— Что случилось?
— Ничего. Просто сейчас мне позвонил Владимир с Пречистенки и сказал, что со мной очень хочет познакомиться Разумовский.
Сказав это, Никита посмотрел на Анжелу так, словно он хотел удостовериться в реальности её существования.
Анжела тихо спросила:
— Это… тот самый? С которым ты очень знаком?
— Да. Тот самый…
Никита тяжело вздохнул, что-то обдумывая.
— Может, просто однофамилец? — осторожно переспросила Анжела.
— Нет. Как только Владимир мне сказал про него, я сразу его увидел.
Внезапно Никита вздрогнул, словно его что-то осенило. И он высказался:
— Ну, ничего себе! Вот это повороты! Да я, оказывается, не просто его перенаправил — я ещё ему и часть своей энергии подарил…
— Так это же здорово, Никитушка, — пролепетала Анжела, присаживаясь с ним рядом.
— Да, наверное, — как-то растерянно произнёс Никита, глядя на супругу. — Я давно подозревал, что нужно делиться с людьми.
И тут они расхохотались…
Успокоившись, Анжела встала и напутственно произнесла:
— Пойдем, там всё готово уже.
И они ушли на кухню…
…В этот прекрасный день в Москве тоже происходили интересные события, хотя в сравнении с теми перипетиями, в которых побывали наши герои — Никита и Анжела, — всё это казалось более прозаичным. И всё же это были реальные события, меняющие представления человека о мире; и будничная жизнь с её суетой, не дающая времени думать об истинной, глубинной сути мира, неудержимо попала под воздействие Духа…
Шикарный двухъярусный автобус подкатил к гостинице «Славянская» и мягко остановился. Из автобуса начали выходить люди — судя по всему, это были иностранцы. Они широко улыбались, глядя по сторонам, и о чём-то переговаривались друг с другом. Наконец к ним подошёл их гид и пригласил всех в отель. Когда все они скрылись в отеле, из автобуса вышли двое мужчин, элегантно одетые, с сумками через плечо. Тот, что помоложе, обратился к солидному человеку в очках:
— Владислав Романович, у меня подготовлен новый материал, так что можете начинать работу.
Владислав Романович оживлённо ответил:
— Вот как? А что ж ты молчал? Я уже, честно говоря, собрался в Сибирь ехать на разведку.
— Ну, я не хотел при всех… Тет-а-тет всегда лучше, — ответил молодой человек, слегка смутившись.
— Ну и что ты там накрутил? Выкладывай…
Молодой человек набрал воздуху, выдохнул и начал «выкладывать»:
— В общем, так. Я просканировал камни, один из них является носителем той энергии, о которой мы говорили с Вами.
— Это точно?
— Да.
— Только один?
— Да. Пока только один. Но какой! Я ни разу не видел подобных камней. Во-первых: он умеет считывать информацию и запоминать её, он даже запоминает музыку! Во-вторых: этот камень начисто лишён персональной зависимости — он может передавать информацию любому человеку, даже не имеющему опыта подобного общения. Я проводил эксперимент — моя супруга, например, услышала какую-то необычную музыку; а мой знакомый, совершенно не имеющий никакого отношения к таким опытам, держа камень в руке, почувствовал пульсацию с некоторым покалыванием и тепло, исходившее от него. А лично я, когда взял этот камушек в руку и, закрыв глаза, вошёл в состояние медитации, то увидел перед собой какие-то странные знаки…
— Вот как? И что за знаки? — заинтригованно спросил Владислав Романович.
— Не пойму, — пожал плечами коллега. — Они как бы светились… И загадочные какие-то… Я таких никогда не видел.
— Да, интересно…
Владислав Романович застыл на месте, он слегка ошарашенно смотрел на коллегу, осмысливая сказанное. Затем с тихим восторгом выдохнул:
— Да, это действительно удача.
— Ещё бы! — поддержал молодой коллега. — Но мы только в начале пути. А сколько ещё загадок хранит Земля!
— Да. Это реальный сдвиг. Кто бы мог подумать… Хотя я догадывался о подобных вещах. Были у меня некоторые контакты тонкого уровня. Да. Ну и когда ты мне всё передашь?
— Сегодня и передам. Вы сейчас свободны?
— В общем-то, да. Только надо к вечеру опять подъехать — туристов развлечь, они же горят желанием узнать побольше о России. Сам понимаешь, время такое.
— Ну тогда — вперёд! Сейчас возьмём машину — и ко мне. Да, чуть не забыл: у меня ещё материал по аномальным зонам.
— Это кстати. А то я уже все свои аномалии задействовал.
— Да вы что? Ну и как? — удивился коллега.
