Читать интересную книгу Месть - Джастин Скотт

— Возможно. — терпеливо согласился иранец. — Но пока мы не будем знать наверняка, мы просим вас остановить корабль.

— Нет.

— Капитан Огилви, «Левиафан» находится под угрозой. Вы не можете рисковать своим судном и командой!

— "Левиафан" должен придерживаться расписания, — ответил Огилви. — Саудовцы отлично прикрывают нас. Мы будем в полной безопасности.

— А ночью, когда пилоты вертолетов ничего не видят?

— Это не имеет значения, — сказал Огилви. — Харден в Персидском заливе.

Иранский офицер решительно покачал головой.

— Извините, капитан, но у меня есть приказ задержать ваш корабль, пока угроза не минует.

Огилви недоверчиво смотрел на него. Иранец сложил руки за спиной и раскачивался на каблуках. Выражение на лице Огилви предвещало бурю. Его губы сжались, лоб нахмурился, ноздри дрожали. Второй офицер сделал шаг в его сторону, опасаясь, что капитана может хватить удар, но Огилви остановил его взглядом.

Когда он заговорил, его голос дрожал от ярости.

— "Левиафан" не остановится!

— Мы приказываем вам остановиться ради вашей собственной безопасности.

Огилви взглянул из окна левого борта. На его лице появилась мрачная улыбка.

— Вы находитесь в территориальных водах султаната Оман и Маскат, — произнес он, отчетливо выговаривая слова. — Небольшое нарушение границ, а?

— Если вы не остановитесь сейчас, — заявил иранец, — то мы задержим вас на своей территории для проверки на загрязнение. Капитан, могу вам гарантировать, что для осмотра корабля такого размера понадобится много дней. Очень много.

— Это насилие! — воскликнул Огилви.

— Ради вашей же пользы.

— Молодой человек, позвольте мне сказать вам пару слов. Я сам знаю, что для моего корабля лучше, а что хуже. Уберите свой вертолет с палубы. — Огилви пересек мостик и посмотрел на экран радара.

Иранец последовал за ним.

— Капитан, я вас предупреждаю. Мы задержим вас на много недель.

Огилви отвернулся от радара и выпрямился. Лицо его побледнело от гнева, и он ударил рукой по панели.

— Я вам не какой-нибудь китаец на десятитысячетонной лохани, которым вы можете вертеть, как хотите! Это — «Левиафан»! А я — капитан Седрик Огилви! И когда я оповещу весь мир, что вы осмелились задержать мой корабль, вы пожалеете, что связались со мной!

Иранец открыл рот, но Огилви оборвал его:

— Вы очень обнаглели, когда обзавелись флотом, и торговое судоходство сыто вами по горло!

— Это наши воды! — закричал иранец в ответ.

Мужчины бросали друг на друга яростные взгляды, забыв о рулевом, раскрывшем рот, втором офицере, кадете за дисплеем компьютера и стюарде-индийце с чайным подносом.

Напряженную тишину прервал сигнал радио. Второй офицер поднял трубку и повернулся к Огилви:

— Говорит вертолет. Вызывают этого человека.

Иранец потянулся к трубке. Огилви кивнул, и второй офицер отдал ему трубку. Иранец слушал, и его губы сжимались. Наконец он вернул трубку второму офицеру.

— Ну что же, капитан, кажется, вы правы.

Иранец сардонически улыбнулся. Он снял очки, и стала видна бледная, незагорелая кожа вокруг его глаз.

— Пилот вертолета компании «Арамко» заметил яхту Хардена в Персидском заливе, в шестидесяти милях к востоку от Джазират-Халул.

* * *

Вертолет завис на высоте мачты, в пятидесяти футах от правого борта. Пилот поднял обеими руками какой-то блестящий предмет, и Харден, испуганный внезапностью, с которой возник аппарат, застыл в ожидании выстрела.

Заставив себя двигаться, он вскочил на ноги и помахал руками, как будто просил о помощи. Затем Харден разглядел в руке пилота бинокль и понял, что вертолет не военный, а частный. Но облегчение длилось недолго. Вертолет облетел вокруг яхты, и Харден увидел на хвосте название компании — «Арамко». Нефтедобывающие компании тоже были его врагами.

Лишившись сил от полной беспомощности, Харден глядел, как пилот поднес ко рту микрофон радио. «Нет!» — вырвалось из его горла. Но жужжание вертолета заглушило его выкрик. Через несколько минут сообщение будет передано иранскому флоту, и вскоре скоростные боевые катера помчатся в Персидский залив.

Вода под вращающимся винтом вертолета бурлила и кипела. Неожиданно вой аппарата сменился низким гулом, машина наклонила свой прозрачный нос и умчалась к югу. Вскоре она превратилась в маленькую черную точку на горизонте, и Харден следил за ней, пока она не исчезла. Порыв теплого воздуха ударил ему в спину. Обернувшись, он увидел причину неожиданной спешки пилота.

