еще один вариант, именно тот, о котором говорил Н. С. Хрущев на 20-м съезде, а еще раньше — М. Н. Тухачевский: упредить Германию в развертывании армии до штатов военного времени, провести мобилизацию, перевести промышленность на военные рельсы и начать клепать уже устаревшее к тому времени вооружение (новое-то еще только-только выходило в качестве образцов из конструкторских бюро) в диких количествах и всю эту орду выставить на границу против агрессора.
Был ли шанс при таком варианте разгромить агрессора на границе и не пустить его в пределы Родины? Какой-то шанс всегда есть, даже в лотерее «Русское лото». Один билет на миллион даже джек-пот сорвать может. Не исключено, что и Советскому Союзу посчастливилось бы «джек-пот» сорвать. А если бы вдруг рука цапнула билетик, на котором «выигрыша нет»? А еще мобилизация могла быть истолкована (да и была бы истолкована!) как агрессивные приготовления и тогда СССР оказался бы против агрессора в одиночестве, без союзников, и хорошо, если только без союзников, а не против коалиции, в которой находились бы США и Англия. Что тогда делали бы?
И, наконец, третий сценарий. Не дать повода обвинить себя в приготовлении к агрессии, хотя бы и пришлось встретить войну с армией заведомо более слабой, чем армия противника, все силы бросить на развитие собственной промышленности, с тем, чтобы в случае необходимости иметь возможность перевести ее на военные рельсы. А на границе иметь такую армию, которая агрессора не разгромила бы, разумеется, но дала бы возможность провести мобилизацию, эвакуировать предприятия из угрожаемых районов и развернуть на них выпуск оборонной продукции.
Да, пришлось бы отступать вглубь страны (и пришлось!), отбиваясь от превосходящего в силах противника, изматывая его, оставлять врагу наши города и села, население, потом, собравшись с силами, всё это отвоевывать. Рискованный план? Рискованный. Но это уже не лотерея, это план «активной обороны», к которому готовилась страна и ее армия.
И ведь Советское правительство даже не делало особого секрета из того, как оно планировало вступить в войну, достаточно только посмотреть на материалы предвоенного 18-го съезда ВКП(б), что предусматривалось 5-летним планом:
«Обеспечить наиболее высокие темпы добычи углей в угольных районах Урала, Подмосковном бассейне, на Дальнем Востоке и Средней Азин и увеличить в них добычу угля за третью пятилетку: по Уралу — в 3,1 раза, по Подмосковному бассейну — в 3,7 раза, по Дальнему Востоку — в 2,7 раза и по Средней Азии — в 4,4 раза… На Урале и в Сибири развить добычу марганцевых руд до размеров, позволяющих прекратить завоз этих руд с юга. Создать на Дальнем Востоке новую металлургическую базу с полным металлургическим циклом для обеспечения всех потребностей машиностроения на месте. Увеличить за пятилетие удельный вес восточных районов Союза в выплавке чугуна с 28 до 35 процентов от общей выплавки в стране…
Обеспечить должный контроль за выполнением решений ЦК ВКП(б) и СНК СССР о запрещении строительства новых предприятий в Москве и Ленинграде, а также распространить это постановление на Киев, Харьков, Ростов на Дону, Горький, Свердловск, в которых впредь запретить строительство новых предприятий.
В таких экономических очагах страны, как восточные районы, Урал и Поволжье, в третьей пятилетке создать предприятия-дублеры по ряду отраслей машиностроения, нефтепереработки и химии, чтобы устранить случайности в снабжении некоторыми промышленными продуктами с предприятий-уникумов.
Предусмотреть более быстрый рост объема капитальных работ и строительство новых предприятий в восточных и дальневосточных районах Союза ССР… Продолжать всемерно развитие металлургической базы в этих районах, для чего из общего количества доменных печей три четверти их построить в третьей пятилетке в восточных районах страны.
Создать новую крупную производственную базу текстильной промышленности на востоке СССР с переработкой среднеазиатского хлопка. На Дальнем Востоке предусмотреть быстрые темпы развития добычи угля, а также цемента в размерах, обеспечивающих полностью его потребности.»
И еще задолго до этого съезда нарком Обороны лично предупреждал всех возможных агрессоров, что
«…в случае надобности мы без труда справимся с резервными формированиями, использовав имеющиеся людские ресурсы для обороны тех пунктов, которым будут угрожать враги. Там, где численность Красной армии окажется недостаточной, сами рабочие и крестьяне будут отстаивать свои фабрики, заводы и землю.»
(К. Е. Ворошилов. «О маневрах Красной армии». «Правда», 29 августа 1928 года)
Да почти на виду всего Киева в 1928 году по приказу Реввоенсовета СССР № 90 от 19 марта 1928 года началось возведение сооружений будущего Киевского укрепленного района. В 300-х км от государственной границы. Совсем не собирались отступать?
Но ведь кто ж мог предполагать тогда, в 1956-м году, когда из истории Великой Отечественной войны выкинули сталинский план «активной обороны», а вместе с ним и из военной науки всё, что касалось подготовки к обороне, налепив вместо этого всяких мемуаров о том, как рассчитывали «малой кровью, могучим ударом» сразу на чужой территории, что вот так всё обернется — Суворовым-Резуном? Так ведь?
Теперь приходится писать книжки «Анти-Суворов», пытаясь ловить того на «автострадных танках». И как, хорошо получается, или уже в нынешней Европе всё громче раздаются голоса о том, что Советский Союз наравне с гитлеровской Германией во Второй мировой войне является агрессором? Допрыгались?
Судя по тому, что прыжки не прекращаются, хрущевские грабельки понравились. Вы, господа, мазохисты?
Отредактированные отрывки из книги о 41-м годе. (из главы «22 июня»)
9 октября, 2022 https://p-balaev.livejournal.com/2022/10/09/
…Итак, вспоминает Жуков Георгий Константинович:
«Вечером 21 июня мне позвонил начальник штаба Киевского военного округа генерал-лейтенант М. А. Пуркаев и доложил, что к пограничникам явился перебежчик — немецкий фельдфебель, утверждающий, что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнется утром 22 июня.
Я тотчас же доложил наркому и И. В. Сталину то, что передал М. А. Пуркаев.
— Приезжайте с наркомом минут через 45 в Кремль, — сказал И. В. Сталин.
Захватив с собой проект директивы войскам, вместе с наркомом и генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиным мы поехали в Кремль. По дороге договорились во что бы то ни стало добиться решения о приведении войск в боевую готовность.
И. В. Сталин встретил нас один. Он был явно озабочен.
— А не подбросили ли немецкие генералы этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт? — спросил он.
— Нет, — ответил С. К. Тимошенко. — Считаем, что перебежчик говорит правду.
Тем временем в кабинет И. В. Сталина вошли члены Политбюро. Сталин коротко проинформировал их.