она напоминает сама себе мотылька, бездумно летящего на свет пламени. Разве теперь она вынесет разлуку с Хантером? Она боялась своих чувств и упорно не хотела называть это любовью. Они из разных миров. К тому же у нее много разных планов на будущее. Да и о Хантере ей известно далеко не все. Ко всему прочему, вместо того чтобы предложить ей руку и сердце, он попросил ее сыграть перед своими родственниками роль его жены. Но с другой стороны, разумно ли выходить за него замуж?
Хантер берег ее от нежелательной беременности. Но ведь скоро придет время, когда ей захочется завести ребенка. И вполне вероятно, что Хантер станет возражать против этого, боясь, что из-за беременности ее жизнь подвергнется опасности. И захочет ли она сама рисковать жизнью ради того, чтобы завести ребенка? И как быть с замужеством? А с независимостью? Что ждет ее в будущем, если она свяжет свою жизнь с Хантером? Останется ли он с ней после возвращения из Аризоны?
Дейдре досадливо покачала головой. Она слишком забегает вперед. Не лучше ли просто наслаждаться обществом Хантера? Он помог ей на Багамах, теперь она поможет ему.
Хантер переложил поводья в правую руку, а левой обнял Дейдре за талию.
– Тебе нравится Аризона?
– Здесь очень красиво. Но мне казалось, что она будет похожа на юг Техаса.
– Но там нет гор.
– Да, в Техасе нет гор. Как они великолепны там, на горизонте. Они кажутся пурпурными, а их вершины такие острые.
– Они достигают восьми – десяти тысяч футов в высоту. И вполне пригодны для того, чтобы там жить. Это родные места апачей. И апачи хорошо знают, где найти в горах воду, какие кактусы съедобны и как охотиться. Апачей здесь, правда, почти не осталось. Многих убили солдаты, а те, кто уцелел в этой бойне, теперь насильно переселены на северо-восток Аризоны в резервацию.
– Ты знаешь кого-нибудь из них?
– Да. Вернее, знал. Моя мать была наполовину ирландка, наполовину индианка. В ней текла кровь апачей. Ее звали Флора Маккаскар. Ее мать, моя бабушка, умерла очень рано, а ее отец не захотел или не смог позаботиться о своей дочери. Он передал ее в руки миссионеров-католиков. Мать много работала, образования у нее не было, но к шестнадцати годам она превратилась в настоящую красавицу. Тогда-то мой отец и заметил ее.
– Как они встретились?
– Он испанский католик и финансировал местных миссионеров. Однажды ему случилось приехать в их поселение, и там-то он и увидел мою мать. Как она рассказывала позже, они с первого взгляда полюбили друг друга. Но она тогда была так молода. Отцы-миссионеры позволили моему отцу за определенную плату забрать мою мать с собой на ранчо Раймундо. Предполагалось, что она станет работать там служанкой. Но это продлилось недолго. Отец поселил ее в доме на берегу реки Санта-Круз, рядом с тополиной рощей.
– Она была счастлива?
– Надеюсь, да. Она радовалась, когда отец приезжал к ней. Но это случалось не так часто. Обычно он проводил время на ранчо, в Мехико или со своей законной семьей. Но мать всегда ждала. Разумеется, она хотела большего, но у нее никого не было, и ей некуда было идти. Она просила меня не возвращаться к апачам, но среди них у меня тем не менее было много друзей. Я у них многому научился.
– Как все это грустно.
– Да, конечно. Но в детстве мне здесь хватало, развлечений. А мать привыкла к одиночеству с детства. – Хантер снял шляпу и провел рукой по волосам. – Ее похоронили рядом с поселением миссионеров. Я обязательно побываю на ее могиле.
– Я пойду с тобой.
Хантер настороженно взглянул на Дейдре:
– Ты уверена, что хочешь этого?
– Да. – Она сжала его руку, а затем кивнула головой в сторону реки, которую с двух сторон облепляли маленькие, простого вида домишки. – Это там поселение миссионеров?
– Да. Санта-Круз – это западная граница ранчо Раймундо. Моему отцу удобно было приезжать сюда.
– Значит, твоя мать жила рядом со своими друзьями и миссионерами?
– Да. Но она не могла ни с кем общаться, потому что жила в грехе. Я даже не мог похоронить ее на кладбище. Ее могила с другой стороны забора. Я установил для нее особенную надгробную плиту. Всех, разумеется, это шокировало, но я был рад. Она была хорошей женщиной.
– И она вырастила хорошего сына. На детях нельзя ставить позорное клеймо, если их родители не состояли в законном браке. Это несправедливо. Ребенок ни в чем не виноват.
– Я благодарен тебе за то, что ты так думаешь. Если ребенок не получает имени своего отца, в дальнейшем это превращается для него в настоящий кошмар.
– Я хорошо это понимаю. Это одно из тех прав человека, за которые я и борюсь. Женщины и мужчины должны обладать равными возможностями.
– Если бы моя мать обладала хоть какими-то правами, вероятно, мне было бы легче обрести уверенность в жизни. Нет, я не жалуюсь. О себе я всегда смогу позаботиться.
– Твоя мать гордилась бы тобой. Как она назвала тебя? Хантер ухмыльнулся:
– О, это не так просто выговорить. Она пыталась соединить воедино все то, что есть во мне: испанско-ирландские корни и кровь апачей.
– Ну скажи же, – нетерпеливо проговорила Дейдре.
– Касадор Маккаскар де Раймундо.
– О, это звучит так красиво. Но что означает твое имя? Почему тебя называют Хантером?
– А это подарок от апачей. Победитель Хантер, Победитель Охотник. «Маккаскар» в переводе с ирландского означает «победитель». «Касадор» по-испански значит «охотник», то есть Хантер. А Раймундо – это родовое имя моего отца.
– Хантер… – Дейдре улыбнулась. – Что ж, очень подходит тебе.
– Твою родословную мы тоже исследуем до самых истоков, – засмеялся Хантер.
– Значит, ты не носишь имя своего отца?
– Нет! Его семья никогда бы не допустила этого. Ты хочешь узнать, как зовут его?
– Да.
– Альберто Касадор Раймундо де Сантьяго. Обычно его называют Альберто.
– Красивое имя. Мне нравятся ваши имена. Думаю, твоя мать дала тебе очень многое. Не в смысле имени, а в смысле любви. И она воспитала в тебе чувство собственного достоинства. Если общество ограничило в чем-то твои права, то необходимо пересмотреть законность подобных ограничений.
– У тебя есть ответы на все вопросы. Ты все знаешь.
– Я просто стараюсь вникнуть в проблему, если мне она кажется достойной моего внимания.
Хантер хлестнул лошадей, и они еще быстрее поскакали по дороге к поселению миссионеров.
Вскоре коляска остановилась у тополиной рощи, росшей неподалеку от поселения миссионеров и кладбища. Спрыгнув на землю, Хантер помог Дейдре выйти из коляски, и они направились к небольшой, заросшей травой площадке с несколькими могилами, находившимися за каменной оградой кладбища. Только на одной из могил лежала мраморная надгробная плита, довольно искусно и замысловато вытесанная, и стоял памятник.