Над головой нависла мрачная тень со снежно-белыми зубцами. Шквал наполнил небо от края до края черными тучами, которые гнали перед собой бурлящие, пенящиеся волны. Воздух давил на тело. Жара стала непереносимой. Харден задыхался, его сердце колотилось в груди. Черные рваные тучи мчались впереди шквала, как летящие стрелы, и на их поверхности вспыхивали молнии. Следующий порыв ветра был ледяным. Жара рассеялась как по волшебству, сменившись могильным холодом. Такелаж «Лебедя» загудел.

Харден бросился закрывать главный и средние люки, затем нырнул в форлюк и вытащил штормовой стаксель, который прицепил к штагу и поднял за несколько секунд до подхода разъяренной белой полосы. Он был на полпути к штурвалу, когда мощный порыв ветра засвистел в снастях и надул парус, как воздушный шар. «Лебедь» пытался развернуться по ветру, но шквал ударил со всей силой прежде, чем яхта закончила поворот, и резко накренил ее.

Харден свалился с крыши рубки, ударился о стойку леера и проскользнул под тросом из нержавеющей стали. Голова звенела от удара. Он ухватился руками за стойку и оттолкнулся ногами от воды. Мачта касалась бушующих волн. Штурвал крутился, как безумный, и спицы внутри хромированного обода расплылись в очертаниях. Харден подтянулся, прополз под леером и оказался в кокпите. Остановив штурвал, он закрепил стаксель-шкот. «Лебедь» выпрямился и помчался по ветру, падая с десятифутовых волн в провалы. Бушующие валы стремились к югу, туда, где за мгновения до того было спокойное море.

Град застучал по палубе, как пулеметная очередь. Харден нагнул голову, чтобы защитить лицо, одновременно пытаясь держать нужный курс и молясь, чтобы шквал продержался достаточно долго и унес яхту подальше от того места, где его заметил вертолет.

Этим утром он снова и снова перечитывал «Указания к мореплаванию», пытаясь без карт разобраться в тщательно сформулированных описаниях и предупреждениях.

Впереди, на юге, лежала Большая Жемчужная банка — район мелей, островов, скал, сильных приливных течений и коралловых рифов. Она занимала большую часть огромной бухты в южной части Персидского залива, ограниченной Объединенными Арабскими Эмиратами на востоке и полуостровом Катар на западе. Джазират-Халул, пункт назначения «Левиафана», лежал в пятидесяти милях от Катара на северо-западной окраине бухты. Сейчас Харден находился почти точно к западу от Халула, но шквал гнал его на юг.

* * *

— Я же говорил вам, что он должен быть в заливе! — воскликнул Огилви. Он хрипло рассмеялся, и на его розовом лице появилась широкая улыбка. — Его поймали?

— Не знаю, — ответил иранец, собираясь уходить. — Сообщение было очень коротким. Наши корабли, конечно, направляются туда. Мы схватим его через несколько часов.

— Естественно, — саркастически подтвердил Огилви.

Иранский офицер направился к двери штурманской рубки, чтобы пройти к лифту. Он приостановился, как будто собираясь что-то сказать, но, видимо, передумал. Огилви смотрел офицеру вслед. Его подмывало отпустить шпильку по поводу их недавнего спора, но в то же время он был настроен благодушно из-за того, что так неожиданно оказался прав. Повинуясь импульсу, он последовал за иранцем и догнал его у лифта.

— Я пройдусь с вами до вертолета.

— В этом нет необходимости, — чопорно отказался иранец.

— Мне хочется. Я хочу подышать свежим воздухом.

— На палубе жарко. Вы пожалеете, что покинули помещение с кондиционером.

Едва они вышли на палубу, на них дохнула жара. На мгновение Огилви представил себе долгий путь до вертолета и обратно, но отказываться было уже неудобно, поэтому он замедлил шаг и продолжил разговор с иранцем. Как он и подозревал, тот обучался в Америке в университете и там же прошел военную подготовку, служил в американском флоте и теперь мотался в Штаты каждый раз, как только янки изобретали новое оружие и желали продать его шаху. Наконец иранец замолчал, а они еще не дошли до вертолетной площадки. Огилви глядел вперед, восхищаясь размерами своего огромного корабля и думая о Хардене. Испытает ли он облегчение, когда его схватят и все кончится?

Небо над головой как будто немного прояснилось. Это означало, что с северо-запада надвигался шамаль. Сегодня их ждет шторм, а завтра воздух будет кристально чистым и сухим. Нужно поблагодарить Аллаха за его милости, верно?