Тайгер улыбнулась:
– Сделано в Бруклине. Тот американский штрих, который мы искали.
– Уговорить его – непростое дело, Тайгер. Вроде бы он очень вспыльчив… у гениев это обычное дело. Потому-то я и хочу, чтобы переговоры провели вы.
– Похоже, вспыльчивость – национальная черта французов, – вздохнула Тайгер. – Почему их вешают именно на меня?
– Таков уж ваш удел. Подшлифуйте немецкий, и я буду посылать вас в Германию. Вот уж где спокойный народ. – Он долил коньяка в оба бокала. «Реми мартин», цвета темного янтаря. – За «Джаз», – зазвенели, соприкоснувшись хрустальные бокалы. – И за успех вашей миссии.
Тайгер отпила коньяка, посмотрела на пылающий в камине огонь.
– Мы всегда добиваемся, чего хотим, не так ли Хью?
Он подошел к ней, проследил за ее взглядом. Они словно боялись посмотреть друг другу в глаза, предпочитая разглядывать языки пламени.
– Думаю, что да. Я обычно добиваюсь. – Тут он повернулся к Тайгер: – И вы, как я понимаю, тоже?
Она посмотрела на него. Никогда они не были так близки.
– Не всегда. Но я стараюсь.
Близость эта длилась лишь мгновение. Она думала, что сейчас он поцелует ее, но Хью уже возвращался к столу. У Тайгер внутри все оборвалось.
– Старайтесь и дальше, Тайгер. Вы уже много сделали для нас, гораздо больше, чем я ожидал, принимая вас на работу.
– Спасибо. Я многому научилась, работая с вами… Конни и Джессом.
Маршалл достал из брифкейса папку, протянул Тайгер.
– Здесь вы найдете всю необходимую информацию по «Деавильен фрагрансез». Мне пора. Самолет через час.
– Да, конечно. У меня тоже полно дел. Улетать-то завтра.
Маршалл проводил ее до дверей.
– К сожалению, лимузин мне понадобится. Я попрошу поймать вам такси.
– Что за глупости, Хью, с этим я справлюсь сама.
– Тогда удачи.
Раскрылись двери лифта, они обменялись рукопожатием, и Тайгер вошла в кабину.
– Приятного вам путешествия. Но предупреждаю, Грас – городок скучный, – улыбнулся Хью.
– Обожаю скучные городки.
– Удачи вам с мсье Сен-Дени. Привезите его живым.
Маршалл отступил назад, лифтер нажал кнопку первого этажа, отделанные деревом двери закрылись.
– Обо мне не волнуйтесь, – сухо ответила Тайгер, когда кабина пошла вниз. – Я знаю, как найти подход к мужчине. – Тут она поняла, что говорит вслух, но лифтер никак не прореагировал на ее слова, словно их и не слышал.
Глава 21
Маленький самолетик, в котором они летели из парижского аэропорта имени де Голля на юг Франции, немилосердно болтало. Тайгер это нисколько не беспокоило, а вот Джесс Лейбович аж позеленел. В Штатах, признался он, если время не поджимало, он предпочитал обходиться автомобилем или поездом. Тайгер стрекотала без умолку, пытаясь хоть как-то отвлечь Джесса, то тот сидел, глядя прямо перед собой, вцепившись в подлокотники.
Наконец они вынырнули из облаков и приземлились на залитой дождем посадочной полосе аэродрома в Ницце. Пьер Деавильен, президент «Деавильен фрагрансез» прислал за ними лимузин. В него Джесс садился уже в хорошем настроении.
От Граса их отделяли сорок два километра узкой, извилистой дороги. Дождь лил и лил.
– Да уж, с горячей сковороды попасть на… – Джесс снова занервничал, то и дело поглядывая в окно. – Тебе не кажется, что наш шофер слишком быстро проходит повороты. Дорога-то скользкая.
– Ты же знаешь французских водителей. Они не жмут на клаксон и не машут руками, как итальянцы, но тоже гоняют, как бешеные. Можно подумать, что все они готовятся принять участие в гонках «Формулы-1», – рассмеялась Тайгер.
– Так скажи ему, чтобы сбросил скорость.
Тайгер наклонилась вперед, постучала по стеклянной перегородке, отделявшей их от шофера.
– Pardon, monsieur, voulez-vous conduire moins vite? Mon ami à du mal[38].
Молодой шофер с улыбкой кивнул.
– Bien sûr, mademoiselle. Nous serons à Grasse dans dix minutes[39].
Он чуть притормозил.
– Мы приедем через десять минут…
– Жаль, что я не принял «драмамин», – вздохнул Джесс.
Пьер Деавильен, подойдя к окну, гордо оглядел лежащий внизу город, потом повернулся к Тайгер и Джессу.
– Грас уже двести лет центр парфюмерной промышленности Франции.
Тайгер и Джесс сидели в просторном кабинете Деавильена, пили кофе и вежливо слушали толстячка хозяина.
– Просто ужасно, что вы приехали к нам в ноябре, да еще в дождь. Три недели тому назад вы бы увидели, как собирают на заре последний урожай лепестков жасмина. Именно тогда запах наиболее сильный. – Он предложил Джессу сигару, закурил сам. Запах табачного дыма убил бы все ароматы, о которых он рассказывал с таким упоением. – Летом, знаете ли, от Граса до Ниццы простирается огромный цветущий сад. Помимо жасмина мы выращиваем туберозы, ирисы, гиацинты, майские розы, жонкилии, лаванду, апельсиновое дерево, фиалки, мимозу, гвоздики, акацию, резеду, нарциссы и многое, многое другое. Семь с половиной тысяч квадратных акров занято под цветы для парфюмерной промышленности, – чувствовалось, что Пьер Деавильен влюблен в свое дело. Когда он рассказывал о цветах, его пухлые щечки загорались румянцем. – Вы знаете, сколько лепестков жасмина нужно собрать вручную, чтобы выжать один фунт чистого жасминового масла?
– Даже представить себе не могу, – ответил Джесс.
– Я тоже, – поддакнула Тайгер. Она знала ответ, не зря провела столько времени в библиотеке, но не хотела портить обедню мсье Деавильену.
– Одну тонну. C'est incroyable[40], не так ли. Но пойдемте со мной. Я покажу вам нашу фабрику.
Пьер Деавильен продолжал традиции, заложенные еще его прадедушкой, но под руководством Пьера «Деавильен фрагрансез» вышла на международный уровень, добавив к модернизированной фабрике в Грасе филиал в Нью-Йорке и отделения еще в пятнадцати странах. Сын Пьера Альбин курировал производство цветов: помимо Граса, компания выращивала их по всему миру: в Алжире, Марокко, Египте, Индонезии, Южной Америке.
Прежде чем они вышли из кабинета, Пьер подвел Тайгер и Джесса к большому домашнему холодильнику, на полках которого выстроились бесчисленные ряды флаконов духов, продающихся в самых разных странах.
– Духи должны храниться на холоде, тогда они не портятся и не испаряются. Всегда держите их в холодильнике, – посоветовал он Тайгер.
Тайгер кивнула.
– А это что такое?
Они вошли в небольшое помещение с четырьмя кабинками у стены.
– Это наши свечные камеры. Для проверки запаха ароматических свечей. Испытатели проверяют в них соответствие запаха заданным параметрам и продолжительность действия. Потом я покажу вам специальную камеру, позволяющую моделировать атмосферные параметры. Ее мы используем, чтобы проверить как меняется аромат в зависимости от температуры или влажности. Случается так, что аромат, даже очень приятный в Арктике, в тропиках превращается в тяжелый неприятный запах. Каждая создаваемая нами отдушка должна пройти испытание на стойкость, даже те, что потом используются в моющих средствах. К примеру, если вы приобрели чистящее средство, поставили его на дальнюю полку и забыли о нем, мы должны гарантировать, что оно не будет вонять, когда вы таки вспомните о своем приобретении. – Пьер Деавильен хохотнул. – Везде, знаете ли, нужны отдушки. Даже для дезодоранта, на котором черным по белому написано, что он «без запаха». Отдушка нейтрализует химический запах продукта.