— Ну говори, давай, давай.
Шенк остановился прямо перед лицом. Оша видел только его сапоги и тёмно-синие штаны дворцовой формы — быстрое движение, и острый носок разобьёт лицо. Всё внутри вопило: «Заткнись!» Лучше переждать, без Орманда они долго будут решать, что делать, он успеет сбежать.
А если нет? В конце концов, козырных карт у него было немного — больше стоило надеяться на блеф.
— И поговорю, — с трудом произнёс Найдер. — Вы ведь хотите послать к черту и Орманда, и Амона, ну скажите, да? Нужно ли вам делиться миллионами? Вы…
— Шенк! — предупреждающе воскликнул Дерк. — Он нам нужен, успокойся. Пусть болтает.
— Он не нужен, — голос зазвучал тише, с угрозой. — Мы теряем время.
— Конечно, — Найдер приподнял голову, пытаясь увидеть Дерка, но не смог. — Что, Дерк, боишься пойти против Орманда и боишься сидеть здесь, упуская шанс, да? Я слышал, твоей братишка умер? Вот уж кто точно просрал все шансы!
— Дерьма кусок, — прошипел Дерк.
— Слишком болтливый кусок, — Шенк поставил сапог на колено оша и надавил.
Хотелось скулить. Боль накапливалась, превращаясь в лавину, которая грозила вот-вот накрыть с головой. Но надо что-то говорить. Когда бандиты узнают, что убитый — Орманд, они всё поймут и захотят отомстить — таков закон Цая. Надо самому преподнести это, да так, чтобы оголённые нервы не оставили трезвому уму ни секунды на размышления.
Да, четвёртый вовсе не был планом — глупой надеждой с ничтожно мизерным шансом и большой долей безумства.
Шенк отошёл к окну и снова закурил.
— Дерк, а ты куришь? Или тебе не сигареты нравится брать в рот?
Очень хотелось видеть его лицо, но Найдеру были заметны лишь ноги — тот нервно переступил.
— Но это не важно, если что, лидеру можно всё. Ты же ведь рано или поздно займёшь место Орманда, да? Если перестанешь пищать и терпеть.
Открылась дверь — вернулась третья пара сапог.
— Там… — сказал Бун и замолчал.
— Говори! — резко бросил Дерк, подходя к нему.
— Во дворе начался пожар. Гости думали, что горит дворец, побежали наружу. Пожар уже потушили. Все расходятся. Ойдан с парнями ищет учёного. А Орманда нигде нет, Нулан не может его найти.
— Кажется, это мои ребятки, — Найдер приподнял голову. — Думаю, Адван уже с ними, и вы упустили свои миллионы.
— Говори, где они? — сапоги снова оказались перед лицом. Дерк так поставил ступню, словно был готов вот-вот пнуть с размаху.
— Да, я много что могу рассказать. Развяжите, поговорим.
— Ещё чего, — буркнул Шенк. — Дерк, не устраивай зрелище, я знаю, как его разговорить.
— Думаешь, я боюсь боли?
По рёбрам тут же пришёлся мощный пинок. Найдер хотел согнуться, но верёвки удерживали привязанным к стулу. Он инстинктивно вжался в пол, как будто пытался спрятаться, но вспомнив о чертовом плане, приподнял голову и сипло сказал:
— Хороший удар. Развяжете?
Так надо было сказать, надо было напрашиваться. Он не мог справиться с тремя, чтобы уйти через дверь — значит, стоило подумать о пути через окно. Раз бы оценил шансы меньше, чем в один процент, но… Пусть рыжий дальше и считает, даже невезучий человек может использовать свой один процент правильно.
— Я знаю где Орманд, кстати.
— Говори, — Дерк присел перед оша.
— Там же, где твоя мамаша.
Парень отпрянул.
— Что?
— Я слышал, что кто-то из клиентов избил её до смерти, это правда?
— Сука, заткнись сейчас же!
— Сами же сказали, что можно говорить!
Дерк поднялся.
— Шенк, развяжи его.
— А смысл? Чего ты хочешь?
— Развяжи!
Шенк поднял стул вместе с оша и начал распутывать верёвку. Движения были нарочно небрежными, с тычками по почкам. Когда громила сделал шаг в сторону, Дерк подскочил к Найдеру и с силой надавил на плечи, удерживая на месте:
— Говори!
— Серьёзно, вы ещё не поняли? Мозги совсем как у цыпляток?
Пальцы сжали ключицы, заставляя высоко поднять плечи и выгнуть спину.
— Теперь понятно, почему Орманд говорил про вас так.
— Как? Где он?
Найдер промолчал. Окровавленные губы разъехались в ухмылке.
Дерк с неожиданной для такого тощего тела силой схватил оша за грудки, увлекая к окну, и буквально бросил его спиной на подоконник. Холодный ветер растрепал волосы, забрался под камзол, под рубашку, заставляя покрыться гусиной кожей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну?
Ответом снова было молчание.
— Где Орманд? — Дерк схватил Найдера за шею и надавил.
— Я убил его, — холодно ответил оша. — Серьёзно, вы дважды два не сопоставили?
Дерк с силой встряхнул его.
— Врёшь!
— Комната напротив коридора с драгоценными камнями. Я забил его тростью. Кто-то должен отомстить за него, а?
Рука снова подобралась к горлу. Найдер продолжал:
— Я убил Орманда. А теперь тебе надо убить меня, чтобы другие признали тебя главным. Зачем вам Амон? Но ты же не сделаешь этого. Ты трус. Ты кому угодно отлижешь, лишь бы приголубили да защитили. Но сам ты ничего не можешь.
Ладонь на горле сжалась сильнее. Сиплым голосом Найдер продолжил:
— Ну давай, что дальше? Прикажешь убить меня? А тебя разве послушают?
На лице Дерка медленно проступила ухмылка, похожая на оскал сумасшедшего.
— Так ты правда калека? — рука на шее разжалась. — Если нет, то теперь будешь.
Дерк резко схватил Найдера за ноги и вытолкнул в окно. Оша инстинктивно попытался ухватиться за подоконник, но тот был уже далеко, а тёмные, похожие на густую краску воды Мэцкого канала — всё ближе.
Не успев сгруппироваться, Найдер с шумом и болью вошёл в воду. Грудь сдавило, холод мгновенно проник в каждую клеточку тела, вымораживая всё изнутри.
Оша вынырнул и сделал несколько мощных гребков. Отяжелевшая одежда хотела утянуть вниз, в черноту, лёгкие саднило, но он видел перед собой подъём на набережную и продолжал грести.
Чертовы люди всегда думали, что калека при ходьбе — калека в воде. Но та была добрее земли, так черт им всем, он выберется.
Прошло меньше минуты, но Найдер уже не чувствовал холода — наоборот, всё внутри горело, хотя странный это был огонь, он делал слабее, и вода уже начала казаться такой гладкой, казалось, на неё можно положить голову, отдохнуть, и как же сильно, до безумия, хотелось хоть на секунду прекратиться двигать ногами и руками, лечь…
Оша не вышел — волна вынесла его на открытый участок набережной. Сделав усилие, он ухватился за камень и, царапая его ногтями, подтянул тело вперёд. С шумным дыханием Найдер перевернулся на спину и уставился в небо. Чертов четвёртый план сработал. Наверное, он всё-таки был везучим человеком. Теперь дело за тем, чтобы найти остальных и забрать свои миллионы.
Почувствовав прикосновение Рены, Раз схватил Лаэрта под локоть и поволок его вслед за девушкой, безошибочно угадывающий в темноте нужное направление.
Запахи духов и сигарет стали слабее, чужие тела уже не лезли, цепляясь за спину, грудь и руки — наверное, они выбежали в коридор. Только перед Реной был небольшой проблеск света, но такой неясный, что Раз едва мог разглядеть что-то по сторонам.
Она сжала его запястье на секунду и выпустила — так девушка указывала, что сумрак долго не продержится. Раз ещё сильнее ухватил Лаэрта за локоть, с силой, с нарочитой грубостью толкая его перед собой.
Тьма начала медленно рассеиваться, как дым, разлетающийся на ветру. Они остановились в коротком коридоре между двумя галереями. Рядом никого не было, но дворец наполнился голосами: то ли кто-то оказался совсем близко, то ли так отчётливо доносились крики из зала — Раз не мог понять.
— Где мы? — спросил он.
Рена должна была знать, куда бежит. Если это не так, то план побега усложнялся на три с половиной процента — около того. «Сто пять тысяч один, сто пять тысяч два…» — Раз быстро пробежался до десяти, пытаясь успокоиться.
— Выход там, — девушка указала направо.
— Если идти налево, это будет короче, по части для слуг, — брат подал голос — не понять, то ли с издёвкой, то ли всерьёз.