– Берегите себя, тетя Гретхен! И не тревожьтесь за нас. Но это было выше сил стареющей и мудрой женщины.
Проводив молодую пару, она прошлась по дому, чувствуя себя одинокой и думая о том, как все изменилось в такой короткий срок. Она много сделала для того, чтобы перемены настали, но, оказавшись лицом к лицу с ними, усомнилась в том, что может, что способна их принять в своем немолодом уже возрасте. Однако если бы довелось прожить жизнь сначала, она бы прожила ее точно так же. Она ни о чем не жалела.
Поднимаясь в свою комнату, Гретхен не знала, что некто в это время поспешно удаляется от ее дома, держась в тени зданий.
Неизвестный хитро улыбался, предвкушая, как щедро будут оплачены сведения, добытые подслушиванием. Эти аристократы так глупы! Думают, что сумеют утаить свои делишки от простых людей! Ничего, скоро все они заплатят, каждый за свои прегрешения! Он вовсе не против лично за этим присмотреть.
Человек облизнул губы, предвкушая награду, – жаркое, пышное тело, которое, пусть ненадолго, но будет принадлежать в эту ночь ему. Женщина, к которой он стремится, не только женщина его мечты, но и патриотка, преданная делу свободы.
Снова и снова облизывая губы, он приблизился к видавшему виды зданию. С минуту он бросал камешки в окно второго этажа, за которым жила (а главное, спала) его обожаемая.; Он не мог видеть, но знал, что она проснулась, потянулась и выскользнула из-под одеяла в чем мать родила. Он с трудом сдерживал нетерпение.
Женщина набросила пеньюар и, зевая, спустилась на первый этаж. Перед камином, как всегда, дремал ее седовласый муж. Она проскользнула мимо и вышла в теплую, душную ночь. Мужчина схватил ее в объятия, но она вырвалась со словами:
– Сначала новости!
– Сначала расплатись! – возразил он, увлекая ее на землю прямо под стеной.
Она с готовностью уступила. Когда объятия разжались, оба с минуту лежали рядом в тени здания, причем мужчина воображал себя героем, которому суждено огнем и мечом искоренить аристократию и которого судьба удостоила за это высшей награды.
– Ну а теперь говори, с чем пришел, – нетерпеливо произнесла женщина.
– Новостей полно! У этой… сама знаешь, у кого… были сегодня двое. Кто именно, сказать не могу – не видел. Они не зажгли света, но оставили окно открытым.
– Ну, и о чем они говорили? Мужчина издал довольный смешок и ущипнул женщину. Она отбросила его руку.
– Не тяни!
– Они говорили о взятии Бастилии и о сожженных замках.
– О каких именно?
– Хм… – мужчина напряг память. – Так… о «Вердене», «Сангуине» и… и «Бонтемпе».
– О! – вырвалось у женщины. – Продолжай!
– Некий Эдуард бежал, зато некоего Алена повесили в его же замке.
– Славно!
– Одна из гостей была женщина. Она брюхата. Тот, кто ее обрюхатил, хочет взять ее в жены.
– Что? – крикнула женщина.
– Так он сказал. Старуха найдет им священника.
– Когда? – прошипела женщина.
– Сказала, что сейчас же этим займется.
– Чтоб ее черти взяли!
Женщина вскочила, мужчина поднялся вслед за ней.
– Так что? – развязно осведомился он, чувствуя себя хозяином положения. – Новости стоят денежек?
– Это уж точно, но заплачу я позже.
– Мы так не договаривались!
– Отстань! У меня полно дел. Ты знаешь, что за мной не пропадет.
– Не вздумай водить меня за нос, – буркнул мужчина, мрачнея.
Такой оборот дел ему совсем не понравился, и он поздравил себя с тем, что не выложил все сведения. Например, он утаил от женщины имя Жоржа. Впредь будет знать, как задерживать плату! Не сказав больше ни слова, он пошел прочь, спеша до рассвета убраться подальше.
Полученные сведения привели женщину в смятение. Она плюхнулась на кровать и принялась строить планы.
Глава 30
Стоя перед зеркалом, Иветта обливалась одеколоном по принципу «кашу маслом не испортишь». Она решила сразиться за Куинси – ее Куинси. Никакая другая женщина не имела на него права.
Раздался легкий стук в дверь, и вошел Жан-Клод. На губах его играла улыбка, давно уже раздражавшая Иветту.
– Как дела, дорогая? – спросил он фамильярно, разглядывая очертания ее чувственного тела, обрисованные розовым пеньюаром.
Иветта повела плечами и метнула ему призывный взгляд, думая при этом, до чего же он ей надоел. Не то чтобы она охладела к нему, просто за те несколько месяцев, которые Жан-Клод провел под ее крышей с хорошенькой знатной сучонкой, она перестала ему доверять и сильно подозревала, что он тайком балуется с девчонкой. К тому же укрывать сразу двух аристократов было небезопасно, это могло очень плохо кончиться. В ближайшие планы Иветты входило избавиться разом как от этих двоих, так и от Жанетты. После этого Куинси естественным образом должен был вернуться к ней. Вместе им предстояло положить начало новой французской аристократии, заполучить все, что душе угодно и жить вместе долго и счастливо, пока их не разлучит смерть.
Однако для осуществления этих планов был необходим Жан-Клод, а потому Иветта позволила пеньюару соскользнуть с ее плеч. Как всякий мужчина, он плясал под дудку той женщины, с которой спал. Устроившись в постели, она с удовольствием смотрела, как этот красивый, хотя и не такой уж холеный аристократ раздевается, и думала о том, что ей будет его недоставать. Что и говорить, он разительно отличался не только от простых людей, но и от лавочников, матросов и им подобным, кому удавалось забраться к ней в постель. Прижимаясь к нему и избегая испытующего взгляда голубых глаз, Иветта мимолетно пожалела о том, что придется избавиться от этого тела, знавшего, как доставить удовольствие женщине.
Жан-Клоду не пришлось напрягать воображение, лаская Иветту. Ее примитивные вкусы включали несколько простейших ласк, и он прикасался к ней чисто механически. Она была из тех женщин, с которыми легко и просто, о которых забываешь, едва выбравшись из их постели, к которым быстро перестает тянуть. В последнее время он с трудом заставлял себя отвечать на ее объятия. Лоретта куда больше возбуждала его, но приходилось платить близостью за кров и пищу. Однако интуиция подсказывала, что между ним и Иветтой уже нет былого понимания. Мужчин у нее хватало и без него, а ничего нового он не мог ей дать. День ото дня Жан-Клод все больше тревожился за будущее, свое и Лоретты.
Иветта достигла пика наслаждения и на несколько мгновений воспарила в иной мир. Увы, ей вскоре пришлось вернуться на землю, в пустой и суетный мир, населенный мужчинами, которых она втайне презирала и терпела только ради удовольствий. Лишь один из них сумел затронуть ее душу – Куинси Жерар. Она готова была на все, чтобы снова его заполучить. Для этого пришлось ласково отереть ладонью влажный лоб Жан-Клода и заворковать ему на ухо: