Погрузился в наш разъездной «фольксваген», перемахнув через низкий борт, и тронул с места, направившись в центр Порто-Франко. Что интересно, немцы конкурсом ввели этот внедорожник в свое время для бундесвера, он даже у «гелендвагена» вполне заслуженно выиграл, — а по ощущениям получился обычный пляжный багги. Никак не военная машина, хотя и проходимость на высоте, и вообще все на месте. Зато когда погода испортится, на него можно будет навесить двери и установить брезентовый верх, в отличие от «перенти», в котором двери вовсе не предусмотрены. Даже сейчас на нем верх стоит, только сильно урезанный — одна крыша, прикрывающая от висящего прямо над макушкой палящего солнца.
После пяти минут езды я остановил машину возле здания центрального отделения орденского банка в Порто-Франко. Кстати, действительно могу засвидетельствовать, что это именно «здание», два этажа, а не как обычно — крошечный операционный зал и два кабинетика. Заглушил двигатель, выбрался из машины, перекинув ногу через низкий борт и уцепившись рукой за дугу для тента. Вход в банк вел через двойные двери со вставками из матового стекла. Я толкнул правую створку, вошел в зал. Все как обычно — стойка, две операционистки, конторка менеджера, невзрачного лысоватого человека в очках в массивной оправе, за которой практически терялось его лицо. К нему я и подошел, как меня проинструктировали по телефону:
— Меня должны ждать, — сказал я ему.
Он посмотрел на меня, поджав тонкие губы, затем кивнул, встал из-за стойки и сказал:
— Пойдемте со мной.
Он провел меня в коридор с кабинетами, где мы подошли ко второй двери с левой стороны. Менеджер кивнул на нее и сказал:
— Проходите, вас там ждут.
Я вошел в кабинет.
— Привет.
— Привет…
Светлана. Не в форме уже: джинсы, свободная рубашка мужского покроя с закатанными рукавами, мокасины. Волосы собраны в хвост, несколько прямых прядей светлых волос свисают у виска. Лицо красивое, спокойное, немного надменное. Сидит за столом владельца кабинета.
— Ты действительно от Родмана или как? — усмехнулся я.
Я присел на край стола, свесив ногу.
— Скорее, от самой себя, — ответила она. — Но и от Родмана тоже. Меня перевели на остров, я здесь проездом. Родман решил поторопить события — начал везде расставлять своих людей. Поэтому заехала тебя поблагодарить.
— Меня? За что? — удивился я.
— За то, что согласился работать с Родманом. Если бы ты отказался, я бы оказалась не нужна и сидела бы со своей грымзой на Базе. А теперь — все. На Базу меня уже не вернут, как бы дела ни пошли. В любом случае я остаюсь работать на Нью-Хэвене, поэтому я в выигрыше независимо ни от чего.
Я приметил маленький бар-холодильник у стены, открыл дверцу, выловил оттуда бутылку сока — местного, но из старосветских апельсинов, которые тут тоже выращивают почем зря.
— Надеюсь, банк от этого не обеднеет? — спросил я Светлану, наливая из бутылки оранжевый сок в стакан.
— Какая разница. Мне тоже налей, — махнула она рукой уже привычным жестом, который означает, что ее это не волнует.
Я взял второй стакан с полочки над баром, наполнил, протянул ей.
— Ты едешь на остров. Насовсем. Означает ли это, что Родман уже получил вожделенную должность?
— Пока в статусе «временно исполняющего обязанности». После проведения операции его утвердят.
— А твой статус?
— «Временно исполняю обязанности» его заместителя, — улыбнулась она.
— Второй человек? — поднял я брови, изображая удивление.
— Именно.
Опять слабая улыбка с неким оттенком превосходства.
— А мой будущий статус предполагает…
— Ты поступаешь в мое подчинение. — Она усмехнулась. — Здесь по сценарию я должна плотоядно облизнуться и потереть ладошки.
Она их даже потерла, картинно и выразительно.
— Размечталась, — усмехнулся я.
— Размечталась, — подтвердила она. — И пока прекращать мечтать не намерена. Сексуальные домогательства и все такое. Хочешь блиц-сеанс орального секса с будущей начальницей?
— Ты забыла уточнить роли.
— Скажем так: отряхивать брюки на коленях придется мне.
— Это как дополнение к «спасибо»? — восхитился я.
— Нет, это как минет, — отвергла она мое предположение. — Как самостоятельная и вечная ценность. Все остальное, скорее, дополняет его.
— Сейчас не хочу.
Она помолчала пару секунд, пристально глядя на меня своими прозрачными светло-голубыми глазами с каким-то шальным выражением в них, затем спросила:
— А сейчас?
— Сейчас тоже не хочу.
— А почему? Тебе раньше нравилось, — продолжала она настаивать.
— Уверен, что и сейчас понравится. Но, зная тебя… с тебя станется попытаться заполучить еще один рычаг воздействия на меня. — Я окинул взглядом кабинет. — Не обшаривать же мне чужой офис в поисках камер?
— Значит, вот ты обо мне какого мнения, — изобразила она возмущение, но неискренне.
— Я ошибаюсь?
— Частично.
— Объясни.
— Я бы легко так поступила с кем угодно, — сказала Светлана. — Но с тобой не хочу. Нет здесь никаких камер с микрофонами, и я не хочу портить тебе жизнь. Ладно, в другой раз, сам выберешь время и место.
— Хорошо, — засмеялся я. — Я в блокнотик запишу, что с тебя один минет — стребовать при случае.
— Скромник. — Опять взмах руки. — Требуй больше, чем один. Я — снова свободная женщина.
— Кстати, а что с приснопамятной Катей? — спросил я.
— Катя работает на прежнем месте и с нетерпением ждет вызова с другого места службы, — ответила она.
— И таковой воспоследует?
— Разумеется. Катя мне еще долго будет нужна — она свою преданность доказала. Как только появится возможность, сразу же ее заберу. Первым делом.
Она допила сок, поставила стакан на стол, оставив на нем кольцевидную отметину от запотевшего стакана, но явно нимало об этом не заботясь.
— Говори теперь, зачем хотела меня видеть? Не только ведь из-за блиц-минета? — спросил я ее.
— Не только, разумеется. — Она откинулась в кресле еще дальше, скрестив руки на груди. — Я хочу спросить тебя вот о чем! Например, все проходит удачно, Родман выполняет все свои обещания… ты работаешь со мной. Чей человек ты в таком случае? Родмана или мой?
— Не будь дурой, — сказал я. — Я всегда свой человек. И руководствуюсь исключительно собственными соображениями. А вот если ты хочешь спросить, чей я союзник… ты ведь это имеешь в виду?
— Это, — кивнула она.
— Твой, разумеется. Вот за это ты можешь не беспокоиться. Пока ты не начнешь разменивать меня по рублю в пользу своих целей — я буду на твоей стороне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});