Направив шпагу на незнакомца, Блэйд огляделся. Тот спокойно ждал, пока Блэйд осмотрит лес. Наконец взгляд Блэйда снова устремился на молодого человека. У него было красивое лицо, шелковистые черные волосы и улыбка ангела или херувима. Но, хотя это юношеское розовое лицо, похоже, еще не знало бритвы, шпага висела на поясе у незнакомца так, как ее носят бывалые наемники.
— Сир де Расин, — сказал молодой человек. — Его Преосвященство вами очень недоволен.
Блэйд поднял шпагу, направляя ее на незнакомца.
— Я им тоже. Кто вы такой?
Молодой человек поклонился:
— Я — Жан-Поль.
— Вы принесли ответ на мое письмо кардиналу?
— Я и есть это письмо.
Блэйд с удивлением вскинул брови. Жан-Поль склонил голову.
— Откровенно говоря, вы не выглядите как субъект, сующий нос в чужие дела, и как человек, способный ускользнуть от Его Преосвященства.
— Что вы хотите?
Жан-Поль вздохнул и, оттолкнувшись плечом от дерева, сделал несколько шагов к Блэйду, остановившись на расстоянии всего двух шпаг.
— Мне говорили, что вы — наполовину француз. Значит, вежливость для вас — закон, даже если это вежливость ко врагу.
— Но я наполовину англичанин, и потому мало доверяю французам. Говори, что тебе надо, или вытаскивай свое оружие.
Жан-Поль опят вздохнул и перекрестил Блэйда:
— Мир тебе, сын мой!
— Кровь Господня! Да они прислали священника! — Блэйд опустил шпагу на пару дюймов. — И довольно болтливого.
Чуть заметная улыбка тронула губы Жан-Поля.
— Пока меня не взял к себе на службу кардинал, я жил в монастыре, где получил превосходное образование. Но ближе к делу. Его Преосвященство крайне недоволен вашим письмом.
— Я полагаю, что и королева Франции тоже будет недовольна, узнав о связях кардинала с английскими католиками и его стремлении посадить свою племянницу на английский трон. Я жил во Франции. Эта страна растерзана борьбой протестантов и католиков, а король из династии Валуа и его мать оказались между двумя жерновами. Они вынуждены балансировать между католиками — Гизами и протестантами дома Орлеанов. Узнав о замыслах кардинала, королева будет более чем недовольна.
— Я вас хочу предупредить, что Его Преосвященство подумывает, не конфисковать ли ваши владения во Франции…
— Королева может так сильно встревожиться, что даже обвинит кардинала в государственной измене…
— Еще кардинал очень беспокоится о состоянии вашего здоровья…
— Дом Орлеанов будет ходить ходуном при известии о проделках кардинала в Англии и, без сомнения, пошлет своих людей помочь королеве арестовать Его Преосвященство.
— …а также здоровья госпожи Ориел Ричмонд.
Блэйд улыбнулся Жан-Полю.
— И, без сомнения, король Франции устроит кардиналу аутодафе, и это будет для всех
необычайно интересно. Ни одного кардинала до сих пор не четвертовали.
— Хороший удар, Фитцстивен, — засмеялся Жан-Поль и положил руку на эфес своей шпаги. — Никакие угрозы вас не пугают. Его Преосвященство предлагает сделку. Ваше молчание в обмен на его терпимость. Вас оставят в покое и даже сохранят ваши земли.
— Это весьма щедро, учитывая, что он знает: у меня есть пять секретных писем о его делишках, которые, случись что со мной или с моими друзьями, будут отправлены к соответствующим заинтересованным лицам.
— Его Преосвященство всегда внимателен к здоровью своих друзей.
— Убирайся!
Жан-Поль рассмеялся, сложил руки на груди, и пять человек вышли из-за деревьев, встав за его спиной.
— Мне нужно ваше твердое согласие, сударь. Как видите, я — предусмотрительный человек.
— Ты — без меры самоуверенный и напыщенный сопляк.
Блэйд свистнул. За спинами французов немедленно выросли его люди, возглавляемые Рене. Жан-Поль мрачно усмехнулся и дал знак своей свите ничего не предпринимать.
— Неплохо сыграно, Фитцстивен. — Он холодно взглянул на Блэйда. — Так что же мне передать кардиналу?
— Он знает ответ. Пока кардинал не тянет руки к английскому пирогу, на ступеньках храмов Франции не появится перечисление его славных подвигов.
— Хорошо, на этом я вас и покину.
Жан-Поль оглянулся на людей Блэйда. Блэйд кивнул Рене, и англичане отошли, позволяя французам убраться восвояси. Жан-Поль изящно поклонился, собираясь уходить.
— Мои люди проводят вас в Лондон, святой отец, и посадят на корабль.
— Забота о нашей безопасности — великодушный жест с вашей стороны, но он совершенно излишен, — возразил Жан-Поль.
— Я считаю ваш отъезд из Англии великим благом для меня и моей королевы. Прощайте.
Блэйд долго смотрел вслед Жан-Полю, который удалялся в сопровождении своих людей, за которыми, в свою очередь, следовали люди Блэйда. К Блэйду подошел Рене, убирая шпагу в ножны.
— Вы пошли за мной, несмотря на мое распоряжение? — спросил Блэйд.
— Конечно, милорд.
— А ты теперь будешь до судного дня распекать меня за мою беспечность?
— Бог вам судья, милорд.
— Тебе необходимо связаться с Иниго. Пусть удвоит число людей, охраняющих госпожу Ориел. По крайней мере до тех пор, пока я не узнаю, что кардинал принял мои предложения.
Он двинулся к замку вместе с Рене.
— Раньше вас никогда нельзя было застать врасплох — до того, как вы покинули госпожу Ориел. После разрыва с нею вы стали похожи на щенка, потерявшего хозяйку.
Блэйд остановился и повернулся к Рёне.
— Не забывай свое место, иначе я отошлю тебя обратно во Францию.
— А сами будете бродить вокруг замка, как несчастный любовник в пьесе, — неустрашимо продолжал Рене.
Чтобы отвязаться от своего мучителя, Блэйд резко свернул и стал взбираться по склону к замку.
— Прекрати эту пустую болтовню. Я говорил тебе, что не свяжу свою судьбу ни с одной женщиной. Женщину надо постоянно опекать, направлять, давать советы — все они беспомощны. Я не хочу быть навеки связанным с вечно больной, постоянно хныкающей дамой.
— Вы говорите о госпоже Ориел Ричмонд?
Блэйд бросил испепеляющий взгляд на Рене и не ответил. Они прошли мост. Постучав в ворота, Блэйд повернулся к Рене и тихо произнес:
— Боже милосердный! Ты ведь знаешь, почему я оставил ее! Знаешь почему!
Рене заложил большой палец за пояс.
— И всю оставшуюся жизнь вы будете приставлять к ней людей? И когда она выйдет замуж?
— Выйдет замуж? — Блэйд уставился на своего слугу, как будто тот заговорил вдруг по-китайски. — Выйдет замуж?
— Да, выйдет замуж, — повторил Рене. — Ее двоюродные братья не позволят ей засиживаться в невестах, особенно теперь. Да, особенно теперь. Они найдут для нее какого-нибудь мужа, который будет совсем не прочь получить такое приданое.