— Ну, потихоньку оживают… Радости им не хватает. Любовь нужна. В общем, я привлёк к этому делу своих старых знакомых — тех, что живут там неподалёку. Они иногда помогают, ставят защиту, по праздникам песни поют хором. Ты слышал когда-нибудь, как наши люди могут петь хором?
— Ну… В компаниях…
— Да нет. Это всё не то. Хором когда поют — воздух дрожит, а потом пробуждается он.
— Кто?
— Воздух. И всё вокруг оживает… Так-то вот, брат, — веско ответил Владислав Романович, глядя на растерявшегося помощника.
— Надо же… Я как-то не думал об этом.
— Нужно думать обо всём, что нуждается в жизни и дарит нам новые силы, — заключил Разумовский. Он осмотрелся и добавил:
— Ну что, пошли машину ловить?
— Да, идёмте.
И они пошли в сторону городской магистрали…
…Между тем Никита с Анжелой уже подъезжали к дому, в котором жила родная тётка Никиты — Ольга Андреевна и находились в гостях у неё двое детей — Ваня и Настя. Никита остановил электромобиль, вышел из машины и сказал вышедшей Анжеле:
— Анжела, тёте Оле ничего не рассказывай; сама понимаешь, — она впечатлительная.
— Я разве похожа на психолога?
— Да вроде нет. Детей сегодня заберём. Думаю, теперь всё нормально будет, — добавил Никита, проверяя дверцы электромобиля.
— Но всё равно нужно быть во внимании.
— Это понятно… Ладно, пошли.
И они направились к подъезду, знакомому с детства.
Когда Никита с Анжелой позвонили в дверь, они услышали радостные голоса Вани и Насти:
— Это мама с папой!
— Ура! Мы сегодня в свой сад поедем!
Ольга Андреевна открыла дверь и вымолвила:
— Ну, наконец-то! А мы вас уже заждались.
Они расцеловались. Ваня с Настей кинулись к маме с папой. Радости их не было предела. Поуспокоившись, все они прошли в гостиную. Ольга Андреевна тут же принялась хлопотать на кухне. Никита с Анжелой занялись детьми.
— Мама, а люди всегда были богами? — спросил вдруг Ваня.
Анжела слегка растерялась от такого внезапного вопроса, а потом тактично ответила:
— Я так думаю, что всегда, но они не всегда помнили об этом.
— Вот я и говорил это Настёне! — воскликнул радостный Ваня. — А она со мной ещё спорить стала, говорила, что люди могут быть ими, только когда станут великими и сверхсильными.
Настёна насупилась, глядя на Ваню; затем перевела взгляд на отца.
— Ну, она в чём-то права, — вмешался Никита. — Ведь слабый человек не может быть богом. А сила даётся для того, чтобы вершить добрые дела. Так, Ваня?
— Да, конечно, так. Но если все люди поймут, что они добрые, то сила в них будет Божественная.
Сказав это, Ваня посмотрел на отца, затем на мать; он как бы ждал ответа, желая продолжить разговор на данную тему. Анжела с изумлением смотрела на сына.
Никита произнёс:
— Ты прав, Иван. Так оно и есть на самом деле.
Настя улыбнулась, обняла папу и пролепетала:
— Папочка, ты такой мудрый и любимый… Прямо как Ваня…
Тут они все рассмеялись.
В это время в комнату вошла Ольга Андреевна. Она обратилась к Никите с Анжелой:
— Прошу к столу! Дети уже поели, так что пусть пока поиграют здесь. А вы — на кухню. Я приготовила кое-что очень вкусное.
Никита с Анжелой переглянулись, затем улыбнулись детям, дав знак не скучать, и последовали за гостеприимной хозяйкой.
На кухне они уселись за стол. Ольга Андреевна сама налила им по полной тарелке их любимого грибного супа и придвинула ближе закуску из овощей с базиликом. И они приступили к обеду.
Как бы между делом Ольга Андреевна поделилась своими мыслями:
— Я вот что хотела сказать… Ванечка меня волнует — он такой продвинутый не по годам, что иногда мне как-то не по себе.
— Да это нормально, тётя Оля, — ответил Никита, поглощая суп с непривычной скоростью.
— Но он… Он читает мои мысли, — вполголоса пояснила Ольга Андреевна.
Никита оторвался от еды; Анжела тоже застыла в немом вопросе.
— Да это вполне нормально, Ольга Андреевна, — отреагировал Никита. — Дети сейчас пошли такие, что взрослым нужно у них учиться.
— Да я понимаю всё… Но всё равно, как-то непривычно, — тихо вымолвила Ольга Андреевна. Она посмотрела куда-то в сторону, затем опять обратилась к Никите: — Я иногда даже боюсь что-то подумать не то — он как будто контролирует меня.